Моя маленькая Британия
Шрифт:
Сохранилось пятнадцать писем Грэма к сыну, они и являются главными свидетельствами. Исследователи говорят, что с помощью интересных историй он компенсировал эмоциональную холодность, дистанцировался от семейных проблем, снимая с себя самую главную обязанность — воспитание ребенка.
Биограф писателя Питер Хант также отмечает, что одновременно можно проследить, как сам Грэм все сильнее увлекался сказкой. Его последние послания к Алистеру являются полноценными литературными главами.
Повесть получилась ностальгической. Она сохранила приметы золотого века Британии и приятной жизни правящих классов, с пикниками в золотистый июльский поддень, прогулками на лодках, шарадами при свете садовых фонариков.
Прежде, чем сказка была опубликована в 1908 году, ее отвергли несколько издателей. Но и после публикации успех не спешил к автору. «Взрослые найдут книгу нелепой и малопонятной, а надежды детей на развлечение окажутся напрасными», — предсказывали критики.
Все изменилось, когда Грэм отправил сказку одному верному ценителю своего творчества. Им был — ни много ни мало — сам президент США Теодор Рузвельт. Тот высоко отозвался о ней, и вскоре «Ветер в ивах» стал бестселлером.
Зверушки, наряженные эдвардианцами
Магия сказки была бы неполной без иллюстраций Эрнеста Шепарда, хотя сам художник, всю жизнь рисовавший карикатуры для «Панча», на склоне своих лет недоумевал, почему его прославили не серьезные журнальные работы, а какие-то «безделушки». На иллюстраторов детской литературы всегда смотрели, как на халтурщиков, которые не могут преуспеть в изданиях для взрослых.
Но, наверное, карандаш Шепарда был сделан из особого материала. Во многом благодаря ему герои повести быстро стали любимыми и узнаваемыми типажами. Зверушки «Ветра в ивах», одетые, как эдвардианцы, вели свою праздную неторопливую жизнь в интерьерах той эпохи, на фоне ландшафтов, которые художник рисовал с натуры.
Оказаться втянутым в их приключения несложно — достаточно полюбоваться картинками. Куда это Крыса и Крот плывут на лодочке в погожий летний день? Отчего у мистера Жабы такой напыщенный вид, когда он спускается к своим приятелям по ступенькам особняка, и что за шикарный автомобиль припаркован рядом? Почему за Жабой, наряженным в женское платье, гонятся полицейские?
Шепард оказался не просто знатоком животных и гением безукоризненной линии. Он не жалел времени, чтобы проникнуться духом произведения. Именно поэтому рисунки к «Ветру в ивах» и «Винни-Пуху» навсегда остаются в памяти вместе с бессмертными текстами их создателей.
В 2000 году его картина маслом, изображавшая Винни-Пуха, была продана за 285 тысяч долларов. А сегодня даже эскизы Шепарда продаются за десятки тысяч. Семья художника не раз выставляла на аукционы его рисунки к «Винни-Пуху» и «Ветру в ивах». За один из первых набросков к книге Кеннета Грэма со сценой пикника Крысы и Крота, а также карандашный рисунок, изображающий Пятачка, Тигру и Винни-Пуха с горшком меда за кухонным столом (в книге Милна этот рисунок подписан «Тигры не любят мед»), родственники выручили трехзначную сумму, на которую даже не рассчитывали.
Все остальные художники, иллюстрировавшие эти произведения, так и не смогли подняться до уровня Шепарда. Копировщики тоже не смогли. К примеру, нарисованные Шепардом винни-пуховские характеры растиражированы в мультфильмах Диснея и одновременно опошлены американскими сиропными улыбками. Настоящий, британский, Винни-Пух улыбался крайне редко, потому что он был очень серьезный медвежонок, мыслитель.
На радость чужим детям
Создатель «Винни-Пуха» Алан Милн говорил про «Ветер в ивах»: «Эта книга испытывает каждого. Она критикует нас, а мы не посмеем критиковать ее». Он так высоко ставил сказку Грэма, что адаптировал ее для сцены. Но двух замечательных авторов связывает не только это, и не только сотрудничество с художником Шепардом.
Депо в том, что они оба — отцы-сказочники. Самый «сообразительный, изобретательный, поразительный и забредательный медведь на свете» был придуман для развлечения маленького Кристофера Робина Милна. И сочинялся «Винни-Пух» точно так же — в одинокой тиши отцовского кабинета, отнюдь не во время совместных прогулок.
Алан Милн ничтожно мало времени проводил со своим сыном, хотя тот часто просил внимания. Какая ирония судьбы: в обоих случаях истории, доставившие радость миллионам детей, не сделали счастливыми единственных мальчиков, которым они предназначались.
Вдобавок Кристофер был совсем не рад оказаться персонажем сказки — сверстники задразнили его. Чтобы дать отпор, ему даже пришлось научиться боксу. А повзрослев, он решил, что отец никогда не знал и не любил его, поэтому изобразил идеализированного ребенка, наделенного лишь некоторыми реальными чертами. Получается, просто эксплуатировал образ сына. Обиды долго преследовали Кристофера. Но, по крайней мере, он и его семья впоследствии получили свою долю доходов от «Винни-Пуха».
Гораздо более печальная участь ожидала Алистера, ради которого был написан «Ветер в ивах». Сын Кеннета Грэма так и не привык к жизни вдали от дома. Его переводили из одной школы в другую — из-за слабого зрения ему было трудно стать своим среди соучеников.
Когда в Итоне у него случилось нервное расстройство, отец использовал свои связи и отправил сына в Оксфорд. Но и там юноша влачил жалкое существование. Накануне своего двадцатилетия, в один из солнечных майских дней 1920 года, пообедав в колледже, Алистер отправился на железную дорогу и положил голову на рельсы перед приближавшимся поездом…
Из уважения к его отцу самоубийство назвали несчастным случаем, но впервые в истории Оксфордского университета после этого были приняты меры по поддержке студентов-инвалидов. Кеннет Грэм тяжело переживал гибель сына. Сам писатель скончался в 1932 году, в возрасте семидесяти трех лет. Его литературная карьера так и закончилась на «Ветре в ивах», если не считать нескольких эссе.
Джоан Роулинг, миллиардерша с печальными глазами
Что объединяет создательницу «Гарри Поттера» с Марком Твеном и Сэлинджером.
Многие значительные события начинаются незаметно, в самой заурядной обстановке. Девушка возвращалась в Лондон в переполненном поезде и, поглядывая в окно, думала о разных вещах: о неизлечимой болезни под названием рассеянный склероз, о съемной квартире, которую только что присмотрела в Манчестере для себя и бойфренда, о том, что зря учила французский в университете. Как всегда, она немного помечтала о своих будущих книгах — ведь не зря же сочиняет с шести лет.