Мой милый друг!
Шрифт:
Я одна… я впервые по-настоящему четко осознала, что я одна в этой жизни. Мне больше некуда прибиться, не к кому уткнуться в плечо. Чтобы меня обняли, поняли, поддержали. Ни души, ни надежды. В такие минуты, я всегда вспоминала своего милого друга. Друга, которого я так любила, но потеряла. Он был моей силой, моей надеждой, лишь ему я верила… Но сейчас, я иду по ночной темной улице, пустая, обугленная кукла. В свои двадцать два года я только и знаю о боли, предательстве, грубой силе, о безвольном существовании в кругу самых важных, казалось бы, мне людей.
Рядом, плавно остановилась черная машина, преграждая мне путь.
– Босс сказал отвезти тебя домой.
Раздался голос водителя. Я не успела открыть рта, понять, сообразить, закричать, как двое мужчин запихнули меня в машину. Моё сердце билось в припадке, оно пульсировало точно сумасшедшее, словно отдавало последние силы. Я, боясь, подняла глаза, оглянув здоровых, угрюмых мужчин, быстро отвела взгляд.
Если довезут до дома, меня все равно там прибьют, чего мне страшиться их, если я итак шла на казнь? Прозвучало в моей голове в попытке успокоить саму себя. Но если они тронут меня, я больше не смогу, не переживу.
Все могло, конечно, закончится хуже, в этой гребаной гостинице, но и то, что произошло, изувечило меня – навсегда. Боль, от которой я сгорела внутри, перемешивалась с ненавистью, пустотой, унижением. Я уже ненавидела саму себя. "Я больше не могла молчать… но и говорить, я тоже не хотела".
Меня высадили в нескольких метрах от дома, машина остановилась и я, быстро выбежав, прильнула к холодной металлической калитке, пытаясь почувствовать холод, почувствовать физически хоть что-то, выйти из оцепенения мозга.
В доме было темно, хотелось надеяться остаться не заметной, но разве могло мне так повезти. В кресле гостиной сидел отец. Он курил. Сколько я его помню, когда он в ярости, он курит несколько сигарет подряд, и я знала, что докурив эту, он снова потянется за очередной. В полумраке большой комнаты горела настольная лампа возле отца, освещая его кровью налитые глаза. Он пальцем приказал подойти к нему.
– Папа, я…
– Заткнись, – резко заорал он.
Я его ослушалась, пришла после десяти, да ещё и первая заговорила. Пощёчина, одна, вторая, тишина. Его глубокое разъярённое дыхание с моим громко бьющимся сердцем, до глухоты закладывали мне уши. Взгляд, отрывающий от меня куски мяса, ломающий мои кости заполнил пространство. Его ладонь крепко схватила мое запястье, прикладывая к нему горящий окурок, туша об мою кожу. Я закричала, не сдержалась, не должна была, воспротивилась, не приняла наказание.
Он швырнул меня в сторону, отлетев, я упала на пол. Опустив глаза вниз, как мне положено, замерла.
– Где ты была дрянь?
Я молчала, я готовилась к худшему. Что рассказать тебе папочка? Как я ввязалась в неприятности, как очередной демон, такой же властный, ненавистный тиран привел меня в отель, как отымел мой рот, который до сих пор болит? Как унижал твою дочь, преступник, за связь с которым ты лучше убьёшь меня, чем примешь обратно? Это тебе рассказать?
– Я просто шла по улице и потеряла счёт времени.
– Это что?
Он швырнул в меня пачку денег, достав её из чёрной маленькой косметички.
– Не знаю.
Тяжело задышав, ответила я. Пол подо мной исчез, пол или ноги, воздух, все закончилось. Я больше не могла…
Это были мои деньги, да. Я копила их, несколько лет, пока училась, собственным трудом, мечтая себя спасти.
– Майк? – Отец обратил свой взор к двери в другом конце комнаты, откуда вошёл мой брат. – Где ты нашёл эти деньги?
Майк не посмотрел на меня, он смотрел в глаза отцу, так было положено, смотреть ему глаза, когда даёшь ответ.
– В комнате Элли. Было поздно, но её еще не было, я хотел найти номер её подруги или кого-то ещё и наткнулся на пачку денег. Я забрал их себе, когда ты отец увидел меня с ними.
– Откуда у тебя такая большая сумма девочка моя, что ты задумала?
Кипя от ярости, спросил отец, шипящим голосом, голосом вызывающим самые жуткие воспоминания во мне. Я смотрела на брата, желая увидеть его там, но видела сейчас перед собой подобие, жалкое подобие…
Этого я тебе не прощу, больше не прощу. Из-за него, меня сегодня погрузили в ад… Я была там из-за тебя Майк, потому что люблю… ты для меня родной… а брат ли ты мне после этого? После всего через что заставил меня пройти, не прощу! Хватит верить, что там, за этой черствой толщей ещё сохранился мой милый брат, тот, с кем мы в детстве держались за руку. Кто хотел защитить меня и спасти. Когда ты стал таким трусом?
Две недели назад.
Я вошла в свою комнату, вернувшись, домой после внепланового рабочего дня. На полу возле кровати, опираясь спиной об нее, сидел Майк, распивая горький алкоголь из горла бутылки и плакал. Мне было жаль его, всегда. Он потерялся, запутался. Каждый раз, я надеялась, что там внутри все ещё жив, мой старший брат, с которым мы боролись друг за друга, а не наоборот. Он редко признавал свои промахи, редко искренне просил о помощи, обычно выкручивался ложью, заставлял силой, манипулировал, но не сегодня, а это означало, что у него действительно серьезные проблемы.
– Что случилось, что ты сделал Майк?
Я бросила сумку на пуфик и присев на коленки, положила ладонь ему на плечо.
– Меня убьют Элли, черт, черт, черт…
Он ругался, злился, брызгая слюнями. Запах алкоголя быстро ворвался, окружая всю комнату.
– Кто, во что ты опять ввязался Майк? Скажи мне.
– Я проиграл все, кучу денег, у меня нет такой суммы, меня убьют, понимаешь, Элли, убьют.
– Боже, Майк, ты снова играл, зачем, о чем ты думал? Отец убьёт тебя, если узнает.
– Раньше отца меня прикончат эти бандиты, если я не начну выплачивать сумму хотя-бы частями.
– Все серьёзно да?
– Очень, это гребные ублюдки, которые придут за мной, где бы, я не был.
– Я знаю, это прозвучит глупо, но может, стоит сказать отцу, пока это не вышло из-под контроля, и никто не узнал, если это попадет в прессу, ты понимаешь?
– Ты издеваешься? Ты же понимаешь, что будет? Нет… нет, это не вариант. Лучше частями, но моей зарплаты не хватит на ежемесячные взносы. Помоги мне.