Мозаика странной войны
Шрифт:
Странная тишина повисла над дорогой – странная, дикая и невозможная. Словно и не ревели двигатели бронетехники, не матерился в рацию зампотех, не хлопал брезент на ветру… – мозг отфильтровывал привычно-безопасные звуки, и оставлял только мерзкое чувство приближения чего-то быстрого, страшного, злого и явно враждебного.
– Семеныч! – внезапно решился полковник. – Приготовиться к отражению атаки с воздуха!
– Ты чего, Владимир Петрович? – зампотех вытаращил глаза. – Какой атаки? С какого воздуха? Время неподходящее для учений…
– Выполняй! – рявкнул комполка,
Зампотех, молча пожав плечами, снова развернулся к рации, поднес к губам микрофон – и замер.
– Всем частям! – вдруг, сначала затрещав, истерически заголосил динамик. – Всем частям и подразделениям! Повысить бдительность! Приготовиться к отражению атаки с воздуха! Внимание, объекты засечены визуально, повторяю, засечены визуально! Радары их не берут, будьте…
Окончание фразы потонуло в грохоте.
Справа промелькнули первые горы, штурмовики снизились еще больше (“куда больше?” – проскочила где-то в подсознании трусливая мысль), земля окончательно превратилась в серое расплывчатое пятно, на лобовом стекле выскочила полоса из ярких прямоугольничков, так же молниеносно покрылась рамками, что-то запищало в наушниках, и машина вылетела прямо в лоб вытянувшейся войсковой колонне.
Пронзительно зашипели движки, и сразу несколько дымных следов вырвались из-под брюха самолета. Несколько машин, оказавшихся чуть в стороне – пилот не успел даже рассмотреть их, – полыхнули сразу. Штурмовик прошел над обочиной дороги, оставляя за собой шлейф падающих десятикилограммовок, взмыл над холмом, притормозил, и пилот ощутил нетерпеливое подрагивание сенсорной перчатки.
Компьютер сделал свою часть работы и передавал управление человеку.
Первыми загорелись “Шилки”, затем две черных тени промелькнули над колонной, а прямо за ними по обочинам дороги протянулись две дымные змеи разрывов. Ударная волна от сверхзвука оглушила людей, волна от разрывов сорвала брезент с грузовиков, осколки насквозь прошивали борта БТРов, заклинивали двигатели – и в результате после первого же захода колонна замерла, вытянувшись на дороге, как отличная тренировочная мишень на полигоне.
Как сидящая утка.
Чудом уцелевший, оглушенный, отброшенный в сторону комполка с трудом поднял голову и успел заметить, как две хищные тени снижают скорость и разворачиваются для второго захода.
Второй заход штурмовики сделали полностью на ручном управлении – никакой компьютер не помог бы разобраться в царящем внизу хаосе, вычленить достойную цель среди беспорядочно мечущихся в дыму фигурок, накрыть случайно уцелевший грузовик или БТР.
Пилоты развлекались – поднимались наклонной горкой, внимательно рассматривая дорогу, разворачивались, старательно наводили машины… а заканчивался маневр стандартной короткой очередью и еще одним разорванным на части пехотинцем.
Кто-то попробовал выстрелить по воздушным мишеням из автомата – самолет вздрогнул, нырнул в сторону, вниз, и, развернувшись чуть ли не на месте, всадил в безумца еще одну ракету – после чего снова деликатно отдал управление пилоту.
Тот засмеялся.
Чудесная, послушная
– Эй, парень, очнись! – вдруг прозвучало в наушниках. – Хватит, погуляли! Оставь ребятам!
Голос напарника звучал немного натянуто – словно он тоже поддался гипнозу убийства и разрушения, и вырваться из него стоило ему немалых усилий. Впрочем, наверняка так оно и было.
– Каким… ребятам?.. – с трудом выдавил из себя пилот.
Пальцы так и тянулись к гашеткам, компьютер с надеждой обвел рамочкой БТР, который почему-то посчитал уцелевшим – но слишком требовательно звучал голос в наушниках.
– А оглянись! – со смехом предложил напарник. – Там, у перевала!
Чуть в стороне от места побоища, у въезда с узкого серпантина медленно выруливал из зеленки БТР с немного корявой волчьей головой на броне, за ним так же неспешно появились два грузовика, набитые бородачами в камуфляжке.
– О! – только и выдавил из себя пилот.
– А с другой стороны! – снова засмеялись наушники.
С другой стороны наблюдалось примерно то же самое.
– О!
На этот раз засмеялись оба. И так же одновременно потянули ручки на себя, сделали круг над тем местом, где некоторое время назад шла колонна, покачали крыльями мародерам – те приветствовали неожиданных союзников всем, чем могли, и в воздух летели пули, береты и маловразумительные, но, несомненно, воинственные крики – и дружно задрали носы самолетов к небу.
И на пятидесяти тысячах метров запустили программу Перехода.
Эпизод 5.
Страшный грохот – если это можно было назвать грохотом – ударил в уши, глаза мгновенно ослепли от не менее сильной вспышки, желудок провалился куда-то вниз, и, судя по ощущениям, обменялся местами с чем-то из мочеполовой системы, рот обожгло кровью, и все кости вдруг наполнились непереносимой болью.
Пилот хотел вскрикнуть – и умер.
Только через несколько минут, когда самолет уже мирно кружил над облаками, он шевельнулся, прохрипел какое-то маловразумительное ругательство, и с трудом открыл глаза.
– Что, тяжело? – сочувственно простонали наушники.
– И что… – он сглотнул кровь, – …каждый раз так?
– Бывает и хуже, – утешил его напарник. – А бывает, что после Перехода сразу же надо отстреливаться.
– Кажется, именно это вам в ближайшем будущем и предстоит, парни!
Голос был абсолютно тот же, такими же казались и интонации – но подобную фразу мог произнести только кто-то третий.
– Эй! Ты кто? – с угрозой (на всякий случай) рявкнул пилот после некоторой паузы.