Моя причина сумасшествия
Шрифт:
— Хорошо, хорошо, прости. Давай другую тему. Как насчет других прозвищ? Ну, раз ушастик тебе не нравится, может, есть что-то покруче?
— В старших классах мне уже никто не решался давать прозвища.
— Ты держал всю школу в страхе? Естественно не всю, всех, кроме людей с определённым цветом волос. Это они тебя держали в страхе.
— Не буду больше ничего рассказывать.
— Это было последний раз, обещаю.
Показав свои руки, в доказательство того, что пальцы скрещены не были, я ожидала услышать продолжение истории. Немного построив
— Никто не хотел конфликтов с игроком футбольной команды.
— Так ты у нас числился в «звездах» школы? Как банально.
— Даже не представляешь насколько. Если ты — Уайт, от тебя ждут великих свершений. Как клеймо, поставленное мне при рождении. Когда я перешел в старшую школу, Олби уже год, как выпустился. Но это не помешало его репутации отразиться на моей. Нет, он не был хулиганом, лоботрясом, все абсолютно наоборот. Капитан футбольной команды, играл в театральном кружке, учился на «отлично», пользовался успехом у девчонок. И все ждали от меня того же, будто я копия брата, более поздняя его версия. Но меня мало волновал театр, учеба давалась не так уж легко, да и за каждой юбкой я не бегал. Но футбол мне действительно нравился.
— Хоть я и спрашивала о другом, но я рада, что смогла узнать о тебе что-то новое. А синдрому «старший лучше» подвергалась и я. Особенно неудобно было, когда мы поехали купаться на озеро, и с Ника слетели плавки. Я расплакалась, увидев его голым, так как поняла, что у него есть то, чего нет у меня. Я подумала, что родители мне этого просто не дали, потому что меня они любят меньше. Боже, что со мной не так?
— Детство — кладезь компромата на человека. Что ни история, то повод сменить имя и уехать из страны.
— Это точно. Но ты же так мне и не ответил на мой вопрос о прозвище. Неужели тебя никто больше никак не называл? Может, девушка как-то ласково тебя называла, или же Олби с какой-нибудь издевкой? Возможно, родители тебя как-то зовут?
Джек прикрыл глаза и потер лоб. Кажется, меня ждет очередное признание. Он всегда так забавно собирается с силами, перед тем, как поделиться чем-то личным. Не то, что я, начала и уже не остановить, расскажу все, что вспомню.
— С детства мама меня называет…- он осёкся и, взглянув на меня, покачал головой.— Ты опять будешь смеяться.
— Не исключено. Но я постараюсь держать себя в руках.
Он вздохнул, потер глаза и видимо, решил сдаться. Да, сложно удержаться, когда я смотрю на него таким умоляющим взглядом. Впрочем, по словам Пита, в моменты, когда я пытаюсь быть похожа на кота из «Шрека», я больше напоминаю осла.
— Мое марципановое сердечко.
Вместо смеха, он услышал мой умилительный возглас. Возможно, это как-то и удивительно, что она до сих пор его так называет, но ведь для родителей мы всегда будем детьми. Будь нам пять или пятьдесят пять.
— Это невероятно мило, — мне даже захотелось потрепать его за щечку, но я вовремя стукнула себя по рукам.
— Ладно, уже поздно. Поговорили,
— Я сейчас не смогу уснуть, — противилась я, словно капризный ребенок.
— Если надо, ты всегда можешь прийти в комнату напротив за снотворным.
Он поднялся с кровати и еще раз потянулся, разминая шею. Да, тело и правда затекло. С каким же наслаждением я сейчас устроюсь на кровати.
— Там есть аптечка? — не совсем поняла его я.
Джек устало улыбнулся и покачал головой. Потом издал смешок и вновь улыбнулся.
— Святая наивность, Рид. Комната напротив — моя комната. Совсем не понимаешь намеков. Спокойной ночи, Милли.
Перед тем, как покинуть комнату, он наклонился ко мне и коротко чмокнул в губы. Меня вновь подвела моя замедленная реакция, так как осознание того, что произошло, пришло только после того, как за ним захлопнулась дверь.
И вновь это щемящее чувство, словно я влюбленная школьница. Может, слово «школьница» здесь лишнее? Я просто чувствую себя влюбленной? Утро и более ясная голова подскажет ответ на этот вопрос. Джек прав, пора спать.
Но взгляд зацепился за флешку, которая все это время лежала на кровати.
— Я когда-нибудь от тебя избавлюсь, создание сатаны? — процедила я, швырнув ее на прикроватную тумбочку.
Да будет сон. И пусть я была уверена, что не смогу сразу заснуть, стоило моей голове почувствовать под собой мягкую подушку, сон не заставил себя долго ждать.
Проснуться меня заставило легкое тыканье в мое плечо. Видимо, спала я столь крепко, что просто звать меня уже не было смысла. Тыканье становилось все настойчивее, а голос, что меня звал все яснее и громче.
— Вставай, Милли. Завтрак в нашей семье долго на столе не задерживается. Хочешь есть — успей прийти.
Слова про завтрак заставили меня моментально открыть глаза и встрепенуться.
— Так-то лучше. Через пятнадцать минут ждем тебя внизу.
Я сонно смотрела вслед Джеку, выходящему из комнаты, и смогла подметить одну деталь. Я впервые вижу его не в рубашке. Сейчас он был в спортивных штанах и футболке. Домашний вариант Уайта меня тоже вполне устраивал.
Когда я уже была готова присоединиться к столу, мой взгляд случайно упал на телефон. Он точно уже был заряжен, и почему-то мне подумалось, что я уже готова прочитать все, что обо мне думает Майк.
Включив, наконец, телефон, не была удивлена пятнадцати пропущенным от начальника, парочке смс от него же и еще нескольким звонкам от коллег. Было ясно, что даже за их номерами скрывался злой Майк. Также был один пропущенный от Ника. Вот ему стоит перезвонить и сказать, что все со мной хорошо. Но один номер в «пропущенных» заставил меня неприятно поежиться еще больше, чем гневный босс. Два звонка и одно смс от Пита.
Не могла себя заставить прочитать сообщение от него. Палец так и норовил соскользнуть и не нажимать кнопку. Но найдя в себе силы и решимость, я прочитала эту смску.