Мой плохой мальчик

Мельникова Надежда Сергеевна

Он победил. Он самый сильный и быстрый, у него потрясающая техника, он лучше всех. Я дохожу до самой нижней лавки и замираю в проходе. Все прыгают, и вряд ли кто-то обращает на меня внимание. К бортику подходит следующая группа спортсменов. Волков смеется с приятелем, что-то показывает руками и вдруг замечает меня.

Я смотрю на него и хочу обнять, прижаться, расцеловать.

Внутри меня плещется цистерна нерастраченных эмоций.

Не знаю, как это сделать, но я очень хочу его поздравить. Однако даже в состоянии аффекта понимаю,

что нельзя. Он улыбается мне. А у меня сердце в груди ходуном ходит.

Выпустив сумку из рук, не обращаю внимания на то, что она падает на пол, машинально колупаю ногтями кожу длинного ремешка, оставшегося в пальцах.

Дернувшись, подхватываю сумку и ухожу. Оглядываюсь.

Каждый раз глядя ему в глаза.

Он тоже смотрит. Больше улыбки нет. Между нами происходит немой диалог. И он настолько чувственный, что мне хочется начать трогать себя руками.

Я выхожу из бассейна, спускаюсь в холл, быстро иду на улицу, перехожу дорогу и возвращаюсь в здание университета, находящееся напротив.

Не могу уйти домой. Все тело горит от эмоций и жара. Волков меня впечатляет, он меня заводит, заставляет ревновать. Я сама не своя, и это похоже на праздник.

У себя в аудитории я включаю лишь настольную лампу, игнорируя верхний свет. Начинаю перекладывать папки с бумагами, сортировать рисунками.

Проходит чуть больше получаса. И, кажется, ждать дольше уже не стоит. Он, наверное, с друзьями, скорее всего, уехал на своей красивой машине. Но я не хочу ехать к свекрови. Хочу снова увидеть его.

В кабинете полумрак. Уже сорок минут, как закончились соревнования… Дверь наконец приоткрывается.

Подскакиваю…

Дышу как сумасшедшая и ненормальная. Секунда и, обогнув стол, я сама делаю шаг, оказавшись в его объятиях. У него еще мокрые волосы. Они приятные на ощупь.

— Ты пришла болеть за меня?

— Нет, конечно. За Иванишкина с экономического.

Волков наклоняется, слегка касается моего рта, затем страстно захватывает губы, и я повторяю за ним. Вся раскрасневшаяся, горячая от возбуждения. Припоминаю, что мы вроде бы ссорились. Я ревновала, мы ничего не решили, но это все не имеет значения.

Я схожу с ума. Я так хочу его целовать, что подкашиваются колени.

Облизываю и кусаю, перебирая волосы на его затылке. Еще с первого поцелуя я полюбила это делать. Я балдею от его вкуса, от ощущения его губ на своих губах. От приятного ежика на затылке.

Волков хватает мой язык, всасывая его в рот, играет им, облизывая своим. От возбуждения кружится голова. Мой студент резко прижимает меня к себе и, продолжая целовать в губы, кладет тяжелые руки на мою попу и без лишних церемоний задирает юбку, тут же бьет по заду в колготках, заставляя меня вскрикнуть и зажмуриться. Тянет колготки вниз, дерзко рвет их и снова целует в губы, шлепает по заднице.

По телу прокатывает дикое желание. Размякнув, хочу только одного: пусть продолжает, пусть только делает все, что пожелает.

Андрей

внезапно поворачивает меня и, прижав мой голый зад к своему паху, трется возбужденным членом, чувствую даже через его штаны. Откидывает волосы, тут же кладет руки на грудь. Быстро справляется с блузкой, тянет лифчик вниз и начинает крутить соски.

Мама мия, он великолепен! Я никогда не занималась подобным безумием.

Постанываю. Волков пальцами ласкает соски, а языком шею.

Затем опять поворачивает к себе лицом и снова присасывается в пошлом и грязном поцелуе. Мы так ласкаемся языками и губами, что стонем, причмокивая.

Андрей приподымает меня и несет к столу, резко усаживает, становится между бедер и продолжает целовать.

Ничего не соображаю. Сижу на преподавательском столе с раздвинутыми ногами и наполовину выпавшей из лифчика грудью. Просовываю руку под его майку и наслаждаюсь упругостью молодого спортивного тела.

Тут же мокну еще сильнее.

В последнее время я стала старательно за собой ухаживать, делать интимную стрижку, как будто ждала этого момента, когда Андрей залезет ко мне в трусики. И хорошо, что пары сегодня начались после обеда и перед этим я успела принять душ.

Он проходит губами по шее, прикусывает кожу и тянет поочередно соски. Шире раздвигаю ноги и охаю от предвкушения. Андрей отодвигает трусики и улыбаясь меня разглядывает.

— Жанна Кирилловна, вы тут такая красавица.

Меня возбуждает это его «Жанна Кирилловна». Ненормальная. Волков находит клитор и начинает искусно потирать его.

Обалдеть.

Пытаюсь трогать его тело, но не могу сосредоточиться. Он кружит там пальцем, разворачивает складочки, гладит, теребит, ласкает, жадно смотрит и иногда целует в губы. А после опять не дает покоя, продолжая разминать, тормошить. Затем отстраняется и, нагло глядя в глаза, облизывает свой указательный палец. Замерев, вводит его в меня.

Ох… ощущения непередаваемые. Я теряюсь. И не могу даже слова сказать, просто хватаюсь за стол. Ерзаю, выгибаюсь.

Волков с хитрой грязной улыбкой наблюдает за мной. И, заметив, что я вообще никакая, продолжает трахать пальцем. Периодически наклоняется к низу моего живота и языком бьет по чувствительному бугорку в центре. Из глаз сыплются искры. Меня аж подбрасывает. Андрей добавляет второй палец и действует жестче и быстрее.

И тут меня накрывает оргазмом. Просто бешеным. Я не понимаю, что происходит, у меня никогда не было так быстро и ярко. Меня буквально трясет. Волков смеется, сжимая меня и продолжая двигать рукой, я пытаюсь отстраниться, потому что это перебор, слишком приятно, чересчур космически. А он продолжает и, крепко меня обхватив, двигается, выжимая до последней капли.

Вздрагиваю, повисая в его объятиях, сдавливая его руку бедрами. Чувствуя внутри просто сумасшедшую пульсацию.

— Ты прекрасна, когда кончаешь. Хочу, чтобы ты регулярно кончала. Это теперь мое любимое кино.