Mr. Рождество. Я очарован тобой
Шрифт:
Я сидел, уставившись на ДэниелаДэй-Льюиси, также известного, как «предыдущий мужчина моей мечты», и не воспринимал ничего из того, что творилось на экране. Я так внимательно следил за каждым вдохом и движением сильного тела, расположившегося на соседнем сиденье, что к концу фильма моё сердце колотилось как бешенное, ладони вспотели и я чувствовал себя снова подростком.
Когда зажегся свет и все встали, я остался сидеть, не в состоянии ни пошевелиться, ни заговорить. Вон тоже поднялся и посмотрел на меня:
—
«Нет. Слава Богу». Это было единственное, что мне удавалось контролировать на протяжении того слишком напряженного киносеанса. Но бархатный голос Вона возбуждал, точечно попадая во все нужные места, и сдерживаться, чтобы не случилось «всё», с каждой секундой получалось хуже.
— Картер?
«Проклятье!»
Произносил ли кто-нибудь моё имя более сексуально? Вряд ли. Я не успел ответить, потому что Вон наклонился вниз и опёрся ладонями с обеих сторон, ухватившись за подлокотники. Он был так близко, что я чувствовал его дыхание. И когда я провёл языком по верхней губе, его глаза проследили за моим движением.
— С тобой всё в порядке? — спросил он. Я кивнул, и он снова спросил: — Ты всё?
Я оттолкнулся, вставая с сиденья, и мне стало интересно, отойдёт ли он. И когда Вон отошёл, я встал так, что в проходе мы оба стояли лицом друг к другу так близко, что носки нашей обуви соприкасались. Потом что-то, даже не знаю что, — может, свет, вспыхнувший в его глазах, — придало мне такой храбрости, что я выгнул бровь и сказал: «Ещё нет», а потом вышел из прохода, сопровождаемый его хриплым смехом.
Идя к выходу, я мог поклясться, что чувствовал взгляд Вона на своей заднице, и когда я открыл дверь, он подошёл сзади и придержал её над моей головой.
— Я понял.
«Ага, конечно, — подумал я, выходя в фойе. — Внешний вид, шарм, душа врачевателя и самое шикарное тело, когда-либо виденное мной в одежде. У вас, доктор Вон Беннетт, есть всё, что я ищу в мужчине».
Я вышел на улицу. Почувствовав холодный ночной воздух, поднял воротник куртки и засунул руки в карманы. Когда великолепный доктор остановился напротив меня, я решил идти напролом и использовать свой неожиданный приступ храбрости до конца. Я же явно был интересен мужчине, верно?
— Можно мне твой телефон на минутку? — спросил я.
Вон широко улыбнулся, а потом протянул мне свой телефон, явно понимая, что я собирался сделать. Я взял его телефон, добавил свой номер, а потом вернул обратно. Вон посмотрел на экран и, взглянув на меня, засмеялся:
— «Маленькая мисс Ай»?
Я пожал плечами и, когда Вон прятал мобильный телефон в свой карман, подошёл к нему ближе. Приказав себе «Просто сделай это!» и не оставляя себе ни одной секунды на раздумья, я взялся за полы его пальто, притянул Вона к себе и впился губами в его рот. Вон не колебался ни минуты. Когда мой язык скользнул
Отпустив его с большой неохотой, я сказал:
— Это вознаграждение за то, что ты воспользуешься моим номером. А вот ответ на твой вопрос раньше: нет, у меня нет бойфренда. Но думаю, что есть кое-кто, кто может мне понравиться.
Я сидел, раскинувшись между поднятыми коленями Вона, который прислонился к спинке глубокого кресла. Я оглянулся на него, и Вон подмигнул мне в ответ:
— Тем вечером ты был таким отважным маленьким учителем.
Мой рот открылся от удивления, и я немедленно обиделся:
— «Маленьким»?
Вон тихо засмеялся и его грудь завибрировала. Я уютно устроился, и он сказал мне прямо в макушку:
— Но тогда в этом не было нужды.
Я шлёпнул его по руке, и когда он притворился, что ему больно, покачал головой:
— Это было самое лучшее «несвидание».
— Правда?
— Угу. После того дня ДэниелаДэй-Льюиси для меня не существовало... ну, до сегодня. Позже я поставлю его фигуру возле нашей кровати.
Глава 5
Таймер духовки сработал как раз в момент, когда мой живот в очередной раз яростно заурчал.
— Боже, нужно покормить зверя, — сказал Вон, резво вскакивая и помогая мне подняться. Он быстро чмокнул меня в губы и отправился на кухню. Я пошёл за ним и уже на подходе учуял запах, выходящий из духовки.
— Не может быть. Это же...
— Совершенно верно. Картофельная запеканка с мясом. От твоей мамы, — сказал Вон, осторожно вытягивая из духовки противень и ставя его на плиту. Когда он снял кухонные рукавицы, я обнял его сзади за талию:
— Люблю тебя. Люблю тебя. Люблю тебя!
Вон взял мои ладони, развернулся ко мне лицом и завёл мои руки себе за спину, заставив снова обнять.
— Скажите мне это еще раз.
Я сжал его в объятиях сильнее и, поцеловав его, сказал:
— Я люблю тебя, Вон Джеймсон Беннетт.
Наши губы были уже так близко, но Вон сдвинулся, поцеловал меня в нос и шлёпнул по ягодице:
— Садись и поешь. А потом уже будешь меня отвлекать.
— Я? Отвлекать тебя? Разве я — тот, кто разбросал свои «игрушки» по полу нашей гостиной?
Вон поднял бровь:
— В твоём исполнении всё звучит как-то двусмысленно. Как у тебя получается так обстебать даже самые простые вещи?
— А что я такого сказал?
— Ты серьёзно?
— Ну, не знаю, о чём ты там подумал, но я говорил о подарках, — сказал я, усаживаясь за стол, пока Вон разрезал запеканку.
— Хм, — он поставил на стол две большие порции, и я указал ему на стул.
— Спасибо за обед. А теперь усаживай свою задницу и возьми мясо в рот.
Вон покачал головой, но всё же сел: