Мрак космоса
Шрифт:
– У нас нет ножей, - сказал Фазер. – И иллюминаторов здесь тоже нет.
– Ты с темы то не сходи! Раз начал, то давай закончим.
– Тихо!
– Зычно скомандовал рядовой Син. – С этой минуты не засорять эфир. Особенно касается 253 756.
– Нет «ножей». Тоже мне проблема! Как же я молчать буду? Я же умру, - пробормотал Гай. – Мне молчать никак нельзя. Я слова забуду. Говорить разучусь. Китайский сэр? Что мне делать?
– Говори про себя.
Гай, пораженный мыслью в самое сердце, трагично замолчал и даже дергаться перестал. Лицо его осунулось. Но лишь на минуту! Потом начал беззвучно открывать рот. При этом
- Поступили дополнительные сведения, - сказал Син Кострову. – Метров двадцать придется идти до анабиозного отсека. Прохода для техники вниз нет. Кинем вездеход.
– Большой разведывательный 3ММ? – уточнил Виталик. – Тип корабля, на который мы следуем?
– Тип корабля? Зачем тебе знать? Это секретная информация. Хочешь сбежать? Задумал какую-то ерунду?!
– Хочу сделать анализ.
– Какой еще анализ? – растерялся китаец. – Зачем нам анализ?
– Для оценки.
Син задумался и назвал тип корабля. Конечно, ничего секретного. Костров прикрыл глаза. Рядовой занервничал:
– Разбираешься что ли?
– Самую малость. Работаю со схемами. Будет накладка по существеннее той, что вы назвали, сэр.
– Да ну? – хмыкнул Син.
– Анабиозный отсек находится на нижней палубе. Мы же прибываем на верхний уровень, по нему будем ехать, и идти «двадцать метров». Спускаемся по трубам на нижнею палубу. Соответственно работают две вытяжки: на спуск и подъем. Вопрос во времени. Мы потеряем скорость. И выполнение работы затянется. А у нас кислородные баллоны на два часа. Придется же перетаскивать ванны. Или будем будить людей?
– Команды будить людей не было. И я ничего не понял, - признался Син. Костров повторил.
– Откуда такие сведения?! Хочешь меня обмануть?! Запортить порученное мне дело?! Оно же простое. Зачем ты открывал рот! Теперь появились сложности.
– Это еще не сложности. Схема корабля до банальности простая. Запроси пилота Фолси и лейтенанта Роя. Пилот не заинтересованная сторона, даст наиболее объективную и быструю информацию.
Рядовой не хотел показывать своего замешательства, но непроизвольно поник головой, посерел лицом и наверняка, погрыз ноготь, если бы не прочная перчатка скафандра, закрывающая ладонь с всегда бедными пальцами. Костров загасил улыбку, низко склонившись над пультом. Делая вид, что воспоминания с управлением тихохода, всплывают в памяти с трудом. Голова зачесалась не к стати. Зуд превратился в пытку.
Син потянулся к кнопке экстренного вызова Фолси, но рука его застыла над головой. Заговорил Рой. Непринужденным голосом говоря:
– Отрывать пилота от работы запрещено.
– Есть, сэр!
– Информацию подтверждаю сам.
– Да, сэр!
– Вы просмотрели чертежи и схемовые прикладки корабля?
– Нет, сэр! Я готовился к операции, сэр.
– Сынок, это и есть детали операции. Понял?
– Да, сэр. Я смотрел, сэр. Честно, смотрел, сэр. Не все схемы читаются легко. Путаюсь. А у нас на базе нет должных уроков по изучению схем, сэр. Мне никто помочь не смог, сэр.
– Останешься без ужина.
– Есть, сэр! – обрадовался рядовой.
В канал связи влился голос Фолси.
– Цузуки Малышу, прием.
– Малыш на приеме.
– Команде приготовиться к посадке. Выгрузка Малыша пятнадцать
– Знаю, - ответил Костров.
– Время на закрепление Малыша тридцать секунд. На сорок пятой секунде лодка покидает корабль. За срыв времени – наказание. Связь на этой волне. Сто ванн собрали в отсеке, и я прилетаю за грузом по первому вызову. Без вызова прилетаю через час. Не опаздывайте. Не советую. Рой?
– Фолси?
Костров и Син переглянулись, связь стала шифрованная на некоторое время, потом опять раздался голос капитана лодки:
– Жду подтверждений.
– Подтверждаю, - сказал Рой.
– Подтверждаю, - поддакнул Син.
– Крикун? – напомнила Фолси.
– Подтверждаю.
– До связи.
Костров кашлянул и был удостоен косого взгляда. Син властно заговорил в рацию:
– Команде приготовиться к посадке!
– А, что будет? – не выдержав, спросил Гай.
– Лучше не шевели языком, а то откусишь.
Виталик осмотрел панель, пытаясь увидеть следы бывшего водителя. Некоторые чудики втыкают в миллиметровые щели фото жен или своих собак. Другие предпочитают рисовать по свободному пространству от кнопок замысловатые линии, складывая их в траектории лабиринта. Ничего подобного. Чисто. Фолси принялась за маневр, и тяжесть сразу откинула в кресло, пытаясь раздавить. Расстроился. Чужая бы закорючка согрела душу. Член от перегрузок протестующее вздрогнул. Костров повернулся, чтобы что-то сострить и увидел, как Син сильно зажмурился и беззвучно шевелит губами, нашептывая про себя молитву. Виталик обмяк. Тело упало и растеклось в кресле. Превращаясь в студень, заколыхалось толчками. В этот миг части единого организма жили отдельной жизнью. Глаза, например, увидели на подлокотнике кресла надпись. На душе потеплело. «Нет. Не био проклятый водил в дело Малыша, человек! И видно храбрый чертяка, отчаянный». Губы искривила улыбка.
«Аминь!» - гласила кривая надпись.
Сильно тряхнуло.
Лодка сбросила скорость.
Опять тряхнуло.
Язык нащупал нёбо, уперся в полость, нервно щекоча. Резко провалились в яму и тут же вынырнули. Фолси изменила себе. До аса ей было так же далеко, как рядовому Сину до адмиральского чина. Мастерство её мелькнув, не оставила и следа. Он даже руду на базу возил профессиональней. Прикрыл глаза. Посмотрел на Сина и с трудом подавил смешок. Оказывается, было две надписи. На командирском кресле красовались царапины, которые лаконично и точно, завершенным предложением в одно слово, четко характеризовало каждого старшего группы, без исключения. Её оставила не рука солдата, не вольнонаемного и не тупого био охранника с правами водителя. Слишком хлестким было слово. Весомым. Значимым. Кто-то из своих, выбравшись из операции, нацарапал неровные буквы, портя новое государственное имущество.
Знакомый звук, неслышный для других, оповестил о скольжении лодки в ангаре корабля. Мелкая вибрация, начавшаяся через секунду, подтвердила догадку. Самодовольство переполнило грудь и стало легче дышать.
Стараясь не смотреть на надпись на командирском кресле «УРОД», Костров искоса взглянул на рядового. «Очнись! Сейчас начнется!» - хотелось крикнуть ему, но слова застряли в глотке. Рука вцепилась в костыль ручного управления.
Лодка резко замерла, остановившись. Костров качнулся вперед, повис на ремнях, мысленно приказывая правому монитору показать вид сзади.