Мой домовой — сводник
Шрифт:
— Ира, в чем дело?
Виктор протянул меня к себе за локоть, но я вырвала руку и обернулась.
— Пожалуйста, не трогай меня без необходимости.
— Хочешь, я пересяду вперед? — чуть ли не заскрежетал он зубами.
— Во время движения?
— Я могу остановиться, — послышался тут же голос водителя.
За нами если не подглядывают, то нас точно подслушивают.
— Не надо, — ответила я, поняв, что Веселкин будет молчать.
Обиделся? Да пошел он, честное слово! Я отодвинулась к двери. Виктор отвернулся к своему окну. Умный же бизнесмен. Отчего ж такой
— Эй, феминистка, тебе руку подать или сама вылезешь? — бросил Веселкин все так же зло, когда мы наконец добрались до центра.
— Подай, — мой голос тоже был злым.
— А теперь начинай улыбаться, моя девочка, — сказал он уже на тротуаре, впечатав наши животы друг в друга. — Сейчас я подниму тебе настроение. Это недалеко. За углом. Небольшой круг. Но ты же не на шпильке…
Теперь уже я держала его под локоть. Он не смотрел ни на меня, ни на мои ноги. Только вперед. А я — на вывески.
— Что вы задумали, Виктор Анатольевич? — Я попыталась дернуть его назад, когда он протянул руку к двери ювелирного магазина.
— Ирина Павловна, держите себя в руках, а не меня, — он вырвал из моих пальцев свой локоть и распахнул дверь: — Прошу!
Я встала, как вкопанная, но Веселкин силой затащил меня внутрь.
— Девушки, нам нужно кольцо. Красивое. С бриллиантом, — потребовал он так громко, что у меня заложило уши, но не руки, и я снова схватила его за локоть и чуть не получила этим локтем в бок: — Какой у тебя размер? Шестнадцать, пятнадцать?
Я поднялась на носочки и очень по-собственнически и чтобы не уронить его честь в глазах продавщиц, прошептала на ушко:
— Только посмей купить, я развернусь и уйду, ясно?
— Мне ничего не ясно, — чтобы усилить нашу близость, он нашел сквозь неприталенное платье мою талию, и не понижал больше голоса, чтобы все слышали: — У моей любимой должно быть лучшее кольцо. Это статус, понимаешь ты или нет!
Последняя часть фразы предназначалась мне, и мне ничего не оставалось, как поймать руками его шею и снова припасть губами к его уху:
— Ты перешел все границы!
— Я держу все границы, дурочка, — Его губы скользнули по моей щеке, едва касаясь ее, и вот он снова повернулся к застывшим девушкам в форменной одежде. — Что стоите? Я четко сказал, что мне нужно. Размер пятнадцать с половиной, — и снова ко мне: — Выбирай то, что тебе нравится. Я хочу, чтобы ты носила это кольцо с удовольствием.
Я снова была в миллиметре от его уха:
— На один вечер. Пожалуйста, купи так, чтобы ты смог его вернуть.
Теперь к моей щеке прижалась его гладковыбритая щека. Голос стал едва различим из-за его прерывистого дыхания:
— Не смей считать мои деньги. На это у меня имеется бухгалтер.
Я снова запротестовала, пусть и шепотом. Тогда он развернул меня спиной к прилавку и громко объявил, что я полностью доверила ему выбор кольца… И, похоже, свою руку тоже. А одна его осталась у меня на шее, чтобы я не могла обернуться, а вторая крепко прижимала мою руку к прилавку. Одно кольцо сменяло другое, но дарителя не устраивало ни одно. Наконец он попросил срезать этикетку и потребовал, чтобы я продолжала держать глаза закрытыми. Рука с шеи исчезла. Она понадобилась владельцу, чтобы расплатиться. Наконец Виктор надел мне на палец купленное кольцо и спрятал мои пальцы в своей горячей ладони.
— Приготовления закончены, — теперь он ткнулся мне в ухо лбом. — Не подведи меня, Ирочка. Я чувствую себя полным идиотом.
Мне так хотелось ответить ему: да ты идиот и есть. Но вокруг было слишком много любопытных глаз и всеслышащих ушей. Пальцы Чихуни-старшего до боли сжимали мои. Нет, он точно чокнутый… Как и я, расскажи кому, во что ввязалась по собственной воле.
Глава 32: Правила хорошего тона и чудесный вечер
Виктор придержал для меня дверь в ресторан, дождался, пока та закроется, и только тогда сунул за пазуху руку. Во внутреннем кармане лежали ключи от квартиры, но он достал оттуда небольшую коробочку и протянул мне.
— Мне кажется, подарок должна вручать женщина, верно?
Я сфокусировала взгляд на руке с кольцом. Золото с платиной, не слишком большой камень в центре и мелкие вокруг, я не стала даже гадать про цену. Не бог весть что, но и не мой месячный доход. Много больше. Веселкин, наверное, уже забыл про кольцо. Он смотрел на зависшую в воздухе коробочку, к которой я все не поднимала руки.
— Я даже не знаю именинницу… — начала я в оправдание своего промедления.
— Какая разница, я спрашиваю про правила хорошего тона, — дернул прилизанной шевелюрой Виктор.
— Не знаю такого правила. Знаю лишь, что без цветов являться не комильфо…
Веселкин усмехнулся.
— Цветы уже здесь. Подарок я не рискнул вкладывать в корзину. Возьми уже!
Я взяла, радуюсь, что коробочка в блестящей упаковке и на бумаге не останется влажных следов от моей руки.
— Ира, расслабься!
Он провел ладонью по моему плечу до локтя и сжал пальцы, разворачивая меня в сторону зала.
— Я имею полное право нервничать. В любой из ролей, — ответила я, делая первый шаг.
Сердце колотилось так, будто я действительно собиралась познакомиться с бывшей женщиной своего мужчины. Плевать же, что она подумает. Плевать даже, если не поверит. Правда ведь плевать…
— Ее Оля зовут, его Аркадий, — склонялся к моему уху Виктор, чтобы я расслышала за музыкой его голос. — Она на девятом месяце, не ошибешься…
Я встала, как вкопанная, поражаясь своей нервной реакции на посторонних мне людей. Муза театра, дай мне силы выдержать эту дурацкую роль и не принимать ничего близко к сердцу… И только я это подумала, как из-за угла вылетел мальчик в синем костюмчике и с галстуком и понятно с каким криком бросился к моему женишку. Виктор подхватил сына на руки и развернул ко мне для знакомства. Но успели мы обменяться только именами, мальчик вывернулся и бросился назад к группе детей. Вот этого я не ожидала, ну никак…