Мой испорченный рай

Солсбери Дж. Б.

— Алоха-айна. От фермы до стола, — читаю я вслух надпись. На ней изображено причудливое солнце в солнцезащитных очках с зубастой ухмылкой, которое светит на улыбающуюся землю. — Что это значит?

Матео открывает дверь.

— Алоха-айна означает любить землю и заботиться о ней. — Он берет ключи.

Я выпрыгиваю из джипа, взволнованная тем, что мне предстоит увидеть. Это не то место, на которое я наткнулась бы случайно. Здесь нет туристов, делающих селфи, ни одной безвкусной рубашки с гавайским

принтом в поле зрения.

Нет, я уже могу сказать, что это место — скрытая жемчужина. Чтобы найти его, человек должен быть готовым уехать далеко от проторенной дороги.

Матео ждет меня у каменной дорожки. Когда подхожу к нему, он приглашает меня пройти вперед. Двери ресторана распахнуты настежь, и нас окутывает аромат спелых фруктов, свежесобранной зелени и пекущегося хлеба. Мой желудок урчит, и слюнки текут.

— Тео! — Миниатюрная женщина с темными волосами, тронутыми серебром, распахивает руки. С глубокими морщинами на улыбающемся лице и любовью в глазах, я задаюсь вопросом, не бабушка ли она Матео. Ее очки сползают на нос, когда она прижимается к его грудной клетке.

— Меа алоха. — Гавайские слова произносятся с таким обожанием, что у меня сердце сжимается.

— Тетя. — Матео краснеет и избегает моего взгляда. Ему неприятно, когда люди видят его уязвимость, это я поняла за то короткое время, что мы провели вместе. Он вырывается из ее объятий, и ее взгляд переходит на меня. — Это Элси. Подруга с материка.

Она берет обе мои руки в свои. Ее костлявые пальцы скрючены и покрыты темной, состарившейся кожей, которая на удивление нежна.

— Малихини. Ты голодна. Пойдем.

Я смотрю на Матео, который, кажется, доволен реакцией женщины.

Она похлопывает меня по рукам, затем машет кому-то рукой с большим энтузиазмом для человека ее возраста.

— На улицу.

— Как она меня назвала? — тихо спрашиваю я, пока мы идем за ней через лабиринт деревенских столов с разномастными стульями.

— Это как, — шепчет он, — новичок или гость.

— Фух, я думала, это может означать «шлюшка».

Матео издает короткий смешок, а потом, кажется, удивляется сам себе. Я изо всех сил стараюсь не выглядеть слишком гордой собой.

В ресторане нет ничего вычурного. Стены уставлены полками, на которых выставлены всякие хитрые безделушки, которые хранятся у бабушки. Стены также украшают картины, изображающие пляжи, кур и фермерские постройки, похожие на те, которые я видела, когда мы подъезжали. Есть также фотографии в рамке, на которых изображена молодая женщина, обнимающая разных людей. Никто из них не знаменит и нет автографов, как я видела в ресторанах раньше. Тем не менее, эти люди должны быть достаточно важными, чтобы заслужить рамки и висеть на стенах.

Пространство не имеет четкой тематики оформления, создавая ощущение домашнего уюта,

пропитанного историей, о которой я ничего не знаю. Внутренний дворик такой же большой, как и внутренняя обеденная зона, со скамейками для пикника и зонтиками, разбросанными вокруг. Открывается вид на засеянное поле, окаймленное различными оттенками зеленого, и на разбросанных повсюду людей в огромных шляпах от солнца.

— Я так рада, что вы здесь. — Женщина сжимает плечо Матео. — Прошло слишком много времени. — Она практически подпрыгивает на носочках. — Я принесу вам специальное блюдо. Садитесь. Садитесь. — Она взмахивает руками, показывая, чтобы мы сели на ближайшую к перилам скамейку. — Напитки. — Она уходит пружинистой походкой.

Я ловлю себя на том, что широко улыбаюсь.

— Это невероятно. Как ты нашел это место? Я бы никогда не узнала, что оно здесь.

Матео опирается локтями на выцветшую на солнце деревянную столешницу, в его темно-карих глазах сверкают искорки карамели.

— Не я. Они нашли меня.

— Нашли тебя?

— Привет, племянник. — Высокий, стройный мужчина с длинными волосами, собранными в тонкий хвост, и улыбкой без нескольких зубов, ставит перед нами два запотевших бокала с чем-то розовым. — Давно не виделись.

— Чаки. — Матео пожимает руку мужчины.

Руку, которая, если судить по шрамам и мозолям, повидала изрядную долю ручного труда.

— Я слышал, что в прошлом месяце ты доминировал на «Большом гребне».

Матео пожимает плечами.

— Ты отлично выступил.

Матео не отвечает.

Взгляд Чаки переходит на меня.

— Кто твой друг?

— Туристка, — говорит Матео с игривостью в голосе.

Я бросаю на него свирепый взгляд и представляюсь.

— Элси Паркс.

Он пожимает мне руку, кожа его руки намного грубее, чем у женщины.

— Алоха.

— Как Митч? — спрашивает Матео.

Я подношу напиток к губам, не имея ни малейшего представления о том, что это такое, но очень хочу узнать. На язык попадает ледяная жидкость, одновременно терпкая и сладкая. Может быть, гуава?

— Не знаю. — Чаки хмурится. — Не видел его уже несколько недель.

Матео опускает подбородок, слегка покачивая головой.

— Лиана здесь. И ее сестра тоже.

Матео поднимает голову и улыбается, но его взгляд выглядит обеспокоенными.

— Это хорошие новости. На прошлой неделе я встретил Криса. Он сейчас подменяет меня на рынке.

Они продолжают передавать и получать информацию о незнакомых мне людях. Я смотрю на поля и наблюдаю, как люди собирают урожай вручную, а дикие куры разгуливают на свободе. Теплый ветерок гонит облака по небу, отбрасывая на поля различные тени и свет.

— Приятно было познакомиться, Элси, — говорит Чаки, прежде чем уйти.