Моя чужая дочь
Шрифт:
В ванной сгребаю туалетные принадлежности, а с трюмо – кое-что из косметики плюс все украшения, вместе со шкатулкой. Можно будет продать, там есть и довольно ценные. В шкафу бардак, все, что осталось, валяется на полу, ну и пусть. Я поднимаюсь в кабинет, достаю из-под коврика ключ от своей памятной коробочки, саму коробочку (из тайника в письменном столе) и, вернувшись в спальню, сую в сумку. Второй портплед – для вещей Руби.
Я долго сижу на кровати, с сухими глазами, не в силах плакать. Затем иду в комнату Руби и говорю Арту, что ему пора возвращаться домой.
Проводив своего друга, Руби узнает, что мы
– Солнышко, всего на пару дней. Устроим себе каникулы.
Мы не вернемся.
Руби топает ногами и вышвыривает свои вещи из портпледа так же быстро, как я их складываю.
– Дорогая, прошу тебя, не капризничай. Нам нужно повидать Бакстера. Сколько мы его не видели, а?
Мысль для меня неожиданная, но удачная: Руби облегченно вздыхает и даже помогает мне собрать самое необходимое из своей одежды. Входная дверь за нами захлопывается, и я бросаю последний взгляд на дом, пока таксист укладывает наши вещи в багажник.
– Вокзал Виктория, – говорю я таксисту.
Глава XXVII
После тщетных поисков метрики в городском загсе Роберт с Луизой покинули Нортгемптон и три часа ползли по забитому шоссе M1, так что у них было время на разговоры, а у Роберта – даже избыток времени на мысли.
– Если я тебе убедительно докажу, что Руби – родная дочь Эрин, обещаешь успокоиться? – Луиза вытянула шею, пытаясь высмотреть причину пробки. – Странно, никакой аварии, а все стоят.
– Останется одна небольшая проблема – тайная жизнь моей жены на панели.
– Роб, с этим можно справиться. Понять и простить. Я повторяю – ты выбросишь из головы это свое идиотство, если я докажу родство Руби и Эрин?
– То есть ты предполагаешь, что Эрин вернется домой…
– Не виляй, Роб. Просто ответь на вопрос.
– Да.
– Отлично. Нужен анализ ДНК. – Луиза достала из сумочки мобильник. Роберт только успел подумать, что не хотел бы вмешивать человека со стороны, а Луиза уже болтала с кем-то явно хорошо ей знакомым: – Ничего подобного! Одолжение абсолютно иного рода. – Она захихикала. Роберт и не предполагал в бывшей подруге способности к подобному легкомысленному кокетству. – Мне нужен анализ ДНК, чтобы доказать материнство. Не просто срочно! Экстра! – Продолжая смеяться, Луиза водила пальцем по краю кожаной обшивки на двери «мерседеса». – Ха-ха-ха. Очень смешно. Нет, не для меня. И опять же нет – рассчитывать не можешь, я уже занята. Лучше скажи, когда сделаешь, если сегодня получишь образцы? Правда? Джеймс, ты прелесть! Я твоя должница. – Луиза оборвала дурацкий смех, как только захлопнула сотовый. – Обещал сделать за сутки, если получит образцы до конца рабочего дня.
Огорошенный ее неприкрытым телефонным флиртом, Роберт отозвался не сразу.
– Допустим, результат будет отрицательный, – протянул он. – Мы убедимся, что Руби – не родная дочь Эрин. Что тогда? Что нам это дает? Ну наконец-то! – Он нетерпеливо побарабанил пальцами по рулю – машина перед ними сдвинулась с места.
– Я отвечаю за факты, Роб, а не за мораль.
Роберт отстегнул ремень безопасности, сунул руку в карман, за сигаретами. Вспомнил, что еще до выезда из города докурил последнюю, и свернул с шоссе на автозаправку.
– Ты
Присев на кирпичный парапет стоянки, Роберт курил четвертую сигарету подряд, разбавляя табачным дымом бензиновую вонь в неподвижном воздухе.
Дженна тоже терпеть не могла, когда он курил. Наверное, он сейчас и смолит, чтобы досадить ей. Чтобы помешать ее голосу, ее запаху, ее навязчивому призраку упорно вторгаться в его жизнь.
Роберт проигнорировал вопрос Луизы.
– И как же мы добудем образцы ДНК двух сбежавших женщин? – В своей практике он несколько раз сталкивался с тестом на отцовство, но, как и сейчас, интересовался лишь результатами, а не процедурой.
– На этот счет не волнуйся. Ты представить себе не можешь, сколько всего полезного найдется в доме. Да хотя бы волос на расческе или конверт, который Эрин лизнула, чтобы запечатать.
Кусочек жены и кусочек дочери, подумал Роберт. Без них не склеить разбитую семью. Слюна и волос – вот и все, что нужно.
– А все же? Если Эрин – не родная мать Руби, что мне делать? Заявить в полицию? Сообщить Черил, что ее ребенок нашелся?
Роберт подозревал, что Черил уже сообщила в полицию о странном клиенте, но ведь она ничего, кроме имени, о нем не знала.
– Заявишь в полицию – лишишься жены, Роб. И вдобавок лишишь Руби матери. А другой мамы у нее нет. Ты и так постарался…
– Да у меня ж ничего не вышло. Я только хотел, чтобы Черил знала, какая Руби красавица, какая талантливая пианистка. Хотел рассказать, что у нее появился первый мальчик и недавно начались месячные… – Роберт закурил очередную сигарету и, прищурившись, взглянул на Луизу – грозную, как участник антиникотинового рейда. – А если честно, хотел сказать Черил, что она не может вернуть Руби.
Он вспомнил, как Черил восприняла его сногсшибательную новость. На ее лице счастливое изумление сменилось страхом, она побледнела и затряслась, будто столкнулась с привидением. Ей бы упасть на колени, и обнимать его, и умолять о встрече с давно оплаканной дочерью. Роберт был уверен, что, когда первый шок пройдет, Черил засыплет его вопросами. А она сорвалась с места и ринулась прочь – так быстро, как только позволили ее длинная юбка и толпа в зале. Роберт надеялся, что она вернется, но не дождался. Прежде чем уйти, он взял со столика карту таро и сунул в карман. Интересная ему попалась карта: Правосудие.
Как только добрались до дома, Луиза не стала тянуть резину.
– Давай-ка за дело, Роб, мне еще до университетской кафедры генетики надо успеть добраться. Пошли в ванную Эрин.
Не дерни она его за руку, Роберт так и стоял бы целую вечность в прихожей, глядя на письма для Эрин, что пришли с утренней почтой. Вернуть отправителю, думал он, показывая Луизе дорогу в супружескую ванную на втором этаже.
– Отсюда она почти все забрала.
Роберт наблюдал, как Луиза обшаривает душевую кабинку и раковину. Прекрасно. Вместо того чтобы искать его пропавшую жену, они с Луизой теперь разыскивают частички, из которых она состоит. Любопытно бы знать, анализ ДНК способен обнаружить вранье? Быть может, человек с определенным набором генов склонен к воровству, ко лжи, даже к убийству?