Мозаика (Шамтеран V, книга первая)

Бояндин Константин Юрьевич

Слуги не смеют смотреть в глаза.

Выяснилось, что можно передвигаться и за пределами дома, но облачившись в плащ-накидку, закрыв капюшоном лицо. Охрана "Лунного дома" сообщила, что Леронн спит, и Теассевенн решила оставить ту в покое. Побродить по саду - и по парку, немного.

Кругом охрана. Всё просматривается, везде видны - если присмотреться - силуэты в тёмной одежде. Ветер иногда доносил попискивание раций. Это забавно - ведь у охраны есть "колокольчики", совершенно бесшумная связь.

Тучи ползли

по небу. Прежняя неделя, когда солнце сияло и грело изо всех сил, показалась воспоминаниями далёкого прошлого. Когда ветер начал швырять в лицо мелкие холодные брызги, Теассевенн вернулась в дом. Из домочадцев оставалась двоюродная сестра госпожи, её дети и её подруга - у себя в комнатах, наружу не выходили. Одобряют они или нет то, что служанка стала членом семьи - выказать недовольство или неуважение они не посмеют.

К полудню госпожа вернулась в поместье.

* * *

– Вы хотели поговорить со мной, госпожа?

– "Веранно", прошу вас.

Теассевенн молча поклонилась и села напротив хозяйки дома.

– Есть несколько вопросов, которые необходимо решить при вашем участии, Теассевенн. До того, как я лягу в больницу.

Теассевенн невольно встала.

– Но, Веранно...

Её собеседница жестом велела усесться.

– Я знаю, о чём вы подумали. Нет, я всё проверила, несколько раз. Это другая больница, и, конечно, другой врач. Меня долго поили ядом, Теассевенн, и пора с этим покончить. Я раздала необходимые распоряжения, но хотела бы попросить вас быть на связи. Следить за тем, как идут дела в доме. Список тех, к кому можно будет обращаться, я уже составила.

– Благодарю, что доверяете, - кивнула Теассевенн.
– Но мне нельзя покидать дом, вы же знаете.

– Этого не потребуется. Все, кто нужен, в случае необходимости приедут сами. Не беспокойтесь, я думаю, что через четыре дня я уже вернусь.

Теассевенн кивнула вновь.

– Начнём с прислуги. Нам нужна старшая - кого вы рекомендуете?

– Геллерин... Асетт. Или Риккен. Мне трудно выбрать между ними.

– -

Обе, Геллерин и Риккен, стояли по ту сторону стола, напротив хозяйки дома и Теассевенн.

– Госпожа, - кухарка подняла взгляд, - и вы, Теассевенн. Я знаю, зачем вы меня пригласили. Но очень прошу вас либо оставить всё, как есть, либо позволить мне уйти из дома. Я не думаю, что смогу снова стать старшей.

Веранно кивнула.

– Тогда выбор сделан. Риккен, вы назначаетесь старшей. Теассевенн, прошу вас, проведите всё, как положено. Я буду ждать вас здесь же, в кабинете.

– -

– Спасибо, Тесс, - шепнула Риккен, пока, с помощью Тимо, ей подбирали новую одежду.
– Думаю, кнут я оставлю на стене - на память. Справлюсь и без него.

– Асетт... Геллерин тоже не пользовалась им?

Риккен покачала головой.

– Никогда. Я служу здесь пять лет. Кнут всегда был только символом. Леронн начала пользоваться им - по настоящему. Я - не стану. Даже в случае с Леронн.

– Думаешь, госпожа оставит её?
– удивилась Теассевенн.

– Она не выставит родственников. Вспомни, кем ты теперь приходишься Леронн.

Теассевенн, не сдержавшись, сплюнула - под ноги. Риккен тихо рассмеялась.

– Она не такая уж плохая, Тесс. Если не допускать её до кнута. Ничего, два года пролетят быстро.

– Два года?

– А, так тебе не рассказывали? Её действительно выставили из дома за воровство. Госпожа взяла её, из жалости - Леронн ведь единственная дочь госпожи ан Тигген. Если за пять лет службы ею останутся довольны, её простят.

– А Хейнрит пообещал ей, что она станет главой этого дома, медленно произнесла Теассевенн. Всё укладывалось в одну картину, недостающие части мозаики нашлись.
– А люди Львицы избавились бы от меня, разграбили вместе с Хейнритом дом и бросили бы Лер одну отвечать за всё.

– Думаю, да, - кивнула Риккен.
– Всё, чего боялась Леронн, произошло. Думаю, сильнее наказания не придумать.

– Чего она боялась?

– Извини, Тесс. Спроси сама. Я обещала не говорить - никому.

Теассевенн кивнула.

* * *

Мегин стояла перед ними на коленях, склонив голову.

– Мой сын признался, что обратиться за помощью к Львице было его идеей, - Веранно смотрела на бывшую служанку со смесью презрения и отвращения.
– Но я знаю, что сам он не осмелился бы на подобное. Думаю, именно ты вела переговоры.

– Да, госпожа, - Мегин не поднимала головы, говорила ровно и спокойно.
– Я не осознавала, что делаю. Я была испугана.

– Погибло много людей, - Веранно вернулась в кресло.
– Но я знаю также, что за всё предыдущее время ты не сделала ничего недостойного. Мне предстоит сделать нелёгкий выбор.

Серебряная застёжка - та, с отравленным лезвием - лежала в кармашке у Теассевенн. Она невольно положила руку в карман, прикоснулась к украшению.

– Ты скрыла, кем являешься, - продолжала Веранно.
– Если бы я сразу знала про твою татуировку, я не взяла бы тебя на службу. Но ты использовала свои умения на пользу дому - этого я не забуду. Что мне делать с тобой, Мегин?

– Сегодня меня отвезут в полицию, для допроса, а завтра я буду уже в руках у Львицы, госпожа, - Мегин подняла взгляд.
– Я знаю, что сделает со мной Львица. Это будет очень долго и мучительно. Я предпочла бы умереть здесь, сейчас - если вы желаете моей смерти.

– Я не могу дать тебе покровительство, - Веранно повернула голову в сторону Теассевенн.
– Теассевенн, вы единственная, кто может согласиться на это. Только если вы возьмёте Мегин в услужение, я позволю ей остаться в доме.