Мой враг
Шрифт:
Наверное, поэтому я, не найдя ничего лучшего, как защитить себя (ту себя, которой он меня считал), нападаю на него.
– Ты тоже спишь со всеми подряд и что? Чем девушки отличаются от мужчин? Почему в одном случае шлюха, в другом – брутальный самец?
Не жду, что он ответит мне, разворачиваюсь и начинаю спускаться по лестнице вниз, еле сдерживая просящиеся из глаз слезы.
Еду к Вадиму, чувствуя, что сейчас в этом городе он единственный близкий мне человек. Он единственный знает всю правду, и его рассказы о Вере, хотя бы виртуально, возвращают ее ко мне.
Открывает дверь:
– Привет.
– Привет, – отвечаю я, входя в квартиру, и замечаю на диване бумаги и фотографии.
Мы подходим к ним.
– Садись, я кое-что объясню тебе.
Присаживаюсь на край, и пока он что-то ищет в бумагах, беру ближайшее ко мне фото. На меня смотрит счастливая Вера, обнимающая Вадима, и он тоже светится счастьем. Начинаю перебирать другие снимки, каждый из них только подтверждает, что они любили друг друга и были счастливы.
– Вот, смотри, – наконец начинает Вадим. – Из допроса свидетелей так и не установлено, кто последний приходил к ней. Одна соседка утверждала, что видела светловолосую девушку, выскочившую из подъезда через пару минут, как…
Замолкает, вздыхает. Понимаю его без слов, а он продолжает:
– Но есть другие показания. Вот тут написано, что к ней поднимался молодой человек…
– Можно, я посмотрю?
Вадим передает бумаги. Бегло читаю ксерокопию допроса: «невысокая светловолосая девушка в синих джинсах и футболке…». Это описание подходит, по крайней мере, к четверти петербургских девушек и никак не может прояснить ситуацию. Смотрю другую страницу: «высокий, светловолосый, спортивного телосложения молодой человек в голубых джинсах и белом поло».
В голове мелькает мысль: «Ищите, кому выгодно», и буквально сразу перед глазами возникает высокий, светловолосый, спортивного телосложения молодой человек в голубых джинсах и белом поло, который признался сегодня утром, что Марина его сестра. Тут же вспоминаю, как Макс уверенно заступился за меня, когда Вадим хотел обвинить меня в употреблении наркотиков, – он, казалось, знал, о чем говорит.
Сердце в груди припускается и рвется на части. За одну секунду все переворачивается с ног на голову, и я осознаю, что если в течение часа не увижу его и не задам ему этот внезапно возникший вопрос, то сойду с ума.
Вскакиваю с дивана.
– Я могу забрать себе эти документы?
– Зачем они тебе? – Вадим внимательно смотрит на меня, и я, натянув вымученную улыбку, произношу:
– На всякий случай.
– Ну хорошо. Только завтра. Я сделаю копию. Я тоже оставлю их себе на всякий случай.
Киваю и, посмотрев на него, прощаюсь:
– Не знаю, увижу ли я тебя когда-нибудь, но я рада, что познакомилась с тобой.
Он встает с дивана и прижимает меня к себе. Это совершенно другие объятия, и в них приятно находиться.
– Несмотря на все твои проделки, я тоже рад знакомству с тобой, Вероника. Ты немного вернула мне ее… – произносит он мне. Я еще раз поймала себя на мысли, что мне нравится, как звучит мое имя из его уст, и я хочу, чтобы он называл меня так.
– Мне пора, – произношу, терзаемая своими сомнениями, и Вадим отпускает меня.
Стою у двери Максима и пытаюсь успокоиться.
– Опять ты? – кривится он, увидев меня.
Мне безумно хочется стереть с его лица это надменное выражение, но я сдерживаюсь.
– Зачем ты снова пришла?
– Ты убил Веру Сотникову? – в лоб задаю мучащий меня вопрос, не отрываясь смотря на него и ловя каждую его эмоцию.
Он таращится на меня.
– Ты с ума сошла?
МММ и правда удивился моему вопросу, либо так хорошо играл свою роль, что ничем не выдал себя, ведь я неожиданно спросила.
– Ну ты же знал ее?
– Нет! Я не знаю, о ком ты!
– Ты в курсе всех похождений Вадима, и ты просто не мог не знать о Вере, ради которой он собирался даже развестись с твоей сестрой. Это было в августе две тысячи двадцатого года.
– Слышал… – наконец отвечает он.
– Хочешь сказать, что не ездил к ней с поручениями от Вадима? – пытаюсь я подловить его.
– Нет!
– Как-то я не очень тебе верю, – выдавила я из себя безжизненно.
Пожимает плечами.
– Это все?
Смотрю на него. Приехав, я ничего не узнала и не добилась. На что я надеялась? Что Макс признается в преступлении, за которое не понес наказания? Вздыхаю. Как мне жить дальше с мыслью, что, возможно, он виноват в смерти моей сестры?
Человек, при виде которого учащается мое сердцебиение, человек, взгляд которого я вижу, даже не закрывая глаза, человек, который не выходит у меня из головы...
Как мне жить дальше?
Все стало еще хуже, чем было до приезда в Санкт-Петербург. Намного хуже!
– Все, – бормочу я. – Ты не убедил меня. К сожалению…
Начинаю спускаться по лестнице вниз, чувствуя, что он смотрит мне вслед.
Глава 14
Просыпаюсь в восемь, завтракаю и привожу себя в порядок. Проблемы и переживания снова наваливаются на меня, и я не уверена, что долго смогу это выдержать. Пытаясь немного отвлечься, приступаю к сбору вещей в чемодан, потом, сев на кровать, включаю телефон. Он начинает дребезжать и скидывать мне информацию, кто звонил и писал, пока я не была в сети.
Вчера я приехала настолько измотанная и раздавленная, что просто вырубила его, едва добравшись до кровати. Отключившись от связи с миром, я отключилась, забывшись в спасительном сне.
От звонка в дверь дергаюсь, но иду открывать. Скорее всего, это человек от Вадима с документами, но когда распахиваю дверь и вижу Макса, то теряюсь и в шоке глазею на него. Хорошо, что я собрана и он не застал меня в ночной сорочке, как однажды.
Все! Стоп! Не смей возвращаться в прошлое! Ты должна быть сильной!