Мой друг бессмертный
Шрифт:
Лешка заглянул в темное горлышко тыквы, но ни-чего не смог разглядеть – оно было слишком узкое. Тогда он достал горлянку из рюкзака и потряс. Так и есть – изнутри донеслось отчетливое постукивание и шорох. Лешку бросило в жар. Он быстро закрыл тыкву, сунул ее обратно в рюкзак, прижал рюкзак к себе и несколько секунд сидел, успокаивая дыхание. L «Идиот! – обругал он себя. – Тормоз! Как же до меня не дошло сразу! В горлянке, кроме свитка, было что-то еще!»
Он застегнул рюкзак, встал и оглянулся. Не заметив ничего подозрительного, он прошел через зал к двери туалета.
«Там
Кто-то перехватил дверную ручку. Прямо над ухом приглушенный женский голос сказал:
– Не советую это делать.
Лешка резко обернулся и увидел незнакомую женщину. Самую обычную тетку средних лет в светло-сером турецком пуховике, с приятным, но каким-|то замученным лицом и глубокими, жутковатыми темными глазами. Эти глаза ему кого-то напомнили.
– Не надо взламывать горлянку, – тихо сказала женщина. – Особенно здесь. Это может быть опасно. И наверняка тут же привлечет внимание тех, кто тебя преследует.
– Вы кто? – изумленно спросил Лешка, застыв в дверях туалета.
– Я мама твоей одноклассницы, Вероники Покрышкиной. О тебе я слышала от Тиля. Ты – мальчик-жертва.
– Мама Покрышкиной?! Но откуда вы знаете про…
В голове у Лешки сразу возникло столько вопросов, что он только раскрывал рот, не в силах вымол-вить ни слова. Людмила ободряюще ему улыбнулась
– Что, удивлен? Пошли-ка выпьем кофе, и я тебе кое-что расскажу. Только быстро, времени у нас в обрез.
История, которую рассказывала Лешке мама Вероники Покрышкиной, совершенно не сочеталась с ее будничным тоном и заурядным лицом. А также с обстановкой кафешки, музыкой от «Радио шансон» и вообще со здравым смыслом.
Впрочем, Лешка не был особенно шокирован. От сяня он слышал истории и похлеще. Единственное отличие – говоря о богах, сянь никогда не говорил «мы».
– …Мы родились в этих местах триста лет назад, вместе с городом. Не гляди, что я так плохо выгляжу, по меркам богов мы просто дети. Нас породил город. Вернее, населяющие его люди. Чем больше становилось людей, тем мы становились сильнее.
Мы – это я и мой покойный супруг, бог-хранитель Петербурга.
– Погодите, – перебил ее Леша. – А его случайно зовут не святой Петр?
– Нет, – улыбнулась Людмила. – Святой Петр – тоже хранитель, но он служит Доброму Богу. Наши сферы действия не пересекаются. Он оберегает души жителей города, а мы – сам город и землю, на которой он стоит. Не перебивай, пожалуйста, у нас и так мало времени.
Все началось, когда в городе появился Эрлин. Ничего необычного в этом не было – здесь много приезжих, в том числе и нелюдей. Сказал, что его изгнали, попросился пожить и несколько лет вел себя очень тихо, о нем даже забыли. Но оказалось, что все это время Эрлин готовил переворот. Что тогда случилось, никто не понял. Время было смутное, тяжелое, и моему мужу было совершенно не до чужих богов… Ясно одно – произошло предательство. В одночасье власть поменялась.
– Это Мертвый бог, что ли? – догадался Лешка.
– Бог смерти, который прежде был богом жизни, – подтвердила Людмила. – Для города очень плохо, что он ушел. Он был истинным правителем, сильным и милосердным…
Загадочно взглянув на Лешку, она добавила:
– Ты понимаешь, что такое милосердие? Правитель может быть жесток с врагами, но при этом не должен обижать беззащитных. Только и всего. Карая врагов, не давить заодно и тех, кто слаб. Если сильный человек милосерден, он станет великим правителем. Но такое сочетание – большая редкость. Обычно человек все свое милосердие утрачивает, пока обретает силу. Запомни эти слова, мальчик. Они сейчас прозвучали не случайно.
Лешка растерянно кивнул.
– Чужеземный демон, занявший место бога-хранителя, – узурпатор, обманщик и тиран. Но его ждет возмездие, и оно уже близится. Когда моего мужа-царя убили, а мне было сказано – отныне и навсегда ты служанка Эрлина, я пробралась к мертвому телу мужа, волшебством пробудила в нем глубоко скрытые жизненные силы и зачала ребенка, которому суждено было стать мстителем. Это произошло четырнадцать лет назад. Так появилась свет Ники.
– То есть Покрышкина, получается…
– Вероника – дочь Мертвого бога. Много лет тех пор как муж был убит, я прожила в плену у Эрлина, ежечасно опасаясь за жизнь дочери. Я была вынуждена лицемерить и скрывать от нее все, что можно, потому что знала: Эрлин властен причинить ей любое зло. Ничего, он еще получит свое! – Людмила вздохнула и добавила с мрачным удовлетворением. – С одним предателем, неверным слугой, я уже разделалась!
– Только вот я не понял, – проговорил Лешка, – зачем вы мне все это говорите?
Людмила поглядела ему в глаза взглядом пророчицы.
– Я хочу, чтобы ты защитил мою дочь.
Чего-чего, а такого Лешка не ожидал.
– Защитить Покрыт… то есть Веронику? От кого?
– От Эрлина и его демонов.
– Но почему я?!
– Больше некому, – исчерпывающе объяснила Людмила.
– Да она же меня ненавидит! Я ее худший враг! И вообще – она же сама на стороне Эрлина!
Глаза Людмилы вспыхнули от гнева.
– Она обманута, – мрачно сказала она. – Но обстоятельства переменились. Думаю, скоро она разберется, что к чему… если успеет.
– А почему вы сами ей не поможете?
– Я уже помогаю, разве ты не заметил? Я отвлеку на себя демонов Эрлина и дам тебе время, чтобы найти Веронику.
Лешка упрямо помотал головой. Просьба этой женщины не лезла ни в какие ворота.
– Нет, – решительно отказался он. – Это нереально. Во-первых, Вероника и сама не захочет, чтобы я ей помогал. А во-вторых, ну сами подумайте – чем я могу ей помочь? Против Эрлина! Я и себя-то защитить не могу!
– Как это не можешь? – удивилась Людмила. – у тебя же есть оружие!