Мой самый второй: шанс изменить всё. Сборник рассказов LitBand
Шрифт:
Небольшое, камерное купе превратилось в какой-то отвратительно мрачный кокон, и совсем рядом, на фоне безобразных теней, вдруг возникло землистое лицо того самого мужика с черными усиками, которые хищно двигались, почти касаясь лица Мити. И почему-то мужик был с окладистой бородой, которая никак не вязалась с этими усами, и неестественно расширенными зрачками, которые роднили его с мумией. На его голову был накинут капюшон, и оттого лицо оставалось в густой тени, и было невозможно прочитать по взгляду, с чем он пришел и зачем
Через какое-то время, трудно было понять, сколько минут на самом деле прошло, мужик открыл рот и стал мерзко, брызгая слюной, шипеть: «Я знаю тебя, Митя. Ты верткий подвижный мальчик. Неуловимый, как ртуть. Ты не слушаешься родителей, ты любишь поступать по-своему и три дня назад обманул маму…» Митя похолодел: «Откуда он знает? Он же только что сел в поезд». Накануне отъезда он и правда обещал маме гулять во дворе, под их окнами, а сам с Петькой забежал за дом и стал гонять палкой бездомную облезлую дворнягу, которая пугалась и скалила на них зубы. А когда мама его хватилась, явился и солгал, сказав, что Петька упал, разбил коленку, стал хромать, а он, Митя, нашел палку и потащил его, как на буксире, домой, чтобы легче шлось. А черноусый продолжал: «Ты знаешь, что происходит с таким мальчиками? Нет, я их не наказываю. Я сыплю в глаза песок…» – «Аааа, – догадался Митя, – точно, это же Песочный человек», – они с мамой только недавно читали сказки Гофмана и вместе боялись, так правдоподобно описывал сказочник в ней события то ли своей, то ли вымышленной истории. Он инстинктивно зажмурил глаза, чтобы уберечься от песка, и в тот же миг понял – нет, нет, не поможет, надо бежать! Тогда он вскочил на ноги, сунул их в кроссовки и, не застегивая, бросился наутек по вагонам…
Он пробежал уже полсостава, когда наконец решился остановиться и обернуться. Никого нет. За ним пусто. Лишь жутковато раздувает от сквозняка легкую белую занавесь в коридоре вагона. Тут поезд стал замедляться, сбрасывая скорость, и Мите показалось, что где-то рядом все-таки возник неясный, но отчетливый шуршащий шум приближающегося брезентового плаща Песочного мужика в парах тухлятины. С минуту он думал, как быть, но от вони сразу стало мутить, и когда поезд сделал остановку, он, совсем раздетый, в одной футболке, недолго думая, выскочил из поезда на перрон. Ночью похолодало, температура опустилась за минус, небольшие лужицы подмерзли, и Митя, поскользнувшись, чуть с размаху не грохнулся оземь.
Тут витиеватой змейкой побежала поземка, наращивая обороты, силу и мощь, и на глазах превратилась в снежную дорожку, сотканную из миллионов танцующих снежинок и устремляющуюся в небеса. Она легко подхватила своим потоком Митю, закрутила, закружила воронкой, и, оторвавшись от земли, подняла его в стылую атмосферу. И вот уже, перебирая ногами, словно он не летит, а бежит по воздуху, Митя стал удаляться выше и выше. Тут до него донесся злобный окрик Песочного мужика с усиками: «Ах, вот ты как?! Не уйдешь, ты забыл песо-о-ок!» На лету незастегнутые Митины кроссовки слетели с ног, и буквально на миг он ощутил зловещее прикосновение сырого тяжелого песка к голым пяткам, и они тут же покрылись охристой ледяной коркой. «Достал меня песок. Но я скрылся, смог убежать», – с заходящимся, как на высоких качелях, сердцем осознал Митя.
И в эту же минуту внезапно, но привычно, он почувствовал теплую мамину руку на своем плече. «Да, так меня будит мама – спутать нельзя», – подумал он и с опаской, недоверчиво стал открывать глаза. И правда было совсем светло, солнечно, на него спокойно смотрели мамины серые глаза, она ласково провела рукой по его волосам и спросила:
– Как спалось, Митя? С добрым утром!
Митя сел и огляделся.
– Мамочка, с добрым утром! – машинально пробормотал он и стал напряженно вглядываться в верхние полки, пытаясь отгадать, встали или нет едущие там пассажиры. Мама вытащила из сумки йогурт, салфетки, на столике остывали два пускающие пар стакана чая.
Поймав его взгляд, мама сказала:
– Ты кого ищешь, сынок? Мужчина ночью сошел, а девушка умывается.
Митя облегченно вздохнул, но сидел задумчивый. Потом он умылся, позавтракал, но воспоминание о страшном сне не отпускало, никак не покидая сознание.
– Да что с тобой? – спросила мама. – Ты не заболел?
Митя оставался непривычно тихим.
– А помнишь, мама, мы читали Гофмана? – спросил он.
– Да, Митенька, помню, жутковатые сказки, не совсем детские, – ответила мама.
Митя хотел было рассказать, как над ним ночью склонился проницательный черноусый, как хотел сыпать в глаза песком, но он не поддался – вырвался, убежал. При свете дня все это казалось каким-то ненужным и бесполезным, тем более мама не подозревает о лжи. И он не нашелся, что ей ответить и какими словами поведать о сне. А только покачал отрицательно головой: мол, нет, не болен.
Поезд прибывал через час, и все это время он думал о песке: какой он бывает разный. Приятный, желтый, теплый – на море, из него можно строить замки и дороги. Липкий, тяжелый, сырой – после дождя в песочнице или на даче в куче, приготовленной для разных работ. Бывает песок почти как пыль, седой и послушно взмывающий вверх от дуновения ветра, а бывает очень крупный, как гравий, им для удобства посыпают велосипедные и пешеходные дорожки в парке. Песок, песок, мельчайшая тончайшая субстанция из мириадов крупинок, зыбучий и непостоянный…
Конец ознакомительного фрагмента.