Мой профессор-оборотень
Шрифт:
— Знаю, что можешь, — категорично сказал Алехандро, — но здесь не в этом дело. Ты уже ступил на опасную территорию в отношениях с Советом. А я нет. Я могу позволить санкцию, но ты… для них этого может быть недостаточно.
Когда его брат не стал продолжать мысль, Алессандро мрачно сказал:
— Ты имеешь в виду, что они могут бросить меня в темницу.
Это было самым ужасным наказанием, которое могло быть применено к их виду, и его назначали только за самые ужасные преступления.
Алехандро ели
— Мы не можем позволить потерять кого — либо из семьи. Это покушение на Доменико является прямым доказательством, и у меня предчувствие, что оно не будет последним, — брат сделал паузу, — кроме того, я услышал от девочек…
Алессандро застонал.
Брови Алехандро изогнулись в изумлении, но он продолжил говорить:
— Ты привел прошлой ночью домой девушку?
Алессандро не ответил ему.
Его близнец усмехнулся.
— Обычно это не твой стиль, брат.
— Заткнись.
— Какое извинение ты придумал для нее, чтобы покинуть ее постель посередине ночи?
— Никакого.
Глаза Алехандро сузились.
— Это тупо.
В ответ Алессандро ощетинился с обидой.
— Я оставил ей записку.
— А вот это грубо.
Алессандро нахмурился:
— Ты что, нарываешься на драку?
Алехандро лишь засмеялся.
— Это всегда была твоя прерогатива, не моя, — совсем не беспокоясь об угрожающем блеске в глазах близнеца, Алехандро начал обходить поверженных, все еще валявшихся на земле. — Я просто веду к тому, что ты, наверно, чувствуешь что — то большее, к этой девушке, раз решил привести ее домой.
Узрев, что один мужчина начал шевелиться, он подошел к нему и вырубил одним мощным ударом.
Алессандро опустился на одно колено.
— Ты так думаешь? — спрашивая, он продолжал бить приходивших в сознание оборотней, снова отправляя их в беспамятство. Алессандро даже не удосужился спросить, что Алехандро будет делать, так как это была стандартная процедура. Пленников было легче всего отправлять в темницы, когда они либо связаны, либо просто без чувств.
Алехандро нанес еще один удар противнику, прежде чем ответить.
— Да.
Алессандро посмотрел на своего близнеца с хмурым выражением на лице.
— И что это, мать твою, означает?
— Жена Доменико ушла, потому что тот был мудаком. Теперь из — за сердечных мук он стал влюблённым дураком, — Алехандро многозначительно посмотрел на брата. — Ты собираешься повторить тот же путь. Либо прекрати это, пока тебя не глубоко засосало… либо перестань быть мудаком, если ты считаешь, что еще не слишком поздно.
* * *
— Он так и не ответил ни на один звонок?
Элли пыталась, но никак не могла поверить, что «ох — какой — хороший профессор Х» мог поступить с ее
Кассия коротко кивнула в ответ.
— Ох, Кассия. Мне так жаль.
Даже сейчас она все еще никак не могла понять, что сказать, чтобы утешить Кассию. Как только Элли услышала по телефону дрожащий голос подруги, бросилась к ней в комнату, вооружившись сочувствием и лекарствами.
У нее было предположение, что жар Кассии был вызван сердечной болью, а не из — за того, что она промокла час тому назад под ливнем, как гласит история подруги. Элли знала, что была права.
Хотя она бы никогда не призналась Кассии в этом, но считала, что профессор просто играет с чувствами ее подруги. Это было единственным объяснением, которое смогла придумать Элли, и которое объясняло бы холодно — горячие отношения.
Элли вздохнула, когда Кассия чихнула еще раз.
— Тебе следовало позволить его водителю довезти тебя до дома.
— Нет, — Кассия еще раз чихнула. — Это было бы неправильно.
— Ты что, сошла с ума? Разве ты не заметила дождь и сильный ветер за окном? У нас на ферме разразился ураган, а ты добиралась сюда пешком, — Элли потянулась, чтобы коснуться лба подруги. — Теперь у тебя лихорадка.
Рот Кассии сжался в упрямую линию.
— Мне все равно, — боль пронзила все тело, и Кассия закрыла глаза. — Я не понимаю его, Эл. Если я нужна ему только ради секса, тогда он мог поиметь меня еще прошлой ночью. Тогда почему он этого не сделал?
Элли вздрогнула.
— Прояви немного сдержанности, Кас.
Кассия повернулась набок и посмотрела на Элли.
— Что, если я слишком много думаю об этом? Что, если у него, правда, возникли семейные проблемы, поэтому он бросил меня посередине ночи? Что, если он, правда, не отвергает меня?
Элли была в замешательстве. Одна часть ее хотела солгать, чтобы снова увидеть улыбку на лице подруги. Но вторая половина, однако, хотела быть практичной и правдивой. Профессор Х — подонок. И не важно, были ли у него причины или нет, чтобы оставить Кассию. Это был первый раз, когда Кассия провела ночь с парнем, и даже если между ними ничего не было, профессор должен был быть рядом, когда она проснулась.
Но его не было, что означало, что он мудак и Кассии лучше быть без него.
— Элли?
Элли открыла рот, чтобы сказать правду.
Но тогда она увидела глаза Кассии, полные слез.
Дерьмо. Она была такой слабой, когда кто — либо плакал.
Прочистив горло, Элли сказала:
— Я думаю, что это так, Кас. Если ты считаешь, что у него была причина сделать то, что он сделал, ну, тогда… он это сделал так.
Небольшая улыбка тронула губы Кассии.
— Я тоже так думаю.
Элли слабо улыбнулась в ответ, думая, что никогда не будет влюбляться так, как Кассия.