Мой папа самый лучший
Шрифт:
— Дарья Филипповна, мне очень приятно с вами познакомиться, — долго пожимаю ее миниатюрную, но сильную руку.
— Ты даже не представляешь Лиза, как я счастливо удивлена! — ахнула она в ответ, отступив назад и всплеснув руками.
Ее чуть выцветшие светлые глаза, изучают меня с ног до головы. Дежавю. Слегка поеживаюсь от этого. Но куда деться? Ведь бабушка Авроры видит меня впервые.
— Сегодня что-то явно случилось на небе, раз Мирон привез тебя.
— Я тоже рада вас видеть, — не нахожусь
Кажется, мне нужна поддержка. Обращаюсь к Мирону. Он смотрит на меня коротко, по его взгляду ничего нельзя понять. И тут же обращается к своей родительнице.
— Мама, ты только посмотри, какие тебе роскошные цветы привезла Лиза! Я ей только подсказал, какие именно ты любишь.
У меня челюсть отвалилась от безукоризненно искренней улыбки спутника. Да, он уважил Дарью Филипповну и соврал о том, что букет купила я. Хитрый лис!
Из-за неожиданных слов Мирона я совершенно позабыла об огромном букете, который держу в руках.
— Это вам, Дарья Филипповна! — улыбаюсь. — У вас такой чудесный сын! — произношу эти слова и направляю на виновника весьма красноречивый взгляд. Сверкаю глазами, а его это только забавляет.
Мне кажется, или я только что вступила на скользкую дорожку лицедейства. Спасибо, Мирон Романович! Спасибо!
— Благодарю! — женщина принимает букет, — Аврора, помоги мне.
— Сейчас, бабуль! — малышка бросает в мою сторону радостный взгляд, затем подхватывает цветы из рук Дарьи Филипповны и сопровождает ее на кухню.
До их возвращения меньше минуты, но между мной и Мироном завязывается увлекательный диалог. Мы стоим практически плечом к плечу и шепчем.
— Что вы напридумывали? Какая я вам девушка?
— Но ты же подыграла, значит, не сильно расстроилась, — с иронией в голосе подметил мужчина, — и если мне не изменяет память, ты только что назвала меня «чудесным».
От возмущения, хватаю ртом воздух.
— Мне просто не хотелось расстраивать вашу маму!
— А мне не хочется оставлять своего ребенка с абы кем, — Мирон выразительно глядит на меня, — может, ты передумала?
— Нет, — решительно объявляю я, отвернувшись от невыносимого мужлана.
— Раздевайся!
— Что-о?
— Плащ сними и обувь, — поясняет Потемкин, разуваясь. — Я с тобой совсем забыл, что у себя дома.
Молча избавляюсь от плаща и снимаю лодочки, когда хозяйка с внучкой возвращаются. Девочка подскакивает ко мне и берет меня за руку.
— Вы не будите возражать, если я Лизе покажу свою комнату?
— Нет, но только недолго, Аврора. Не утомляй нашу гостью, — просит Дарья Филипповна.
В приподнятом настроении малышка вбегает в комнату. А я, будто прячась от чумы, влетаю следом и поспешно прикрываю дверь.
— Уф, — лепечу я, подперев полотнище
— Как у тебя это получилось? — хлопая от восторга глазами, первым делом поинтересовалась Аврора.
— Лучше не спрашивай! — по-прежнему находясь в шоке, выдыхаю я.
Мирон
Как только хлопнула дверь спальни дочки, мать взялась обсуждать Лизу.
— Какая милая девушка, Мирон. Воспитанная. И Авроре она нравится, — улыбка затаилась на ее лице.
Сдвигаю брови.
— Ты только с ней познакомилась. Откуда можешь знать? — обращаюсь к матери.
— Хорошего человека видно сразу, — твердит свое она.
Недоверчиво хмыкаю.
— Лиза совсем не похожа на тех женщин, которые были с тобой еще недавно. Как мне видится, у тебя извилины заработали на пятом-то десятке, — с нескрываемой отрадой заметила она, увлекая меня для деликатного разговора на кухню.
— Мне только сорок два. Я пока молодой мальчик, — озорно улыбаюсь.
— Топай, топай, — одной рукой она в шутку подталкивает меня вперед.
Оказавшись на светлой просторной кухне, ищу взглядом, что бы поесть.
Пироги!
Печеные. Румяные. Хватаю один. Горячий еще!
— Куда!
Получаю меткий шлепок по ладони. Одергиваю руку. С возмущением смотрю на мать.
— С гостьей будем чай пить. Нечего куски таскать! — отчитывает меня хозяйка.
Сколько ж будет длиться это воспитание?
Делать нечего, вернул пирог на место.
— Ты же из ресторана. Неужели чуток подождать не можешь? — недоумевает она.
— Да мы не ели там ничего. Сразу к вам решили ехать. А ты сыну родному пирог пожалела!
Мать строго смерила меня взглядом.
— Ничего с тобой за пять минут не случится, здоровенная детина!
Она красноречиво покосилась на мой небольшой животик.
— Стол накроем, и будут тебе пироги! — обоснованно заметила родительница.
На миг засовываю в рот палец, который сохранил вкус пирога. Цокаю, не наевшись.
— Я вот все думаю, как вы с отцом жили? Тридцать восемь лет! Пока он не умер. Он ведь недаром по командировкам-то часто ездил, — набрасываю пиджак на спинку стула и закатываю рукава, в ожидании ответа.
— Мы хорошо с ним жили. Душа в душу! Не то, что сейчас люди живут на показ. Дивят народ своими скандалами, — мать зачем-то сняла полотенце с крючка и перебросила через плечо.
— Хм, — даю понять, что больше мне эта тема не интересна.
— Ты мне лучше скажи, Мирон, почему я раньше от тебя про Лизу не слышала? — возобновила свой допрос мать, отсчитывая тарелки. — Когда вы с ней познакомились?
По-сыновьи пожимаю плечами.
— Сегодня.
Замираю.
Жду реакции.