Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 7
Шрифт:
Волков задумался, но не стал ничего отвечать.
— Да и вдруг повезет? Может, Нерон где-нибудь по дороге нам попадется.
Раздумав полминуты, старик согласился. Мы вернулись к БМВ и, старательно объехав четверку, покатились на Розы Люксембург.
— Интересно, где он эту машину взял? — Спросил я, глядя на москвич через зеркало заднего вида.
— Видать, рыбак какой-то ему подвернулся.
— Думаете, убил его?
— Мог, — покивал Волков. — Говорю же, он тот еще отморозок.
Нерон
Нерон был насквозь промокший и выглядел как бможара, вылезший из лужи. К тому же рана страшно болела и постоянно кровоточила, как ФСКшник ни старался, кровь он остановить так и не смог.
От потери крови голова у него стала покружиться еще минут сорок назад. С трудом он довел машину до квартиры, еле сознание не потерял. По дороге, к тому же, пришлось объезжать гайцов, что притаились на Горького. Сам не знал Неронов, как он еще на ногах держится. Однако держался. А еще торопился.
— Боже! Что с вами?! — Испугалась женщина-соседка, сдававшая паре разведчиков квартиру.
«Вот сука старая, — Нерон внутренне вздрогнул, — она что, следит что ли за нами?»
— Ничего особенного, — торопливо ответил он, скрываясь за дверью съемной квартиры. — Товарищу машину из лужи помогал выталкивать.
— Ну и как, вытолкали? — Осведомилась женщина, но Нерон не удостоил ее ответа.
Поверила ли ему женищина, или нет, в сущности Нерону было все равно. Да и солгал он больше по привычке, чем из необходимости.
Попав в квартиру, он торопливо закрыл дверь на замок, подпер ее табуретом. Когда увидел, что хозяйка высматривает в окне, что же он там делает, Нерон задернул и шторы.
Усевшись на койке, разведчик стянул через голову сырой свитер. Кряхтя, избавился от пропитанной кровью майки. Маленькая дырочка раны кровоточила чуть-чуть выше и правее пупка. Нерон выматерился.
Зажав ее ладонью, он полез в свой чемодан. Первым на глаза ему попался сотовый телефон. Нерон отложил его и нашел аптечку. Вернувшись на кровать, он достал щипцы и прикусил ремень от своих брюк зубами. А потом стал доставать пулю.
Кривясь и мыча от боли, он, наконец, схватил деформированный кусочек свинца за хвост, потянул так, что на глазах выступили слезы. Когда пуля, наконец, покинула тело, Нерон внимательно осмотрел окровавленный кусочек.
— Падла старая, — сказал он, выплюнув едва не перекушенный ремень.
Нерон наложил себе повязку из ваты и бинтов, закрепил ее на теле пластырем из аптечки. Отдышавшись, он вытер окровавленные руки о простынь, взял телефон и стал звонить.
Ответили ему далеко не сразу. Кажется, генерал был чем-то занят и не торопился брать трубку. Когда все же на том конце послышался голос Фомина, Нерон стал докладывать:
— Операция под угрозой, — сказал он. — Волков объявился.
— Что, еще? — Требовательно спросил генерал на том конце.
— А еще Фурсов предатель. Он заодно с Волковым.
— Уехал он, — пробурчал Волков, когда мы медленно катились к повороту на Розы Люксембург.
— Вполне возможно. А может, по городу где-нибудь остановился.
— Да как же его в таком случае найдешь?
— В таком, конечно, будет сложнее. Сейчас только Фурсов нам может рассказать, что да как. Но с ним торопиться нельзя.
Внезапно мы увидели человека. Высокий мужчина лет тридцати пяти, в светлых джинсах и кожанке, выскочил на дорогу и замахал нам руками, остановитесь, мол. До этого он терся где-то на берегу реки.
Я остановил БМВ, и он тут же пошел к водительскому. Напрягшись, я достал наган, наставил его на парня, через дверь так, чтобы он не догадался.
— Сурово, — шепнул мне Волков.
— Всякого навидался. Лучше поосторожничать.
— Одобряю.
Мужик приблизился. У него было узкое лицо и небольшой подбородок в щетине. Щеки тоже темнели от плотной небритости. Темные короткие волосы были слегка растрепанны.
— Мужики, здорова, — проговорил он на удивление низким голосом.
В тоне незнакомца чувствовались беспокойные нотки, хотя он старался держаться невозмутимо.
— Привет, чего надо? — Спросил я.
Волков промолчал.
— Вы не видали тут нигде красный москвич? Четверку.
Мы с Волковым переглянулись.
— Видали, что ли? — Спросил он с каким-то облегчением.
— Вон там стоит, выше по течению, на дороге.
— Где? Вон там? — Удивился мужик и хотел было уже пуститься бежать, но я остановил его.
— Стой, погоди. Это твоя машина, что ли?
Мужик замешкался, словно бы не зная, идти ему или остаться.
— Нет, бати, — решил остаться он. — Отец у меня рыбак. Часто на Кубань ходит. Приезжает рано, рыбачит до обеда и домой. А сегодня что-то задержался. Уже скоро пять часов подходит, а его нету. Мать послала вернуть. Беспокоится.
Он глянул назад, на реку. Добавил:
— По радио объявили, из-за дождей в горах, подымится Кубань.
Я посмотрел на Волкова. Тот сидел, кисловато скривив губы. Думал.
— Да только нету нигде бати. Машины и след простыл, а все его снасти на берегу. Странно это все.
— Так, отойди-ка, — сказал я и дернул за дверной крючок.
Мужик свел брови к переносице. Сунув руки в карманы, он отступил. Видно было, что он опасается нас. Волков тоже вышел из машины без приглашения. Казалось, он не спешил перекидываться с незнакомцем хотя бы одним словом. Старик присматривался к нему, изучал.
— Говоришь, рыбак — твой батя?
— Рыбак. А вы его что, знаете? — Кивнул вопросительно мужик.