Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 4
Шрифт:
— Витя, ужин, — сказала Марина, войдя в зал.
Под своими мыслями я не сразу заметил, что смотрю по НТВ программу «Куклы», и когда Марина вырвала меня из задумчивости, я просто переключил передачу на ОРТ, где шли новости.
— Что? — Переспросил я.
— Кушать давай. Я наготовила гречки с мясом. Как ты любишь. Иди, остывает.
Я встал, подошел к девушке и приобнял ее за талию. Марина тут же прильнула ко мне бедрами, приоткрыв ротик, заглянула в глаза снизу вверх.
Нежно поцеловав ее, я проговорил:
— Голодная?
— Немного. А ты, разве нет?
— Тоже. Иди кушай. У меня еще есть одно дельце. Позвонить надо.
Марина покивала.
— Ну… хорошо. Тогда давай я поставлю чайник. Я купила козинаки. Хочешь козинаки?
— Давай, — улыбнулся я. — Ну все. Беги.
Когда Марина ушла на кухню, я пошел в спальню. Достал из-под кровати обувную коробку. В ней лежал ПМ, два магазина к нему: пустой и наполненный на треть. А еще там хранился сотовый телефон.
Я взял трубку, проверил, не разрядился ли, а потом набрал на память номер, позвонил. Трубку на том конце взяли не сразу.
— Да, Серег, здорова, — ответил знакомый мне голос Мирона.
Была у него такая странная фишка — называть меня разными именами, когда мы созванивались. Шифровался. Шпион, блин.
— Привет, разговор есть. Нужно встретиться. Сегодня в десять, где обычно.
— Да без проблем, братан! Давай, как всегда, в той же сауне!
Майкоп. Двести двадцать вторая артиллерийская, Краснознаменная, ордена Суворова бригада. Воинская часть.
Когда в дверь постучались, Дамир Сергеевич Корастелев — полковник и начальник воинской части, оторвался от документов, которые внимательно рассматривал. Он бросил взгляд своих темных, черкесских, доставшихся от матери глаз на деревянную дверь.
— Войдите.
Скрипнули петли. В кабинет вошел высокий и поджарый мужчина немного за сорок лет.
— Здорова, Русик, я тебя так рано и не ждал, — полковник откинулся в кресле, расчесал густые усы.
Руслан Багиров, майор в должности замком соединения по вооружению, вошел в кабинет, попутно взял стоящий у стенки стул. Поставил перед столом полковника и сел.
— Здравствуй, Дамир Сергеевич.
— Ну че там сегодня? Есть новости?
Руслан отложил фуражку на край стола. Стряхнул с рукава кителя какую-то пыль.
— Угу, — сказал он. — В Краснодар надо пять автоматов, три ПМ и семьсот патронов: пятьсот к автоматам и двести к пистолетам. А, да. Они попросили, по возможности привезти АКСы. Но если че, пойдут и простые.
— А подствольный гранатомет они не просили? — Хмыкнул полковник. — Или муху? Наглеют, суки.
— Наглеют, — вздохнул Багиров. — Бандосы вообще разгулялись. Стреляют друг друга стреляют. Дохнут постоянно, а их только больше становится.
— Когда-нибудь переведутся, — хмуро сказал полковник, снова опустив черные глаза в документы. — Ну хорошо. Деньги передали?
— Ага. Предоплата у меня.
— Давай.
Багиров опустился, раскрыл свой кожаный портфель, с которым уже много лет ходил на службу, достал бумажный сверток, и, не пересчитывая, сунул полковнику. Тот торопливо убрал сверток в стол, примкнул ящик стола на ключ.
— Будут им АКСы, — сказал полковник. — Суки такие. Раньше брали что дают. Теперь уже носам крутят, выбирают.
— Наглеют, — мрачно повторил Багиров. — За последние полтора года, бандосы только богаче стали. Разожрались. Раньше смотришь на них, оборванцы оборванцами. А теперь принаряжаются. Цепи золотые носят, часы дорогие. Тачки у них — иномарки. А мы без копейки сидим.
— Ну, не совсем без копейки, — заулыбался полковник.
— Дамир Сергеич, — вздохнул Багиров. — Вы меня давно знаете. Я человек надежный.
— Надежный, — согласился полковник.
— Но что-то в последнее время, кажется, мне, что мы не тем занимаемся. Я все думал, страна развалилась, войны всюду. Как жить, на что жить — непонятно. Что с армией будет — непонятно. Триста раз пожалел, что пошел по этому пути. А куда теперь деваться?
Старый полковник молча слушал.
— У меня ж двое сыновей, мы с Настей третьего ждем. Если б не ты, Дамир Сергеич, с голоду бы пухли…
Багиров замолчал.
Дамир Сергеевич же слушал его с холодным умом и сопоставлял. Одни и те же слова Руслана, которые полковник слышал все чаще, волновали его все сильнее и сильнее. Багиров всегда был надежным и исполнительным человеком, всегда выполнял приказы от и до, безукоризненно. Но вот в последнее время сомнения, что зародились в душе майора, стали серьезно заботить Корастелева. Ненадежных людей в такой схеме быть не должно. И если Багиров станет не надежным, это расстроит Корастелева.
— Русик, ну че ты молчишь? Если че не так, так ты скажи. Ты ж мне как второй сын. Мы с твоим батей были закадычные друзья, пока он живой был. Мож тебе мало? Доля не устраивает?
— Да нет-нет, устраивает, — поторопился ответить Багиров. — Просто… Я думал, что вот продаем мы казенное добро. Ну ладно, время такое. Каждый крутится как может. Всем семью кормить. Думал, пускай бандиты советским оружием друг друга стреляют, дохнут. Все меньше всякой падали в стране остается. Но вот…
— Что, вот?
Багиров снова полез в свой портфель, достал свежий номер «Комсомольской правды». Некоторое время он шуршал газетными листами. Остановился где-то в середине газеты и показал Корастелеву короткую колонку.
В ней говорилось о жестокой перестрелке между преступными группами, произошедшей в Таганроге.
— Во время перестрелки погибли двенадцать человек, среди тел обнаружен, предположительно, лидер одной из группировок Владимир Махачкин по кличке Прыгун, — зачитал вслух Багиров.
— Прыгун? Это ж наш, — заулыбался полковник. — Мы ж ему толкали списанные ППШ и ТТ. Ну вот, видишь. Падаль друг друга стреляет, да еще и платит нам за это. Чего ты переживаешь-то, Русик?