Мой первый опыт в нерикоми
Шрифт:
— Бухать на радостях, что же ещё!
Друзья усмехнулись. Скорее Дунай потечёт вспять, чем Железный Вик выпьет что-то крепче кваса. Он с тинейджерства занимался лёгкой атлетикой и делал успехи, но однажды на дне рождения однокурсницы поддался на провокацию друзей и в одно лицо выдул поллитровую бутылку водки. Итогом стало тошное похмелье, позорно проигранное соревнование, разнос от тренера и, что самое главное, потеря реноме в глазах именинницы, которая ему нравилась. Виктор не обиделся. Он понимал, что парень, который звучно рыгает мимо унитаза, выглядит не очень секси. После того случая он, как выражаются бумеры, «завязал»: прекратил пить раз и навсегда. Он не изображал отвращение при виде поддавших обывателей и не доставал друзей лекциями о вреде пьянства. Он не выглядел белой вороной, когда в весёлых компаниях брал сок и воду без газа. Просто алкоголь и он отныне существовали в непересекающихся плоскостях.
— Отдохну, конечно, недельки две-три. Всё-таки диплом — это не контроша по алгебре в седьмом классе. Надо релакснуться. Грач обещал за время моего отсутствия не пропить «Слоббо»…
— Всё будет нормально, не переживай, — сказал Грач. — Договорились же.
Ещё учась на первом курсе, Виктор и Жека (Алина и Грач подтянулись попозже) запустили информационно-развлекательный портал. Вначале это была простенькая домашняя страничка на бесплатном хостинге, заполненная короткими статейками с претензией на остроту. Репортаж о пожаре городского троллейбуса, который автор наблюдал изнутри, расследование о догхантерах (выдуманное по меньшей мере наполовину), разгромная рецензия на фильм «Волкодав», рассказ об обезлюдевших за последние четверть века сёлах и хуторах Слобожанской области… Поначалу юные медиамагнаты действовали наобум, ощупью искали формат, пытались подражать всем подряд и выдумать что-то уникально-своё. Много шишек было набито (особенно, когда отцы-основатели подрались из-за одного несогласованного материала), немало денег, добытых тяжёлым неквалифицированным трудом, сгинули в пасти рекламщиков, однако сайт рос.
Хотя идея его принадлежала Жеке, Виктор быстро выдвинулся вперёд и стал сперва неформальным лидером, а потом и официальным гендиректором фирмы, в собственность которой был оформлен портал. Это он настоял перенести сайт на нормальный платный хостинг, он убедил соратников, что всплывающие баннеры — прошлый век: доход от них мизерный, а пользователя раздражают. Он вовлёк в дело Грача, которому по силам было бы разговорить гипсового Ильича, и Алину, оказавшуюся экспертом по соцсетям. Он и определил концепцию портала: не влезать в политику и бизнес-разборки, не ванговать крах Америки и восстановление потенции одной ложкой простой советской соды. Материалам о Слобожанске и области отдавать не меньше трети, но не больше половины пространства. За эксклюзив и годные лонгриды платить хорошие деньги, а отрерайтить статью из Вики мы и сами сумеем.
За четыре года «Слоббо» набрал вес и популярность, оброс пулом авторов и спикеров, его статьи растаскивали по соцсетям и цитировали на местном телеканале. Подростковая забава стала доходным бизнесом.
— А как отдыхать будешь? В другом полушарии? — спросил Жека.
— Наверное.
— Ещё не придумал, с кем? — Алина обвила рукой шею дипломанта.
— Пока не решил, — улыбнулся Виктор и улыбнулся в ответ.
На лица Жеки и Грача упала лёгкая тень. Их компания была вместе без малого десять лет, у парней бывали девушки, а Алина… Алина была в их четвёрке «своим парнем», но успела побывать близкой подругой всех троих. Бывало, что в одно и то же время она встречалась со всеми тремя, особенно это не афишируя, но и не скрывая. По молчаливому, но никем не оспариваемому договору, Алина не отдавала предпочтение никому, и никто из троих не претендовал на неё безраздельно… до сего дня. Совместное путешествие было чем-то большим, чем секс по дружбе.
Вик решил разрядить обстановку.
— Ну что, едем в «Лимассол»? Я себе к диплому «камри» подарил. — Он не стал уточнять, что купил машину в кредит. — Ядовито-зелёную, как сперма дракона.
— А разве у драконов есть сперма? — живо поинтересовалась Алина.
— А разве нет?
— Они же рептилии. У них же клоака…
— Алик, — мягко заметил Жека, — сперма есть у всех, даже у насекомых. Просто у рептилий нет половых органов, как у нас. Но сперма есть. Правда, я не уверен, что у драконов она зелёная.
— Надо поймать дракона и подоить, — предложил Грач.
