Моя война(Документальная повесть)
Шрифт:
В моторных отсеках шла упорная борьба за живучесть двигателей, чтобы обеспечить катеру нужный ход и маневр. Мотористы понимали, что потеря хода равносильна гибели катера, и старались изо всех сил. Снаряд, пробив палубу, разорвался в моторном отсеке и тяжело ранил старшину группы мотористов мичмана Василия Серманова, его заменил командир отделения мотористов старшина 2 статьи Василий Боровиков, раненный в голову. Был ранен и моторист краснофлотец Ефим Матвеев. Мотористы действовали уверенно и самоотверженно, быстро устраняли полученные повреждения и обеспечили бесперебойную работу
Уклоняясь от бомб и снарядов, катер упорно держал курс на губу Эйна, где под защитой береговых зенитных батарей было наше спасение. И, наконец, это удалось сделать.
Сразу, как только ошвартовались у причала, начали эвакуировать раненых в расположенный неподалеку береговой госпиталь. За ранеными прислали санитарные конные повозки. Расставание было тягостным, некоторые из моряков не хотели покидать катер, пришлось прибегнуть к силе приказа.
Отправив раненых, с остатками экипажа мы стали приводить катер в порядок и устранять многочисленные повреждения в корпусе, механизмах, оружии.
Наступили сумерки, заморосил дождь, видимость понизилась. Такая погода благоприятствовала возвращению в базу. Но на катере осталось только два штатных моториста, да и те были легко ранены. Выход из положения был самый неожиданный: на катере оказались два юнги-моториста Ваня Ушаков и Гриша Ракитин, которых не без ведома мичмана Серманова «не успели» оставить на плавбазе перед выходом в море. Надо сказать, что на дивизионе действовало строгое правило: не брать юнг на опасные боевые задания. Как же мы обрадовались такой «оплошности»! Юнги в этом походе получили настоящее боевое крещение, оказали мотористам неоценимую помощь в обслуживании двигателей и устранении повреждений, заменяя выбывших из строя моряков. К счастью, пули и осколки миновали их.
Командир катера доложил на береговой командный пункт об обстановке, состоянии катера, боевых постов и экипажа и не без труда получил разрешение на самостоятельный переход в базу. К моторам встали юнги и блестяще справились с первой самостоятельной боевой вахтой. На руль снова встал старший лейтенант Раков. Из оставшихся в строю комендоров сколотили один орудийный расчет.
Море успокоилось. Катер прошел у места гибели МО-123, но на поверхности моря мы никого не обнаружили.
Мы благополучно дошли до Полярного. Только тогда сигнальщик краснофлотец Николай Лухманов сознался, что он тоже ранен, и его немедленно отправили в лазарет.
На причале, несмотря на позднее время, нас встретил командир ОВРа главной базы флота контр-адмирал В. И. Платонов. Он осмотрел катер, побеседовал с личным составом, а потом подробно заслушал командира о том, что произошло. В конце беседы контр-адмирал подчеркнул, что в этом неравном, смертельном поединке с вражескими самолетами весь личный состав МО-111 проявил смелость, мужество, хладнокровие и выдержку, показал мастерское владение оружием и техникой, с честью выстоял в упорной борьбе.
Только ничего адмирал не сказал о том, что решение о посылке катеров в светлое время в район активных действий вражеской авиации без собственного воздушного прикрытия было опрометчивым и ошибочным, что не
Потом мы узнали, что лодка с четырьмя бойцами по ветру выгребла в губу Вичаны, откуда и шлюпка, и краснофлотцы были доставлены в свою часть. От этого стало еще горше на душе и обидно за погибших товарищей.
Десанты в сентябре 1943 года
Командованию Северного оборонительного района стало известно, что вместо разгромленного опорного пункта «Пикшуев» немцы создали новый на высоте 215, получивший наименование «Райтер-Альм». Для уточнения состава гарнизона и его оснащения была подготовлена разведгруппа из 254-й бригады морской пехоты, которую возглавил лейтенант Мандриков.
В полночь 5 сентября катера МО-132 старшего лейтенанта Бориса Ляха и МО-122 старшего лейтенанта Леонида Новоспасского скрытно высадили разведчиков в районе мыса Пикшуев. Всю ночь они двигались вдоль побережья Мотовского залива, но так и не встретили ни ночные дозоры, ни сторожевое охранение противника. Впоследствии выяснилось, что немцы в этом районе отодвинули линию обороны на 8 километров от береговой черты, а удобные места для высадки десанта и возможные пути его продвижения заминировали. Так и не выполнив задания по захвату пленных, разведчики вернулись к месту посадки на катера.
Отсутствие уточненных данных о новом опорном пункте противника не изменило намерений нашего командования по его уничтожению. Для решения этой задачи в спешном порядке сколотили десант, в который вошли: рота автоматчиков, взвод разведки из 254-й бригады морской пехоты и разведотряд штаба СОР. Возглавил десант командир батальона капитан Кащенко, который ранее не командовал десантным отрядом. 11 сентября этот отряд сосредоточился в губе Эйна, куда пришли «морские охотники» под командованием командира отряда катеров капитан-лейтенанта Сергея Демидова.
В ночь на 12 сентября катера быстро и скрытно высадили десантников в назначенном месте. В начале движения десантники нарвались на минное поле, и от взрыва нескольких мин погибли 9 человек, а 15 получили ранения различной тяжести. Капитан Кащенко посчитал, что внезапность, на которой строился весь замысел действий десанта, потеряна, и, забрав убитых и раненых, возвратился к месту посадки на катера, где и занял оборону. И лишь разведчики штаба СОР под командованием старшего лейтенанта Барченко-Емельянова сумели добраться до опорного пункта «Райтер-Альм» и детально его разведать.
На рассвете разведчики присоединились к отряду капитана Кащенко, который намеревался, скрытно переждав за камнями светлое время суток, с наступлением темноты продолжить выполнение поставленной задачи. Но незадолго до ожидаемой темноты немцы все же обнаружили десантный отряд, несмотря на строгое соблюдение мер скрытности и маскировки, и открыли по нему артиллерийский и минометный огонь. По данным корпоста, высаженного вместе с десантом, наши береговые батареи с полуострова Рыбачий сумели подавить огневые точки противника. В этой обстановке было принято решение о снятии десанта с вражеского побережья.