Кира Чекмарёва – москвичка, окончила в 1990 году Московский химико-технологический институт им. Д.И. Менделеева (ныне Российский химико-технологический университет – РХТУ). Член Союза писателей России с 1997 года.
В январе 1993 года Кира была представлена Анастасии Ивановне Цветаевой, читала ей свои стихи и получила благословение издать сборник. Рекомендация А.И. Цветаевой послужила предисловием к первому сборнику.
Прошло десять лет. Выполнен завет Анастасии Ивановны – изданы уже три поэтических сборника: «Преображение» (1994), «Хлеб и вино» (1996), «Серебро» (2000). И, хотя тиражи этих изданий невелики (всего по 500 экземпляров), сборники не остались не замеченными в огромном книжном потоке. Приведём некоторые отзывы о творчестве Киры Чекмарёвой.
Кире Чекмарёвой досталось лихолетье. Это не моё определение – её собственное. Тревожным паролем поколения проходит
оно сквозь стихи сборника… Тайна рождения поэта – всегда тайна. Но для меня в данном случае, может быть, самое главное – именно вот это быстрое обретение поэтической зрелости, когда подростковая инфантильность и неизбежная в юности подражательность решительно вытесняются своим собственным взглядом и незаёмным голосом… Меня покорили не только её стихи, но и авторское отношение к ним. Полная поглощённость чувством, мыслью, словом – и абсолютное отсутствие каких бы то ни было «пробивных» данных. В этом она тоже поэт истинный… Радуюсь, что вы встретитесь с прекрасным и умным даром. Если достанете книгу (в ней около двухсот стихов), перед вами раскроется действительно целый мир. Глубокий, интересный мир человека очень тонкого и чистого, не приемлющего лжи и предательства, размышляющего о жизни, о смерти, о вечности, о Боге, о Родине, о дружбе, о любви. Талант столь трепетен и беззащитен в жестоком, безжалостном мире! Как свеча на ветру. Вспомнишь Марину, чей дух живёт в Кириных стихах и чья сестра – недаром же! – напутствовала, благословила эту книгу… Уверен: будущая поэтическая антология нашего смутного и трагического бытия не обойдётся без стихов Киры Чекмарёвой.
Виктор Кожемяко, «Правда», 18 января 1995…Не изменять себе, не изменяться,В чужих пирах не пробовать вина!
Откройте наугад любую из первых страниц, прочтите несколько строк – и, если вы ценитель поэзии, вы уже с этим никогда не расстанетесь. А позже, когда прочитаете всё, обнаружите, что строки из этой книжечки «запали» к вам в самую душу и живут своей жизнью, выплывают по какому-то им самим известному случаю, поддерживают, ведут, создают настроение… На рубеже веков читателя ждёт подарок – истинная поэзия редчайшей глубины и красоты, ещё не оценённая в полной мере даже самим автором, в некоторых стихах приподнявшей завесу…
Дмитрий Таланкин, из предисловия к сборнику «Серебро», – М.: «Памятники исторической мысли», 2000И одна у нас мера – высшаяЗа причастие человечеству.
При абсолютной самобытности творческого почерка поэтессы (Киры Чекмарёвой) есть в её стихах что-то от Марины Цветаевой. Причём это «что-то» проявляется отнюдь не в сюжетах и рифмах. В интонации, быть может. В ритме. Вот, например: «Всем торжественные речи, Вам божественные губы. Всем – медлительные встречи, Вам – позёмка, вихрь, шубы». В нескольких строках заключена история души и страсти. И зримый образ весёлого зимнего безумства…
Где-то у Киры промелькнуло – «царский покрой материи». По аналогии можно сказать о царском покрое её стихов. Даже камерные исповеди о любви масштабны, распахнуты в вечность и бесконечность: «На все века – неразделимы. Одними ветрами гонимы. Одними звёздами хранимы».
Молодая поэтесса – человек глубоко религиозный, и поэтому многие её стихи звучат как молитвы. В них немало раздумий, светлой печали. Есть тени, но нет темноты. Есть совсем простые. Ясная простота таланта:
Завтра, значит, будет простоДень хороший для знакомства,Будет очень много солнцаИ приятных новостей!
