Моя нелюбимая девочка

Султан Лия

– Я ждал, пока она хотя бы школу закончит, - неожиданно шутит мужчина, а у меня снова глаза на лоб лезут.

– Мне двадцать семь, - объясняю слегка обескураженному пенсионеру, а то вдруг он тоже подумает, что я малолетка, а его сын извращенец.

– Прекрасный возраст, - с чувством замечает папа Аслана. А мне он определенно нравится.

– Аслан, где ты так долго прятал такого замечательного папу?
– восклицаю я.

– Он домосед.

– Да, я домосед, - соглашается он.
– Только в магазин, поликлинику

или сюда, к Розочке хожу.

Вспоминаю, что маму Аслана зовут Раушан, что означает роза. Замечаю, что на ее могиле лежит букет свежих цветов. Бутоны крупные, алые и невероятно красивые. Сам мужчин с такой любовью и нежностью произнес “Розочка”, что у меня сердце защемило и я вспомнила, как мой папа ласково называл маму. У нее очень редкое уйгурское имя Мавлюда, но с детского сада ее называли Люда. Позже и в школе, и в институте, и дома она была для всех именно Людой, а для папы Людочкой.

– Вы, наверное, часто приходите?
– вырвалось у меня.

– Раз в два-три месяца точно, - отвечает Музафар-ага.

– Ты не говорил, - хмурится Аслан.

– Ты не спрашивал, - хмыкает его отец и обращается ко мне.
– А что мне дома делать? Я пенсионер, внучки выросли, скоро школу закончат, вот и катаюсь.

– Учитывая твое давление, это легкомысленно, - гневается Аслан.

– По-моему это романтично, - пожимаю плечами я.
– А ты Аслан - зануда.

– Ирада, а вы мне нравитесь, - расцветает его папа.

– А вы мне тоже, - расплываюсь в улыбке.

– Так, ладно, - бурчит Аслан.
– Давай, пап, мы тебя отвезем домой, а то печет уже.

– Вот так, Ирада, сначала я ему котешку (попочку) вытирал, а теперь он со мной как с маленьким ребенком, - вздыхает дедушка.

– Так и со мной он как с маленькой, - посмеиваюсь.
– Видите, как много у нас общего.

На обратном пути мы втроем останавливаемся в кафе, и пока ждем заказ я мучаю папу Аслана вопросами о детстве, отрочестве и юности своего мужчины. Узнаю, что он, оказывается всю жизнь был таким серьезным и решительным, в девятом классе решал задачи математической олимпиады для одиннадцатиклассников, и втихаря изучал правила подачи документов на государственную стипендию “Болашак”. Чтобы отправить сына за границу, родители заложили квартиру в микрорайоне. В течение учебы он ни разу не попросил у них денег, потому что получал стипендию и на последнем курсе подрабатывал.

– Ты был барменом?
– удивленно вскидываю брови.

– Был. Недолго, - спокойно кивает он.
– А что не так?

– Нет, просто это…немножко не вяжется с твоим нынешним образом, - жестикулирую я.

– Ну я же не сразу столько зарабатывал. В последний год хотелось чуть-чуть погулять, а стипендии хватало на базовые нужды.

– Уау, - все, что могу выдавить из себя. От мальчика с микров и студента-бармена до крутого финансиста с огромной

квартирой и шикарной машиной. Это и есть self-made мужчина, то есть сделавший себя сам.а

– Ничего особенного, - фирменная ухмылка в присутствии его отца сбивает меня с толку.

– Аслан всегда был целеустремленным. Вот поставил себе цель нас с мамой на море свозить и свозил, - гордо говорит Музафар-ага.

– Па-па, - предупреждающе хмурится сын.

– Не любит, когда его хвалят, - объясняет пенсионер, а я молча улыбаюсь и ловлю его взгляд. Я все больше и больше влюбляюсь в него…сильнее, чем в первый раз.

Глава 39. Карма

Ирада

После плотного обеда по закону Архимеда я заснула на заднем сиденье машины Аслана, прислонившись к окну. Он сказал, что сначала завезет папу, а потом меня. Но сон мой длился недолго и я проснулась от того, что солнечные лучи настойчиво скользили по лицу и векам, а вот кожа покрылась мурашками от холода: кондиционер, видимо, работал на полную мощность.

– Прекрасная девушка, Аслан, - услышала тихий голос Музафара-ага и тут же закрыла глаза.

– Спит, - отвечает он негромко.
– Устала.

– И знаешь, на кого она похожа?

– На кого?

– На нашу маму.

– Разве?
– удивляется Аслан.
– Неет.

– Не внешне, нет. Манерами, жестами, мимикой, легкостью. Я даже не удивляюсь, почему ты выбрал ее.

– Да? А я вот очень удивился в свое время.

Приоткрываю один глаз и вижу его сбоку. Очень хочется услышать продолжение и чему это он так удивился.

– Это по Ираде ты страдал в Дубае, когда мы приезжали в последний раз?
– интересуется отец, а я вся аж напряглась от вопроса.

– Я не страдал, - желваки под кожей заходили - нервничает.

– Страдал. Я видел.

– Хорошо, предположим.

– Она стоит того. Рядом с ней ты совсем другой.

Ну все, можно сделать вид, что я дальше сплю, пусть ласково будит. И пусть еще чуть-чуть пострадает - ему полезно.

Попрощавшись с отцом Аслана и выслушав от него всевозможные комплименты, едем ко мне. Уже почти пять часов вечера, а мне еще сегодня надо поработать, потому что следующая неделя у меня тяжелая и загруженная из-за новых клиентов.

Припарковавшись во дворе, Аслан выходит вместе со мной и провожает до подъезда. Вскочив на вторую ступеньку, разворачиваюсь и перекрываю ему движение.

– Спасибо, что подвез. На этой прекрасной ноте разбежимся, - шаловливо заявляю ему.

– Как разбежимся?
– начинает заметно нервничать.

– Мне надо работать.

– А мне надо в туалет.

Ну вижу же, что врет, но как искусно. Дергаю бровями, щурюсь, а у него будто маска. Может, правда хочет?

– Ладно. Зайдешь в туалет, а потом пойдешь домой.