Моя. Я так решил
Шрифт:
— Кто она по профессии, говоришь, амиго?
— Угу… — бубнит Егерь, — вот и мне интересно…
Глава 15
— Конь, только ты мог так охерительно скакнуть, — философски выдает Егерь, когда мы, уже заказав мне билет в Бразилию, а ему — в Канаду, тупо пялимся в потолок номера.
— Отъебись, — хамлю я, уже устав от его подколок. Ну в самом деле, сколько можно?
— Да я-то че? Я ниче… Ты с Масей сам потом говорить будешь… Советую придумать душещипательную
— Не сомневался даже…
— Слушай, а может, ну ее, а? — Егерь разворачивается ко мне, подпирает небритую рожу волосатым кулаком, смотрит серьезно, — она ведь дохренища проблемная… И явно не хочет, чтоб ты ее догнал…
— Мне плевать, — честно отвечаю я, даже не задумавшись. И внутри такое спокойствие, просто ледяное. Получается, все решил для себя, да? Прикольно осознавать себя маньяком. — Я ее найду.
— И чего тогда?
— И заберу себе.
Слова даются легко. Удивительно, насколько.
Со стороны Егеря невнятное бульканье, словно он моими откровениями давится. Но мне на него смотреть не интересно. Лучше в потолок.
— Конь… — нерешительно и крайне серьезно спрашивает Егерь, — а может, тебе того? Полечиться? По-моему, ты прочно крышей съехал. Она же не вещь… И вообще… Зубастая очень. Я переживаю за тебя, Конище. Ты, конечно, тот еще геморрой в жопе, но родной. И Мася переживать будет, если тебя твоя амазонка прирежет, как этих троих…
— Да с чего ты взял, что это она?
Возражаю я больше для порядка. Потому что… Понятно, что Родриго мы ничего не рассказываем о своих подозрениях. Для него вообще две блондинистые чикиты — жертвы, в основном, хотя и крайне загадочные и шустрые. Он не особо воспринимает то, что такие тоже могут быть теми еще зверюшками дикими.
Но между нами с Егерем нет недопониманий. И сомнений, практически, нет. Я ему рассказал про свои наблюдения за Эвой, и выводы были сделаны правильные.
— Хватит, блин, — морщится Егерь, — меня больше тревожит твой настрой дикий. Как ты собираешься ее… Убеждать? Если найдешь, конечно?
— Разберусь.
Я говорю это уверенно, и, кстати, на редкость уверенно себя ощущаю. Эвита — моя. Моя с того самого вечера, когда взяла меня за руку и увела в спальню. Когда поцеловала. Моя.
Я это ощутил тогда, ощущаю и сейчас.
Она оказалась нереально сложной добычей, но нереально сильно заводит. А еще больше заводит то, что впервые в жизни я чувствую себя правым. До конца.
Это все — серьезно отдает маниакальностью, это тупо и больше подходит каким-нибудь дикарям, где за бабой ухаживают ударом дубинки по башке и утаскиванием ее в логово.
И, в принципе, не самый плохой вариант…
— Конь… — вздыхает Егерь, — она тебя просто прирежет, понимаешь ты это? Она — хрен знает кто. Никита блядская. Если она такое устраивает здесь, то прикинь, какой хвост за
— Время, — киваю я на включившийся будильник в телефоне.
Мы подрываемся и, в последний раз окинув взглядом пустой номер, выкатываемся в коридор.
Я ощущаю азарт погони и кайф от того, что поймаю в итоге. В конце концов, по крайней мере, я поговорить с ней смогу. А она выслушает. У меня на нее вагонище компромата. Выслушает, коза шустрая.
Вылетаем мы из Эсейсы в Гуарульйос. Именно туда и вылетела Эвита со своей родственницей. Рядом с Гуарульйос город Сан Паулу. И в этом городе живет мужчина по фамилии… Правильно, Данте.
Так что теплая встреча и помощь нам обеспечены.
Родриго настаивал, если что. Я не настолько ненормальный, чтоб просить о помощи еще раз. И без того нам помогли так, что даже неловко.
Егерь говорит, что это, в принципе, здесь — обычное дело. Местные невероятно гостеприимные, особенно не отбросы из глухих маргинальных райончиков, а нормальные ребята, из провинции и центра. Не все, конечно, новое поколение растет уже другим, но вот люди сорока-пятидесяти лет и старше еще помнят традиции, уважают гостей и вообще очень бескорыстные люди.
И потому и Родриго помог. Хотя, в этом и его прямая выгода имелась, совсем он не простой человек. Но нам повезло. Мое умение заводить нужные контакты тут сработало на все сто.
Надеюсь, и дальше будет.
С Родриго мы прощаемся по телефону. У него как раз разбор полетов, и потому дикая занятость. Что не помешало дать нам контакты своего родственника в Сан Паулу. Я в ответ скинул ему все свои контакты и сердечно пригласил приезжать в Россию. Просто так. Посмотреть на русский снег.
В Эсейсе я прощаюсь еще и с Егерем, у которого закончился длинный уикэнд, и теперь срочно надо возвращаться в строй. Там жесткий контракт, никуда не денешься.
— Ты не вздумай пропадать, понял? — бубнит он, напряжённо глядя на меня, — если что — звони, сразу или я, или Кот приедем. Понял?
— Давай… Привет Масе и крестнику, — спешу я выпроводить его к самолету.
— Конь… — Егерь стоит, рассматривает меня внимательно, — держись, бля. Непростая баба.
— Да понял уже. Давай…
Егерь уходит к своему терминалу, а я, встряхнувшись, налегке топаю к своему.
Очень надеюсь, что Эвиту задержали в Гуарульйосе, прямо у трапа самолета… Пока данных об этом нет, но Родриго передал и ориентировку через таможню, и еще по своим связям напряг людей. И, естественно, я договорюсь с бразильцами… Обязательно договорюсь. Если что, подключу посольство… В любом случае, Эвиту надо расколдовывать. Непонятно, как она сумела свалить, как вообще попала в Аргентину, Родриго так и не нашел концов, но она — наша, российская подданная. И все, что она делала — явно самооборона… Короче, решим.