Неоднократно приходилось слышать, что самый сложный барьер для поэта – стихи для детей. Кира Чекмарёва его преодолела. Сама молодая мама, она в последнем сборнике «Серебро» представила блистательный цикл. Одной ей ведомым образом реконструировала рассыпающуюся с возрастом лучезарную картину детства, когда несколько травинок – лес – и несколько росинок – дождь.
Солнце сядет за осинки,Стихнут зайчики в траве,И у белочек росинкиЗаблестят на рукаве.
У Анастасии Цветаевой есть тоненькая книжечка «О чудесах». Всю жизнь они её сопровождали. И встреча на закате жизни с творчеством юной девушки, принявшей эстафету поэзии Серебряного века, тоже чудо. Вне всякого сомнения.
Лариса Ровнянская, «Москвичка», № 1, 2002
Преображение
1988–1994
Где, жизнью перемножена в уме,
Таит Безгранность истину движенья?
В осколках отраженья или в тьме,
Что за пределами любого отраженья?
«…Ещё благословляю вас – писать…»
…Ещё благословляю вас – писать…Благословляю каждое мгновенье,Когда нам удалось не быть, а стать.Так тварь благословляет День Творенья,Её призвавший из небытия…(Господь благословляет, а не я,Он создал нас по Образу – творцами!)Благословляю сердцем и руками,Подъявшими уверенность строки,Благословляю серебром ОкиИ детства мимолетными часами,И зрелости стоячею волной,И старости короною незримой,Всей купиной души неопалимой,Всей белоснежностью и синевой,Всей горечью полыни и морскойВоды – всей сутью, и земли – всей солью,Разбившихся – благословляю болью —Летать! Доколе небо высоко!7 октября 1993
Касьянов день
Оглянись в Касьянов день на февральИ замри у края льдистой реки,Ощути снегов морозную сталь,Разбуди весну пожатьем руки.Оглянись в Касьянов день на судьбу,Разберись, кто в чём был прав-виноват —Выбирай какую хочешь тропу,Но не жги мостов – вернёшься назад!Этот день то есть, то нету его,Так послушайся и остановись.Может, странного здесь нет ничего,Но прошу: в Касьянов день – оглянись!1 марта 1988
«Горбатый мостик – в небо…»
Горбатый мостик – в небо,Как на качелях – в детство,Вниз – быль, повыше – небыль,Извечное соседство.Извилистость бульваров,Окрашенная грустью.Наш путь – старее старых —Вниз – от истоков к устью,Вверх – от всего на свете!Чудесные мгновенья!Лишь в переулках этихВся жизнь – как откровенье.20 февраля 1988
«Ушедшие строки – жаль…»
Ушедшие строки – жаль,Растаял в ночи их след.Ушедшие строки – жаль,Ушедшие слёзы – нет.Ушедшие годы – жаль.Упасть бы в их тёплый свет!Ушедшие годы – жаль,Ушедшие слёзы – нет.Какая с утра капель!Какая в душе метель!Весны прозвенел хрусталь:Ушедшие слёзы – жаль!10 марта 1988
«Недостижимо равновесье детства…»
Недостижимо равновесье детства,Когда и счастье, и беда – рекой!И так не волновало их соседство —Благословен младенческий покой…Тех лет неповторимейшее небо,Гораздо выше и стократ синей,На крошки щедро брошенного хлебаРоняющее в окна голубей!
«Поля бескрайни – как моря бескрайни…»
Поля бескрайни – как моря бескрайни,Как радость – через край и до небес!Я никогда не буду пташкой ранней.Прими меня, мой полудённый лес!Я оставляю полю все тревогиИ, запрокинув голову, стою,В себя вбирая все твои дорогиИ мудрую уверенность твою…12 марта 1988
Прага
Слушай!.. Прорвавшись сквозь время,Звуки стекают в хрустальный богемский бокал.В зале, покинутой всеми,Стынет мелодий слегка потемневший опал.Прага лежит, притаившись,На перекрестке свободно бегущих веков.Что-то прошепчет, забывшись,Шелест давно отзвучавших на камне шагов.Муза пленённого ветра —Ввысь, в черепичный и древнезелёный простор!Кружит мелодия ретроВ гордом миноре и без перехода в мажор.Июль 1988
