Москва Поднебесная
Шрифт:
– Я следователь по делу Останкинской телебашни… – пояснил Вифа Агнесович.
– Вот как? – пробурлил холодильник. – Что же, вы хотите сказать, милиция и сюда добралась?
– Выходит… добралась… – растерялся майор.
– А что же вы не при параде? – издевательски спросил производящий холод аппарат, звякнув чем-то внутри, и Загробулько показалась интонация его насмешливой.
Он снова осмотрел себя, вспомнив, что мятый форменный китель и брюки с лампасами отданы были сестре для гигиенической профилактики. Ему стало неловко.
– Форма не есть содержание! –
– Как-как? Вот уж действительно… Как точно! – обрадовался холодильник.
– Я здесь, конечно, не потому, что вышел на ваш след, но и сказать, что ваши выходки не послужили тому причиной, тоже не могу…
– А мне говорили, что попасть на границу миров под силу лишь немногим, – проговорил задумчиво Василий, косясь на своего ангела.
– Думаю, майор волей случая стал одним из этих немногих, – невозмутимо ответил ангел. – Не так ли, уважаемый?
– Вообще-то меня убили, – вздохнул Загробулько.
– Да? – изумился Василий, недоверчиво посматривая на розовощёкого майора.
– Не похож ты что-то на мертвеца, – хохотнул «Samsung», – слишком уж упитанный и румяный…
– Но-но, железяка! Потише громыхай … – Майор угрожающе продвинулся в сторону холодильника.
Тот быстро откатился на безопасное расстояние и замер, отклонившись чуть назад, словно готовясь к атаке. Но атаки не последовало. Вместо этого произошло нечто другое. Над головами всей компании электрически заскрежетало пространство, и в воздухе выросла вдруг огромная светящаяся сфера, из которой один за другим, словно птицы из распахнувшейся клетки, начали вылетать крылатые существа.
– Господи боже! – Загробулько чуть не упал от удивления, а холодильник, не зная, что предпринять, покатился задом ещё дальше в темноту под совершенно невозможным углом.
Равнодушными к вновь прибывающим остались только ангел и кот Сириус. Василий же, хоть для него столь внезапное паломничество было неожиданностью крайней, героически остался стоять на месте. Глаза его горели, но было непонятно, то ли от восторга созерцания множества невиданной красоты созданий, то ли радужная оболочка глаз отражала блеск молний, вылетающих змеями из искрящейся сферы.
Первым вылетевшим из вселенной разума уфолога Никромантова был Метатрон с бережно удерживаемой им милиционершей Лисичкиной. За ним на границе миров появился птицеголовый Гор, держа дрожащего Мамедова-ИниПи.
Увидев сначала свою любовь в руках величественного существа, а затем и своего убийцу в когтистых лапах птицеголового бога, Загробулько таки упал на землю и стал похож на китайского болванчика, у которого нарушился центр тяжести и голова которого от этого кивает не вверх-вниз, а вправо-влево. Мамедов же, узрев в свою очередь злейшего своего врага целым и невредимым, зверино оскалился и в беспомощном бешенстве засучил конечностями в воздухе.
Далее из сферы вылетел Елисей с женой. Он был не так красив, как предшествующие его появлению небесные создания, но вид, тем не менее, имел гордый и отважный.
За ним из сферы появился Архангел Михаил с крысом на плече и двумя притихшими знаменитостями в истрепавшихся развратных одеждах.
Последней на границу миров пожаловала Анастейд. Грациозная, белоснежно чистая, она опустилась на землю, и глазами, полными любопытства, впилась в притаившийся вдалеке холодильник.
– Мы что, такие страшные? – ласково спросила она убежавшего в укрытие полумрака «Samsung»’а.
Холодильник оставался на месте и громко бурлил.
– Эй, ты чего там прячешься, чудо техники? – поманила его крылатая блондинка.
Тот вздрогнул и вдруг решительно, словно солдат в бой, кинулся обратно к своей компании. Он встал рядом с Василием, всем видом демонстрируя бесстрашие, и даже перестал клокотать жидкостями внутри. Анастейд, рассекая падающие с неба хлопья снега надежды, подошла к холодильнику и провела рукой по его блестящему корпусу. От прикосновения он сладко заурчал и почти перестал бояться.
– Здравствуй, свободный человек! – произнёс Метатрон, обращаясь к Василию. – Как имя тебе?
– Его зовут… – начал ангел, парящий за спиной своего подопечного.
– Помолчи, Дриммейн! – остановил властный Метатрон. – Я спрашиваю его.
– Василий.
– Ты знаешь, кто я?
– Нет. Но догадываюсь, что ты человек могущественный…
– Я не человек! – громыхнул тридцатишестикрылый высший. – Я великий Метатрон! Второй После Бога! Игемон всех армий ангелов! Всевластитель неба! Говорящий устами господа! Князь Милосердия!.. Воин света… – начал перечислять он свои регалии и, замолчав на мгновение, добавил голосом, глубоким, словно океан: – Бог приложил к моему телу тридцать шесть крыльев и дал триста шестьдесят пять глаз! Я велик!
Ожидаемый Метатроном страх и покорность в глазах Василия не появились, а появился любопытный блеск. Зато холодильник снова затрясся, созерцая великого князя и слыша его речь, но, увидев ласковую улыбку Анастейд, успокоился.
– Ты не боишься? – изумился Метатрон и, переведя взгляд на Дриммейна, прогремел страшным голосом: – Ты рассказал ему, кто он?
– Что мне было делать, Метатрон? Я не в силах противиться этому.
– Да прекрати ты! – вмешался Архангел. Вокруг него закружилась вдруг воронкой снежная пурга, и он в один миг приобрёл человеческое обличие. – Сейчас не средневековье. Растарахтелся тут, тоже мне… Игемон… Всевластитель… Князь… кого этим сейчас напугаешь?
Метатрон как-то резко осунулся и погрустнел.
– Да, – печально сказал он, – в былые эпохи люди падали ниц, только слыша имя моё… А теперь? Куда всё делось?..
– Да нет. Вы очень впечатляюще выступили, – успокоил его Василий.
Метатрон взглянул на него странно, будто только что заметил. Он, так же, как и его собрат Михаил, молниеносно принял человеческий облик – лысого в пиджаке – и только тогда продолжил:
– Зачем ты прибыл сюда? Мы, по правде говоря, не ожидали такого твоего шага.