Мозаика странной войны
Шрифт:
– И что, эти машины действительно мыслят? – Бухгалтер был потрясен.
– Ну… назвать это мышлением трудно – по крайней мере в моем мире. Но считают очень быстро и точно.
– И что, могут заменить бухгалтера?
– Ха! Это было одно из самых первых применений.
Бухгалтер с тоской обвел взглядом шкафы и гроссбухи.
– Ну а как могло получиться, что в нашем мире…
– Что вы так отстали? Ну, так сразу сказать трудно, но, кажется, вы слишком мирный народ. У вас не было ни мировых войн, ни революций, ни по-настоящему
– У нас есть пушки, которые стреляют на полтысячи шагов! – обиженно перебил его Бухгалтер.
Пилот чуть не расхохотался, но осекся и с серьезным видом кивнул.
– Ну, может, этот фактор и не самый решающий. А может, он здесь и вообще ни при чем. Зато, я смотрю, вы добились больших успехов в бухгалтерском учете…
– Да пошел бы ты….
– Ладно, не обижайся. Я бы в таком мире тоже оказался неизвестно кем, и наверняка подумывал бы о самоубийстве…
Бухгалтер вздрогнул.
– Но у меня есть и хорошая новость…
Утром служащие удивленно столпились у выломанного вместе с кусками стены окна, разбитого стола и усыпанного штукатуркой кресла, но к обеду пыль уже была убрана, к вечеру – окно застеклено заново; еще неделю сотрудники вспоминали столь внезапно исчезнувшего бухгалтера, а еще через месяц Враг обнаружил исчезновение одной из ключевых фигур этого мира и то ли с досады, то ли для профилактики прошелся ядерными бомбами по всем более-менее населенным пунктам Скучного мира, вследствие чего линия времени прервалась, и полмиллиарда людей, оставшихся в живых после бомбардировки, не успели даже ничего почувствовать.
Эпизод 8.
После очередной встряски Перехода оба штурмовика снова очутились над знакомо безжизненным серым одеялом сплошных облаков; Пилот, все еще борясь с тошнотой, первым делом окинул взглядом приборы – нет ли радиооблучения? рентгеновского? инфракрасного? – и с большим удивлением обнаружил отсутствие излучения вообще, кроме незначительного естественного фона. Если верить приборам, получалось, что на планете не работает ни одна радиостанция, внизу не пылают жаром города и металлургические заводы, не работают ядерные реакторы и не рвутся бомбы, и ни один бдительный глаз радара не уставился в небо.
– Странно… – пробормотал он.
Впрочем, все новые миры поначалу казались странными.
Штурмовики с воем прорезали облака, снизились и на относительно небольшой скорости пошли над покрытой серым предрассветным туманом равниной.
Солнце светило в глаза, но кроме неудобств это означало и то, что рассвет наступил для обоих пришельцев раньше.
Но ничего не изменилось.
После того, как туман развеялся, оказалось, что равнина покрыта густым лесом с редкими прожилками рек.
– Интересно… – пробормотал в микрофон Бухгалтер.
Вскоре в сплошной шерсти леса появились проплешины, на горизонте показались и через мгновение
Из стратосферы Земля выглядела все так же мирно и идиллически, и ни один след человеческого присутствия не осквернял ее зелено-голубого лика.
– Бывает, – утешительно пробурчал Бухгалтер, но слегка перестарался с иронией.
Пилот хотел выругаться еще раз – но прикусил язык. В конце концов, они были единственными людьми на десятки тысяч километров вокруг… впрочем, с таким же успехом можно было заявить – на сотни световых лет. Если жизнь не возникла на этой Земле – то вряд ли она проявилась бы и на здешнем Марсе.
– Сядем? – полувопросительно-полуутвердительно сказал Бухгалтер.
Пилот пожал плечами – молча. Сядем так сядем.
Штурмовики мягко опустились на берег лесного озера, Пилот запустил пару зондов – “пусто… пусто… пусто… пусто….”, сделал все необходимые анализы – “кислород… азот… углекислый газ… аммиака нет[7]… радиации нет…бактерий нет…” – и осторожно приоткрыл люк.
Избыток кислорода резанул легкие.
“Ну естественно, – подумал Пилот. – Дышать-то некому…”
В воздухе – только легкий растительный аромат – то ли хвоя, то ли лесные травы.
“…И вонять, соответственно, тоже некому…” – продолжил он мысль с легкой грустью.
При других обстоятельствах этот мир мог быть прекрасным и безопасным курортом… если бы неизвестный Враг не уничтожал методично линию за линией тех, кто мог бы стать потенциальными посетителями этого курорта.
– Как здесь легко дышится! – Бухгалтер, осмелев, тоже снял шлем и с шумом втягивал в себя свежий лесной воздух. – Надо будет обязательно сюда вернуться.
– Ну-ну.
– Пилот ухмыльнулся.
– А что?
– Да так, ничего.
– Ты по поводу “вернуться”?
– Да нет, – Пилот откровенно заулыбался. – Я по поводу “сюда”.
– А что?
– А то, что или сюда Враг доберется – и сделает из этого мира пожарище…
– А если не доберется?
– Тогда бактерии, которые мы с тобой сейчас выдохнули, сделают из него Лондон тринадцатого века.
– А что такого примечательного было в… – Бухгалтер осекся и поспешно защелкнул светофильтр шлема. Он вспомнил.
Лондон тринадцатого века был одной большой сплошной и незаживающей язвой.
Чума.
Трупы и скелеты валялись прямо на улицах, поскольку местный аналог эпидемиологической службы (люди в пропитанных дегтем костюмах, с длинными железными крючьями в руках, чьей обязанностью было не лечить – а хотя бы уволакивать трупы в ямы с известью) выдерживал очень недолго. Они не дезертировали – они просто падали рядом с трупами.