Можно ли иметь все?
Шрифт:
Джейсон не верил своим ушам. Наверное, он расхохотался бы, если бы вся его будущая жизнь не летела в пропасть в эту минуту.
— Она знала, что ты никогда не любил ее, тебе был нужен только секс. И еще успех. Твоя жадность и твои амбиции не знали пределов. Ты был помешан на деньгах, наверное, из-за того, что твое детство прошло в бедности. И в твоем сердце не оставалось места для нее. Но в пятницу, увидев твою искреннюю тревогу за брата, она пожалела тебя. Конечно, Джейсон, ты красивый мужчина. Этого никто не будет отрицать.
Спасибо за маленькое снисхождение, подумал он с иронией.
— Она приютила тебя на ночь, но ты начал заниматься с ней любовью, и она не смогла противостоять тебе. Она сказала, что любовник ты непревзойденный. Очень… умелый. Утром она хотела выставить тебя и сказать, чтобы ты не возвращался, но ей не хватило силы воли. Она чувствовала себя одинокой, ведь у нее не было любовника с тех пор, как ты оставил ее.
Джейсон вскинул голову, но Эмма, по-видимому, твердо решила верить всей напраслине, которую возвела на него Адель.
— Уже сегодня утром она почувствовала унижение и стыд, ведь ты сказал ей, что женишься на простой провинциальной девочке, которая будет ухаживать за тобой как за принцем, что бы ты ни совершил. Ты сказал, что от мысли о сексе со мной тебя тошнит, но ты не станешь поститься и будешь время от времени разнообразить свое меню. На побережье ты познакомился с парочкой вдов. И ты, конечно, имеешь виды на нее саму, Адель.
— Пожалуйста, — прошептал он, но Эмма уже не обращала на него внимания.
— Потом, когда ты уехал из больницы, она подумала и сочла меня своей подругой, так же жестоко использованной и обманутой. И она приехала, чтобы извиниться за то, что сделала, и предупредить меня о том, что тебя нужно остерегаться. И я последую ее совету.
Она уже снимала с пальца кольцо, в глазах ее стояли слезы.
— Прекрати! — закричал Джейсон. И она послушалась, только вскинула на него заплаканные глаза.
— Эмма, неужели ты не понимаешь: она обманула тебя! Черт возьми, да я могу доказать, что тот мальчик не был моим пациентом! В больнице есть записи, есть документы. Есть свидетельство о смерти, в конце концов! Неужели ты думаешь, что доктор Брендуайлд не проверил мое прошлое, прежде чем согласился сделать меня своим компаньоном? Пусть даже для тебя ничего не значит моя репутация врача! Я смогу доказать тебе, где я провел ночи на субботу и на воскресенье. В Сиднее, в гостинице. А дом Адели — в Палм-Бич. Портье в гостинице наверняка меня запомнил. Я оба раза завтракал там же, в ресторане. Если хочешь, я отвезу тебя туда, и проводи свое расследование.
Теперь Джейсон видел, что его слова не оставляют Эмму равнодушной. Ее рот приоткрылся, а в зеленых, ясных, несмотря на слезы, глазах появилась неуверенность.
— Теперь вспомни мои звонки тебе, — продолжал он, делая упор на неумолимую логику. — Я звонил или из больницы, или из гостиницы. На телефонной станции тебе это подтвердят. С номера Адели ни одного звонка не было. Или ты не помнишь, как часто я тебе звонил? Если бы я проводил время с Аделью в постели, надо полагать, мне пришлось бы звонить из ее дома. Эмма, задумайся! Не позволяй ей распоряжаться нашими судьбами. Не дай ей испортить то, что возникло между нами. Наши отношения слишком драгоценны для нас. Это-то и выводит ее из себя. Она поняла, что я не люблю ее больше и нашел счастье с тобой. Я ей уже не нужен, но она не хочет, чтобы я принадлежал тебе. Я же обещал тебе верность, и держу слово.
— Но как… как я могу быть уверена, что ты говоришь правду? — простонала Эмма. — Доказательств нет.
— Эмма, не нужны тебе никакие доказательства. Я даю тебе слово.
— Твое слово?..
— Да, — сказал Джейсон. — Или этого мало?
Она ничего не ответила. Силы внезапно покинули его, и плечи его поникли.
— Вот оно, значит, как, — с трудом выговорил он. — Выходит, у нас с тобой нет будущего, если ты мне не доверяешь.
Он стал подниматься, но Эмма усадила его обратно.
— Если ты мне не врешь, значит… Она очень злая женщина.
— Именно так, Эмма. Верь мне.
— А если так, как же ты мог любить ее?
— Когда-то ты говорила, что злость не мешает быть любимым.
— Не просто злость. Зло, сделанное другому человеку. Активное зло.
— А-а… Значит, твой любимый Дин никому не сделал зла? Просто он оступился. Эмма, ну как ты не понимаешь! Столько лет он не пропускал ни одной юбки в этом городе, а потом обратил внимание на тебя. Но к единственной женщине он привязаться не мог, если верить тому, что я о нем слышал. Для него нет ничего святого!
— Ты невыносим, Джейсон.
— А что мне еще остается, когда речь заходит о таких мужчинах, как он, и о таких женщинах, как Адель? Они слеплены из одного теста. Это злобные, аморальные, себялюбивые люди. Им хочется разрушить все, что не может им принадлежать.
Лицо Эммы неожиданно сморщилось.
— Я… Наверное, ты прав.
Он подался вперед и прижал ее голову к своей груди. Эмма не выдержала и расплакалась.
— Эмма, нельзя позволять им разрушить нашу жизнь, — заговорил он, гладя ее по волосам. — Нам нужно быть сильными. И оставаться вместе.
Она сделала глубокий вдох.
— Это очень трудно, — прошептала она.
— Жизнь и не бывает легкой. А иногда люди ее еще более осложняют, выбирая не тех партнеров. Дин был не парой для тебя, как и Адель не была парой для меня.
Эмма отстранилась от него, зеленые глаза сверкнули.
— Джейсон… она все еще привлекает тебя?
— Нет. Ни капли.
— Мне трудно поверить. У нее потрясающая внешность. Она высокая, стильная…
— Эмма, меня привлекаешь только ты.
— И ты все еще дожидаешься нашей брачной ночи?
— Да. А ты? — осторожно поинтересовался он.
— Да. Нет. Не знаю. — Она освободилась из его объятий, вскочила и зашагала взад и вперед по кухне. — Я уже ничего не знаю. Но не думать об этом не могу.
— Об этом?
Она остановилась у другого конца стола и с укором взглянула на него.
— Джейсон, ты слишком хорошо знаешь, о чем я говорю. Не будь жестоким. Ты в эти дни был там. Ты не знаешь, что такое думать, беспокоиться…
— О чем думать? О чем беспокоиться?
— Обо всем!