Через несколько минут они ехали в «Лимассол» — не самое пафосное, но, по единодушному мнению всех четверых, лучшее заведение Слобожанска. В колонках неистовствовали «The Dubliners».
— Стой, стой! — закричала вдруг Алина.
Виктор лихо сманеврировал к обочине.
— Забыла что?
— «Метросад» проезжаем. Заскочим?
— Алик, давай потом, — попросил Жека. — Мои ноздри уже обоняют лимассольские кальяны.
— «Потом» будет не раньше трёх ночи, — возразила Алина. — Тут никого не останется, кроме парочки бухих брёвен. Да и мы будем уже никакие.
— Алина права, — поддержал подругу Грач. — Я с марта на «Метросаде» не был.
— Вот-вот. А я — с Нового года! — обрадовалась поддержке Алина. — Вик, сделай крюк к «Фиалке», возьмём «Виноградный день», посидим часок с народом.
— А что, я за, — согласился дипломант. — Давай, Жека, гламурные клубешники от нас не уйдут, а «Метросад» — это же наше всё! Это же легенда! И мы — её часть!
Жека для приличия покочевряжился, но подчинился воле большинства.
Они припарковались возле магазина, который с начала девяностых делал кассу на тусовочной молодёжи, купили двухлитровый снаряд с боевым отравляющим веществом класса «коктейль», бутылку минералки, по пакетику фисташек, и потопали в «Метросад».
В двухсоттысячном Слобожанске метро не было и не предвиделось, однако легендарное тусовочное место называлось не как-то ещё, а именно «Метросадом». До начала царствования Николая II здесь было митрополичье подворье, потом подворье перенесли, а две десятины земли, усаженные яблонями, акацией и сиренью, отошли городу и стали называться «Митрополичьим садом». Городская дума распорядилась прорубить дополнительные аллеи, сделать в центре площадку с фонтаном, поставить киоски и скамейки. Так, за несколько лет до Первой мировой, «Митрополичий сад» стал светским парком. Потом он стал парком советским, со статуями красноармейца и грудастой комсомолки на месте сломанного фонтана, и за недолгое время сменил несколько наименований. Он побывал сквером Парижской коммуны, потом парком имени Троцкого, потом — ожидаемо — сквером, но уже Сталинским, а после развенчания культа личности ему вернули имя Парижской коммуны и обратно произвели в парк.
В конце восьмидесятых он был средоточием общественных страстей Слобожанска, здесь каждый месяц гремели митинги, на эстраде в центре глаголом жгли сердца зевак самопальные поэты и барды. А по вечерам аллеи парка, вытеснив цивильных гуляющих, заполняли неформалы — от малолеток в проклёпанных школьных курточках с обрезанными рукавами до седеющих волосатиков.
В девяностые парку Парижской коммуны вернули имя Митрополичий сад, а неформальная молодёжь, облюбовавшая это место, перекрестила его в «Метросад». Тусовки начинали собираться с обеда, когда заканчивались занятия в школах, ПТУ и местных вузах, а расползались глубоко за полночь. В «Метросаде», как на выставке, можно было увидеть субкультурщиков всех мастей: там кучковались худосочные крикливые панки, обильно-волосатые металлисты, брейкеры в штанах шире труб ТЭЦ, толкинисты с деревянными мечами, алисоманы в красно-чёрном, скинхеды, да и просто тинейджеры без конкретных костюмно-музыкальных предпочтений, которым тесно в родительских квартирах, а клубы — не по карману.
Хотя в небольшом сквере тусили бок о бок номинально враждебные субкультуры, стычки случались нечасто, не говоря уж о массовых побоищах толпа на толпу. У безбашенной молодёжи, даже подогретой дешёвым алкоголем и травкой, работал групповой инстинкт самосохранения: стоит один раз поддаться искушению — и место мирной тусы превратится в территорию войны. Так что клановые счёты лучше сводить за два-три квартала подальше, а тут каждый волен найти своих и общаться с ними.
Шли годы, первые завсегдатаи «Метросада» выросли, остпенились, обзавелись детьми и взрослыми заморочками, повзрослевшие хиппи и алисоманы отошли от своих субкультур и не воспитали продолжателей, а избежавшие посадок скины ушли на глубокий шифр, зато появились хипстеры, эмо, винишко-тян и отаку-анимешники, которые тоже тянулись на легендарные аллеи. Мир менялся с бешеной скоростью, интернет из малопонятного заморского дива для яйцеголовых стал привычной и неотъемлемой частью жизни, перестали быть роскошью мобильные телефоны, компьютеры, иномарки и отдых за границей, но «Метросад» оставался культовым тусовочным местом. Именно там старшеклассники Вик и Жека познакомились с Алиной, а через полгода к ним прибился Грач. Теперь они выросли и могли позволить себе отдых в более пафосных местах, но время от времени собирались в старом Митрополичьем саде.