Мотылёк в логове чудовища
Шрифт:
Нет, верно, он не только урод, но ещё и дурак. Та каша, да мясная похлёбка, которыми он питался изо дня в день и из года в год, разбавляя лишь летом свежими овощами, а зимой – сушёными, вряд ли годна была в пищу кому-то, кроме него самого. Тем более такой девушке, как Юлла. А он даже не сообразил этого. Да и готовить не умел ничего, кроме привычной похлёбки. Но он научится, обязательно.
Пико вспомнил, как увидев знатных дам, его больше всего поразили их руки. Белоснежные, тонкие, словно прозрачные. Вот и у Юллы были такие руки, словно крылья у мотылька. Он посмотрел на свои грубые лапищи, будто вырезанные из камня, потемневшие, покрытые мозолями и тяжело вздохнул.
Целую ночь он не спал, думая, что бы ещё выменять у охотников. Книга, у них верно была, да только не обманут ли они его? Он то ведь читать не умеет. Хотя рецепты верно должны быть с рисунками. А ещё продуктов бы взять. Не то, к чему он привык. Да, по правде говоря, у охотников он брал только вяленое мясо, да и то не всегда – сам он не умел его загатавливать, да и пушной зверь плохо годил для этой цели. А вот шкурки сдавал исправно – так приказал ему король. И теперь он усердно думал, чем питается знать.
А ещё он наконец-то понял, чего не хватало Юлле. Даже его мать иногда пользовалась гребнями для волос и всякими женскими штучками. А у Юллы ничего этого не было. Подумав об этом, Пико сжал кулаки. Король жестоко наказывает за непослушание. Но теперь то он есть у Юллы и он не позволит, чтобы её кто-то обидел. Да! Не позволит! Именно так!
Проворочавшись до утра на своём жестком топчане (он так и не сбил себе кровать), он задремал лишь под утро. И сон его был наполнен мотыльками – они порхали вокруг него, садились на его руки и лицо. И во сне он был безумно счастлив от этого. Проснулся Пико тоже счастливым. Ему так редко являлись сновидения, что он едва знал, как они выглядят. И вот сегодня встал отдохнувший и радостный в первый, наверное, раз за всю свою жизнь. Не зная, что такое счастье и существует ли оно вообще, он невольно чувствовал его сейчас всем своим существом. А для этого так мало надо было – всего лишь взгляд на Юллу. И тогда заржавевшая
Сегодня ему надо снова проверить ловушки, вечером заняться шкурками, а завтра поутру – отправиться к охотникам. Позавтракав, как обычно, он накинул жилет и похромал к лестнице, когда в спину донеслось тихое:
– Ты куда? – И от этого вопроса он сам не знал, что случилось с ним. Каждый раз, как мотылёк заговаривала с ним, Пико словно забывал, как он выглядит.
– Посмотреть ловушки на зверей, – ответил немного неуверенно. Ему тяжело было подбирать слова. Слишком долго он молчал, а когда и говорил – никто раньше не хотел его слушать.
– А ты не замёрзнешь? Дождь ведь идёт.
Пико обернулся. Мотылёк смотрела на него спокойно, без страха. И не боялась ведь его и не презирала за ужасную внешность! И беспокоилась за него! За него никто, никогда за всю его жизнь не переживал. Казалось – умрёт он, и всем станет только легче. Но вот Юлла сказала эти простые слова, и они наполнили сердце таким теплом, что ему казалось, он может выйти под дождь в одной рубахе и не замёрзнет.
– Не замёрзну. – Он покачал головой. – Я привык.
И вышел за дверь. Дождь не пугал его теперь. И серое небо, и гнущиеся под ветром остовы деревьев не навевали привычную тоску.
Звери попрятались видимо в ловушки от дождя так, что те были переполнены. Хороший улов. Пико проверил все и похромал домой, привычно поёживаясь, когда ветер швырял ему пригоршни дождя прямо за шиворот. Он не чувствовал ни холода, ни того, что вымок почти насквозь. За все годы жизни здесь, в лесу, он привык к здешней погоде, а привыкнув, перестал замечать её неудобства. Обогреется сейчас у печи, высушит одежду, да примется дальше за свои дела.
Когда он возвращался, уже почти стемнело. И увидев в окне непривычный огонёк свечи, почувствовал в первый раз, что возвращается домой. Ему даже показалось, что он увидел Юллу, метнувшуюся от окна прочь. Да вот уж глупость! Зачем ей ждать его? И всё же он был счастлив, возвращаясь в свою холодную и неуютную до недавнего времени берлогу.
Конец ознакомительного фрагмента.