Мозг Эндрю
Шрифт:
Эмиль Яннингс.
Что-что?
Я не хотел стать Эмилем Яннингсом из «Голубого ангела»[9]. Помните этот фильм? О профессоре, который влюбился в певичку из кабаре, Марлен Дитрих, и в итоге стал играть клоуна в каком-то убогом представлении, кричал «Кукареку!». Он жертвует всем, чтобы на ней жениться, а она, конечно, таскается. Его жизнь разрушена, работа, честь — все пропало. И как-то вечером он бредет в пустую аудиторию и умирает за своим столом. Неужели вы не смотрели?
Нет, не смотрел.
У него, по крайней мере, стол был.
Конечно, Брайони нельзя сравнивать с певичкой-декаденткой из веймарского кабаре. С другой стороны, я знал, что могу пойти на все, чтобы себя уничтожить. Я мог представить, что она с безграничной скорбью будет наблюдать, как я исполняю западный вариант кукареку и прыгаю с горной вершины. Пока мы сидели, отдыхали — точнее, я отдыхал — и пили воду, я сказал ей: Брайони, мало кто смог бы меня сюда затащить.
Но, профессор, это же на пользу, разве вы жалеете, что согласились? Неужели вам не радостно? Ведь такой подъем заставляет работать все хорошие гормоны в мозгу.
И я сказал: «Пожалуйста, не называй меня профессором, зови меня Эндрю. В конце концов, другие студенты меня так и зовут».
Она улыбнулась. «Договорились, Эндрю. Я не знаю, что о вас и думать, професс… то есть Эндрю. Мне еще не встречались такие люди».
«То есть?» — переспросил я.
«Сама не знаю. С вами не скучно. Нет, неправильно — в жизни мне вообще не скучно, у меня слишком много дел, чтобы скучать…»
Это правда, у нее были и учеба, и гимнастика, и группа чирлидеров, и подработка в студенческой столовой, а на выходных — добровольная помощь в местном доме престарелых.
«…Но ваша мрачность, — продолжала она, — не знаю, это так необычно, в ней такая мощь, как будто это ваше мировоззрение. И вы так открыты перед студентами. Как будто это ваша сила, как будто у вас большое горе, но вы храбро с ним справляетесь. По-моему, это… даже не знаю… очень серьезный взгляд на мир».
И я сказал: «Брайони, если мы будем продолжать в том же духе, я, неровен час, вгоню тебя в такую депрессию, что ты сочтешь за благо выйти за меня замуж».
И она расхохоталась! И я вместе с ней. С тех пор мы перестали быть преподавателем и студенткой. Наверное, она это поняла, потому что умолкла и отвела глаза. Чопорно откупорила свою бутылку воды и поднесла ко рту. Я разглядел, что у нее чуть порозовела шея. [Задумывается.]
Да? Продолжай.
Это я просто задумался. Допустим, существует компьютерная сеть более мощная, чем подвластно нашему воображению.
Ты о чем?
Я помню, как опробовал эту мысль на Брайони. Пусть даже не сеть, а один суперкомпьютер[10]. И при такой мощности он может, скажем, за одну миллисекунду записать и сохранить каждый поступок, каждую мысль и эмоцию каждого человека на Земле. То есть все существующее было бы для этого компьютера информацией — он бы стал хранилищем для всех когда-либо совершенных деяний, промелькнувших мыслей, пережитых чувств. А поскольку в мозгу человека хранятся воспоминания, компьютер бы их тоже записывал и таким образом двигался назад в прошлое, несмотря на то что шел бы вперед вместе с настоящим.
Мощная задачка даже для компьютера.
Но не для этого малыша. Рассмотрим возможность того, что существуют вещи, о которых вы даже не ведаете, док.
Я каждый день рассматриваю такую возможность.
Расскажу вам кое-что, чего вы, вероятно, не знаете: в геноме каждой человеческой клетки есть память. Понимаете, что это значит? Мы — высокоразвитые существа, и в наших генах хранится память о далеком прошлом, о предшествующих поколениях, воспоминания о событиях, которые с нами не случались. Это не бред сумасшедшего, любой специалист вам подтвердит. И чтобы извлечь то, что знает клетка, то, что она помнит, нам всего лишь нужен правильный код.
Звучит даже поэтично.
Это, между прочим, наука, и я говорю о том, что мой самый мощный из всех компьютеров, который вбирает в себя психическую и физическую деятельность всего живого — давайте и животных тоже сюда включим, — обязательно сможет вернуться назад во времени, вернуться в прошлое так же легко, как двигаться вперед в компании с настоящим. Вы согласны?
Ладно, Эндрю.
Иными словами, это значит…
Да?
…Что пусть даже на микрогенетическом уровне, но существует вероятность воссоздать целого человека из этих обрывков и геномных воспоминаний о прошедших жизнях?
Надеюсь, ты не про клонирование?
Нет, черт возьми, я не про клонирование. Речь о том, что компьютер может взломать кодировку каждой клетки каждого человеческого мозга и собрать мертвых из их прошлого. Это же нечто вроде перерождения, да? Любимую не всегда можно будет увидеть, результат, вероятно, будет небезупречен; если протянуть к ней руки, она, быть может, окажется просто тенью себя, но сохранится ее аура и сохранится любовь.
О ком сейчас речь?
Что заставило меня рассказать все это Брайони? Если этот компьютер разработает код, который прочитает наши клетки в момент рождения, в момент смерти, в пепле после кремации, в могильном тлене — и конечно, он сможет это сделать, ведь таково его назначение, — то тогда мы сможем вернуть наших потерянных детей, потерянных возлюбленных, потерянных себя, всех поднять из мертвых, воссоединиться в этаком раю на земле. Понимаете, о чем я?
Что ж, в порядке допущения…