Мой путь в рай
Шрифт:
Флако продолжал пить и нализался сам. Стал рассказывать долгую историю о том, как хорошо шел у его отца винный бизнес, пока однажды отец не пошел на мессу и не уснул на ней. И во сне статуя девы Марии заплакала. Отец Флако спросил у нее, почему она плачет, и она ответила, что плачет, потому что он продает вино, а должен бы продавать шляпы индейцам с Амазонки. И отец Флако поверил, что заработает на торговле шляпами много денег, потому что ведь это посоветовала сама дева Мария. Он уплыл на Амазонку и там погиб от укуса ядовитой жабы, не успев продать ни одной шляпы. Этот случай так поразил односельчан Флако и ослабил их веру, что они разбили статую
– А что у т...тебя за семья?
– спросил Флако у Тамары; голова его покачивалась, он клевал носом. Она распрямилась, и лицо ее стало замкнутым. Она выпила немного, но сделала вид, что опьянела.
– Семья? Хочешь узнать о моей семье? Я тебе расскажу - мой отец, он был похож на Анжело. Ему нужны были только две вещи: порядок и бессмертие.
Я только что закончил раскладывать свои монеты ровными неустойчивыми рядами, словно банановые плантации. Тамара протянула обрубок руки и столкнула все кучки монет.
– Это не...
– начал я.
– Что? Ты хочешь сказать, что тебе не нужно бессмертие?
– спросила Тамара.
Как и у большинства морфогенетических фармакологов, надежда на постоянное омоложение, пока человек не решит проблему бессмертия, сыграла основную роль в моем выборе профессии.
– Мне порядок не нужен, - сказал я.
Тамара взглянула на меня, словно я сказал что-то очень странное, и покачала головой.
– Все равно вы все ублюдки. Тело ваше может жить, но душа умирает.
– Кто ублюдок?
– спросил Флако.
– Анжело. Он похож на киборга. Хочет жить вечно, но для этого должны умереть другие люди.
– Я вдруг почувствовал себя так, словно снова включился в мир ее сновидения. Не смог увидеть никакого смысла в ее странном обвинении меня и киборгов.
– Ты полна гуано, - сказал Флако.
– Вот дон Анжело Осик. Он хороший человек. Он джентльмен.
Тамара посмотрела на нас, голова ее качнулась. Она протянула руку к стакану воды, но промахнулась. Вода разлилась по столу.
– Может, он и есть киборг, - сказала она, снова кивая головой.
– Мы... ннне... ки...ии...борги, - сказал Флако.
– Ввидишь... нет ки...ииборгов в... эттой комнате.
– И он протянул ей стакан с ромом.
– У тебя в голове есть розетка связи?
– спросила Тамара. Флако кивнул.
– Значит ты киборг.
– Она говорила убежденно. Я вспомнил, как недавно в новостях видел материал о суринамском культе чистого тела пуристах тела. Новые члены, посвященные в культ, извлекают свои розетки из головы, отключают протезы почек и другие протезы и живут совершенно без помощи механизмов. Я подумал, может, она тоже из этого культа, и вдруг понял, почему она захотела регенерацию, а не протез: мысль о том, что ее тело срастется с машиной, приводила ее в ужас; она оскверняла храм ее духа.
– Розз...зетка не дделает тте...бя киббб...оргом, - сказал Флако.
– Но это начало. Сначала розетка приспособления в черепе. Потом рука. Потом легкое. По одному за раз.
– Ну, а ты сама?
– спросил Флако.
– Ты сказала, что расскажешь нам о своей семье.
– Мои мать и отец киборги, - сказала она с замкнутым выражением лица.
– Я с ними никогда не встречалась. Я всего лишь вложение в банк спермы. Если родители когда-нибудь и видели меня, вероятно, они остались недовольны: я не похожа на стиральную машину.
– Ха! Тут, ддд...олжно быть, есть кое-что еще, - сказал Флако. Расс...скажи нам все.
– Больше ничего нет, - ответила Тамара. И я подумал, почему она нам лжет.
Официант принес Флако новую порцию выпивки, и тот проглотил ее залпом. Тамара попросила принести аспирин. Голова Флако повисла, поэтому я убрал его тарелку, прежде чем он лег на стол. Тамара продолжала сидеть, глядя в свою тарелку. Я решил утащить вонючего пьяницу, который по-прежнему сидел рядом со мной, и заказать десерт.
Сложил монеты в кошелек и перетащил пьяницу на его прежнее место у стойки. И в это время в моей голове прозвучал сигнал вызова. Я нажал на переключатель за ухом, и человек с сильным арабским акцентом произнес:
– Сеньор Осик?
– Да, - ответил я.
– Попросите женщину, сидящую за вашим столом, подойти к телефону.
Вызывающий, должно быть, находится в зале, если знает, что я сижу с Тамарой, но так как он не знает, что я отошел от стола, значит он вышел.
– Она пьяна. Отключилась, - солгал я и торопливо прошел к двери, чтобы проверить, не звонят ли снаружи.
Раскрыл дверь и выглянул. Улица темна и пуста, но вдали я видел сверкающие очертания человеческого тела рядом с мини-шаттлом. Вызывающий отключился, и этот человек сел в мини-шаттл. Вспыхнули красные хвостовые огни, и мини-шаттл мгновенно превратился в огненный шар: это включился двигатель. Корабль метнулся в звездное небо и исчез.
Я вернулся в ресторан, и Тамара с любопытством взглянула на меня, словно собиралась спросить, почему я убежал. Флако с трудом попытался оторвать голову от стола. Он повернулся к Тамаре и сказал:
– Я только что получил сообщение для тебя по комлинку: Эйриш гг...говорит, что у него твоя рука. А нужна ты ему в...вся.
Тамара побледнела и выпила порцию рома.
2
По пути домой Тамара и Флако были так пьяны, что оба цеплялись за меня. Тамара продолжала браниться и повторять, что ей нужен пистолет, а Флако говорил: "Что?" Когда мы добрались домой, я уложил Тамару на диван, а Флако на полу в холле перед входом в спальню, и сам лег спать.
Через несколько часов меня разбудил Флако. Его тошнило. Тамара что-то бормотала во сне, но я снова уснул. Мне снилась старая реклама "Зеллер Кимех". На ней изображалась группа людей в лунном казино, все киборги, с прекрасными кимехами. Я восхищался этой голограммой. Все киборги смеялись и пили ром "Закат солнца". У некоторых были женские тела, вплоть до металлических грудей с маленькими драгоценными сосками. Одна женщина киборг разговаривала со своим спутником, непрерывно смеясь. Я узнал в ней свою жену, Елену, которую тридцать лет назад сбил грузовик. Мне показалось невероятным, что она умерла. Я просто забыл, что она купила кимех, и мы каким-то образом собрали ее по частям и поместили в кимех, и теперь она на луне, пьет ром "Закат солнца" и смеется. Я хотел подойти к ней и обнять, сказать, как я счастлив, что вижу ее, но тут мое внимание привлек стоявший рядом киборг. У него одна рука была органическая, и он носил ее как признак человеческого в себе. Голова у него из электрически окрашенного красного вольфрама, красивая голова, если смотреть на глаза, но челюсти как у скелета. У него сверкающие голубые циркониевые глаза, и рот оскален в вечной улыбке. И вдруг мне показалось, что в его улыбке что-то зловещее, что он замыслил смерть для остальных в комнате, и только я понял его намерение. И тогда я подумал: "Это не мой сон. Это сон Тамары". И проснулся, потому что кто-то тряс меня.