Мой чёртов Дарси
Шрифт:
А, может, и ну ее?
Дарси задумчиво посмотрел в окно, хмурясь. Зачем ему эта строптивица? Они еще не женаты даже, а она уже ему все нервы вытрепала. Что же будет дальше? Тем более, что, похоже, сама мисс Пеневайз тоже не прочь поискать себе более покладистого кавалера. Наверно понимает, что они с такими характерами просто изведут друг друга… Пред мысленным взором вновь предстало раскрасневшееся лицо пастушки, ее дрожащие веки и хриплое "О, боже"…Или сожгут напрочь…в страсти. Дарси заерзал на скамье, меняя положение, с досадой ощущая, что брюки начинают жать.
В любовницы бы ее…Анна для этого идеально подходила. Кроме одного: она не согласится. А вот такая жена…Дарси устало потер
Вот только уже поздно, с горечью отметил про себя виконт, попытавшись хоть на секунду представить пастушку рядом с другим. Поморщился от охватившего чувства гневного раздражения. Нет, мисс Пеневайз, свободы вам уже не видать. И вопрос этот нужно решить как можно скорее, пока вы не успели обзавестись толпой алчущих вашего внимания поклонников. Почему-то в том, что жаркая пастушка с пышной грудью и приданным в сорок тысяч без труда себе такую насобирает уже в первую неделю, Арчибальд не сомневался.
Дарси задумчиво смотрел на плескающуюся янтарную жидкость в широком бокале. Уже пятнадцать минут десятого. Он сказал в девять. Перевел напряженный взгляд на парадную лестницу, невольно прислушиваясь, не раздаются ли легкие шаги. Тихо. Что ж, богатой наследнице позволено больше, не так ли? Виконт криво улыбнулся собственным мыслям. До последнего сегодня верить не хотел, что это правда, но мистер Хопкинс был неумолим. А, когда узнал о матримониальных планах виконта, еще и бросился с жаром его поздравлять. Дарси же никакой радости не ощущал. Это наоборот все усложняло. Не в деньгах он нуждался, а в покорной, благодарной судьбе и ему жене. Но теперь, положа руку на сердце, мисс Пеневайз не за что петь виконту дифирамбы. Разве что титул… Но она почему-то не выказывала к нему особого почтения. А также ни к родословной Дарси, ни к самому жениху. Пастушка…
Арчибальд вздрогнул, заслышав стук каблучков и шорох юбок. И застыл, завидев мисс Пеневайз на самом верху лестницы. Дыхание неконтролируемо сперло, комом застряло в горле. Глаза впились в женственную статную фигуру, жадно вбирая каждый изгиб. Мадам Солю превзошла саму себя. Нужно бы завтра послать ей дополнительные чаевые, мелькнуло в голове, пока виконт скользил горящим взором по обворожительному персиковому атласному платью. С трудом оторвал взгляд от оголенной дерзкой линии плеч, подчеркнутой нежным кружевом и, сглотнув, встретился взглядом с искристыми победно мерцающими зелеными глазами. Пастушка явно знала, как хороша сейчас. Но виконт находился под впечатлением и не собирался врать. Даже ради сладкой возможности ее уколоть.
— Вы обворожительны, мисс Пеневайз, — произнес спокойным тоном, просто констатируя факт.
— Спасибо, — на порозовевших щеках мелькнули ямочки, и Анна начала неторопливо спускаться к нему. Миссис Дурслей, как верный Санчо Панса, шла следом.
Анна оперлась на предложенный локоть с какой-то особой мягкостью уверенной в своей неотразимости женщины. Дарси покосился на спутницу, рассматривая ее вблизи. Светлые причудливо уложенные в греческую прическу локоны, трепетная линия шеи, тонкие ключицы поднимаются при дыхании, розовые губы чуть приоткрыты, пушистые ресницы дрожат. Такая свежая и чувственная одновременно. Захотелось сказать, что они никуда не поедут, и вернуть ее в спальню. Дарси резко отвернулся. Но это мало помогло. Жар руки на его локте, запах цветочной воды, смешанный с терпким ароматом ее кожи…
Да что с ним? Ведь уже не восемнадцать лет. Как глупо. Только вот поделать он ничего не мог, успокаивая себя лишь тем, что уже этой ночью завершит начатое в карете. Это всего лишь предвкушение ударяет в голову. Желание наконец получить постоянно ускользающую от него пастушку.
