Мой адрес – Советский Союз! Тетралогия
Шрифт:
Далее мне пришлось встать вполоборота, чтобы случае чего успеть среагировать как на атаку спереди, так и сзади. Но атаки не последовало. Вместо этого высокий сквозь зубы процедил:
– Ладно, пересекутся ещё нашит дорожки… боксёр. И с тобой, Полина Круглова, мы ещё встретимся, поговорим… за жизнь. Пошли.
Это уже была команда его подельникам. «Волчара», как мне показалось, воспринял её с неудовольствием, но ничего не сказал. Они обошли нас стороной, по дуге, и растворились в каком-то проулке, где фонарей не было от слова совсем. Только сейчас я почувствовал,
– Вроде обошлось, – старясь, чтобы мой голос звучал как можно более уверенно, сказал я, мягко расцепляя её пальцы.
– Жень, кто это? Что они хотели? – чуть слышно спросила она.
– Не знаю, но догадываюсь. Возможно… Даже скорее всего – это дружки Язовского.
Полина ахнула:
– Так они что…
– Ну да, думаю, это связано с заявлением. После того, как ты отказалась взять деньги, он решил прибегнуть к другому способу. Скорее всего, они просто хотели тебя запугать. А если бы запугать не получилось, то… Хм, в общем, надеюсь, до этого бы не дошло, – смущённо добавил я.
– Надо в милицию идти, – встряла Настя, не забыв вернуть мне часы.
– Можно, конечно, только чем мы докажем, что эта троица подослана Язовским? – сказал я, затягивая ремешок. – А самое хре… плохое, знаете что?
– Что? – в один голос спросили девушки.
– Что они не успокоятся, Полина, и продолжат попытки тебя подловить. Выберут момент, когда ты будешь одна…
– Мы всегда с Настей ходим, – не очень уверенно возразила она.
– Ну, это совсем другое дело, – с иронией заметил я. – А если серьёзно, то с этим нужно что-то делать. Я не смогу каждый раз сопровождать тебя… вас из училища домой, да и мало ли куда тебе… или вам понадобится сбегать, в тот же магазин.
– Так у нас практика и летние каникулы, – возразила Настя.
– Тогда чуть легче, – улыбнулся я. – Но тем не менее… Даже если я набью этим парням морды, это ещё ничего не будет значить – Язовский пришлёт других. Рыба гниёт с головы, вот и надо с этой головой что-то решать.
– Ты хочешь разобраться с Алексеем? – спросила Полина.
– Можно и так сказать. Не в том смысле, – быстро поправился я, – бить не буду, не хватало мне ещё под статью угодить. Буду искать другие способы образумить этого мажора.
– Мажора? – переспросила Полина.
– Это… Как тебе объяснить… В общем, человек, родившийся с серебряной ложкой во рту.
Увидев в глазах девушек ещё большее непонимание, я добавил:
– «Золотая молодёжь», которая живёт в своё удовольствие за счёт родителей.
– Понятно, – кивнула Полина. – так бы сразу и сказал, а то какие-то мажоры… Ой, а мы пришли.
Действительно, мы стояли возле калитки дома Клавдии Михайловны. Настала пора прощаться. Не будь рядом Насти, я бы, быть может, и отважился чмокнуть Полину в щёку, но при подружке делать этого ни за что бы не стал. Мы стояли, молчали, и мне ужасно не хотелось произносить слова типа: «Ну давай, как-нибудь ещё свидимся».
Настя оказалась понятливой.
–
Мы с Полиной остались вдвоём. Странно, тут я что-то совсем растерялся и, чтобы не выглядеть полным идиотом, сказал:
– А меня тут между делом идея посетила. Почему бы тебе не записать на студии мою песню?
– Твою песню? А ты что, песни сочиняешь?
– Ну как сочиняю…
Хорошо, что было темно, и Полина не видела, как покраснели мои щёки и уши.
– Ты понимаешь, иногда в голове возникает мелодия и сами собой рождаются стихи. Нот я не знаю, поэтому прошу своих знакомых, кто в этом разбирается, их записывать.
– Ого, вот это да! А кто поёт твои песни?
– Да я недавно их сочинять начал. Одна песня называется «Ах, какая женщина», написана пару недель назад, её пока исполняет ансамбль в ресторане Асбеста, но думаю, вскоре будут петь во всех ресторанах СССР. А вторая называется «И вновь продолжается бой». Отвёз её на прошлой неделе в Москву, отдал Силантьеву – это который руководитель оркестра Всесоюзного радио и Центрального телевидения. Обещал после заграничных гастролей ею заняться вплотную, но вроде как она ему пришлась по душе.
– Обалдеть! – всплеснула руками Полина. – Вот бы их послушать!
– Кстати, да, надо попросить друга детства, который в том самом ресторанном ансамбле играет, попросить сделать магнитофонную запись. Пусть даже не идеального качества, просто чтобы было. Ну а уж оркестр Силантьева, думаю, студийную запись сделает без проблем. Если до этого всё же дело дойдёт, а я надеюсь, что дойдёт.
– Вот здорово! – не уставала восхищаться девушка. – А почему раньше молчал?
– Так пока нечем особо хвалиться. Вот когда мои песни начнёт петь вся страна… Хм, в общем, со временем услышишь. А для тебя у меня тоже есть песня, буквально сегодня родилась, пока в парке гуляли. Назову её, пожалуй, «Аист на крыше».
– А напеть сможешь? Ну пожалуйста! – взмолилась Полина, сложив молитвенно ладошки.
– Из меня тот ещё певец… Ну ладно, как получится, только не смейся.
В общем, спел вполголоса и, надо сказать, Полина была в полнейшем восторге.
– Стой здесь, я быстро.
Она метнулась в дом, а через минуту выскочила обратно с блокнотом и карандашом.
– Вот, записывай слова. Мелодию вроде запомнила, так что потом ноты допишу – нас нотной грамоте с первого курса учили. Хотя, конечно, без аранжировки не обойтись. Но у нас в училище есть ребята толковые помогут.
Мы отошли к фонарю, и под его рассеянным светом я набросал слова песни.
– Она такая, малость пафосная, – сказал я, возвращая блокнот и карандаш. – Экспрессивная манера исполнения, с ударением на сильные доли.
– Это я уже заметила, – улыбнулась Полина. – Боишься, что не потяну?
– Да почему сразу боюсь…
– Вижу, что сомневаешься. А я в себе не сомневаюсь.
– Ну и молодец, – тоже улыбнулся я. – Кстати, на припеве желательно, чтобы какой-нибудь детский хор подпевал. Ну или минимум трио бэк-вокалисток.