— Надеюсь вы оставите за мной вальсы, мисс Пеневайз, — произнес вслух, криво улыбнувшись, когда они втроем расположились в экипаже, — Как за пока еще своим женихом?
— Пока еще? — охнула миссис Дурслей, — О чем вы говорите, виконт?
— Об этом вам лучше спросить у своей подопечной, — холодно ответил Дарси, — Сегодня утром она ясно дала мне понять, что желает поискать более выгодную партию. Не так ли?
И вопросительно вскинул бровь, наблюдая за мучительно зардевшейся пастушкой.
Миссис Дурслей тоже с любопытством покосилась на нее.
— Не совсем… — пробормотала Анна, поднимая на него лихорадочно сверкающие глаза, — Только вальсы, виконт? Вы так избирательны?
Дарси усмехнулся, откинувшись на спинку и устроившись поудобней.
— Да, мисс Пеневайз. Менуэты и контрдансы, так и быть, уступлю менее удачливым поклонникам. Должен же у вас быть шанс хотя бы поговорить с ними.
— Вы так уверены в себе, милорд? — с вызовом бросает пастушка, гневно вскидывая подбородок, — Не боитесь, что их разговоры будут занимательнее ваших. Это, кстати, не сложно.
— Лишь бы прикосновения занимательнее не были, — вкрадчиво возражает виконт, подаваясь к своей моментально ставшей бордовой невесте.
Анна тут же вжимается в кресло и с внезапным болезненным интересом рассматривает городской пейзаж, мелькающий за окном кареты. А миссис Дурслей, подозрительно закашлявшись, следует ее примеру. Дарси вновь вальяжно откидывается на спинку своего сидения. Довольно наблюдает за учащенным от вспыхнувшего смущения дыханием своей строптивой пастушки. Виконт точно знает, о чем она сейчас думает. О том же, о чем и он. Что это та же самая карета. Дарси вообще теперь сомневался, что когда-нибудь сможет в ней спокойно ездить, не слыша в стуке колес восторженное: "О, боже".
36
Я никогда так пристально в окно не смотрела, даже глаза заслезились. Моральных сил повернуться к Дарси и встретиться с его тяжелым взглядом, простреливающим меня насквозь, просто не было. Это та же карета. Скрипучая свидетельница моего грехопадения. Я наверно больше никогда в ней спокойно ехать не смогу. И виконт явно думает о том же. Кожу на лице кололо от его тягучего взора. Слишком очевидного. Настолько, что даже Урсула не выдержала молчаливого напряжения, бьющего по нервам, и ни с того ни с сего начала нести какую-то чушь про свою троюродную кузину. Я
повернулась к компаньонке, делая вид, что мне интересно, и я даже понимаю, о чем она говорит. Когда мы приедем уже? Время застыло и отказывалось бежать дальше, навечно запирая меня с виконтом в непростительно тесном пространстве.
Вдруг карета, качнувшись, остановилась, и я непроизвольно выдохнула. Наконец. Дарси бодро выпрыгнул из экипажа, не дожидаясь, пока дверцу откроет подоспевший слуга, и услужливо протянул мне руку, чтобы помочь сойти. Я вложила свою дрожащую ладонь, обтянутую белой перчаткой в его горячие пальцы. Вздрогнула от такого простого прикосновения. Такое ощущение, что все эти галантные манеры придуманы лишь с одной целью — найти лишний повод коснуться друг друга. Дарси просунул мою руку себе под локоть и потянул меня к парадному входу шикарного городского особняка, напоминающего дворец. Мы тут же влились в небольшую толпу других прибывающих, и я невольно замедлила шаг от нахлынувшей робости. Дарси покосился на меня, вопросительно изгибая бровь, тут же ощутив неладное.