Мщение или любовь
Шрифт:
— Ждешь кого-нибудь, Роми? — Она озорно засмеялась. — Неужели ДДД?
— ДДД? — переспросила сбитая с толку Роми.
— Дорогой Доминик Дэшвуд, разумеется, — поддразнила ее Стефани.
— Скорее уж ПДД — подлый Доминик Дэшвуд, — хмуро бросила Роми.
— А может, потрясающий Доминик Дэшвуд? — продолжала со смехом Стефани. — Боже мой, я могу в эту игру играть весь вечер.
— Но только уж не со мной, — мрачно сказала Роми. — Я бы долго не выдержала — очень скоро умерла бы со скуки.
— О! Я слышу воинственные речи! Правильно
— Ты говоришь так, будто он какой-то яд, — упрекнула подругу Роми.
— Ну вот, теперь она его защищает! — воскликнула Стефани.
— Ничего подобного!
— Значит, ты сказала ему, чтобы он катился подальше со своим приемом, так?
— Это было бы крайне непрофессионально — ведь он сделал заказ несколько месяцев назад, — ледяным тоном провозгласила Роми. — Мне приходится думать о своей репутации, знаешь ли!
— Он целовал тебя?
— Это не твое дело!
— Значит, целовал! — восторженно взвизгнула Стефани. — Ну, слава Богу! Мне была бы просто невыносима мысль о том, что после смерти Марка ты берегла себя для него, а он не поступил как порядочный человек!
— Ни для кого я себя не берегла! — возмутилась Роми.
— Ну конечно, — фыркнула Стефани. — Должно быть, ты просто получаешь удовольствие, отказывая каждому привлекательному мужчине, который приглашает тебя сходить куда-нибудь…
— Стеф! — предостерегающе сказала Роми. — Хватит!
— Ну ладно, не буду! — вздохнула Стефани. — Хочешь, попозже посидим где-нибудь и ты расскажешь мне все в подробностях? Как он выглядел? Что говорил?
— Нет, не хочу! — решительно ответила Роми. — Мне еще разбираться с одной дурацкой встречей игроков в теннис, которая состоится завтра. А сегодня я должна постараться и красивейшим почерком надписать все рассадочные карточки.
— Это то самое теннисное мероприятие в Йоркшире?
— Ну да, — вздохнула Роми, думая о том, как долго туда ехать.
— Где будет присутствовать некий молодой, симпатичный и могущий составить завидную партию граф?
— Именно.
«Интересно», — мимолетно подумала Роми, — «почему нам никогда не нравится тот тип мужчин, который как раз и должен вроде бы нравиться?»
Стефани была явно раздражена тем, что Роми, ко всему прочему, смотрит, что называется, в зубы дареному коню.
— Ты так торопишься разделаться с темой, словно только что объявили трехминутную готовность! Ведь речь идет о графе, Роми! Он ужасно симпатичный и влюблен в тебя без памяти! Неужели ты не можешь проявить хоть чуточку интереса?
В том-то и беда, что она не может. И это ее просто бесит. Не поддаваться очарованию таких красивых глаз!
— Нет, — мрачно проговорила она. — Ни самой чуточной чуточки… Но потом она подумала о предстоящем загородном приеме, о терапии насыщения, о пауках и… о мозгах, которыми наградил ее Бог и которыми она намеревалась начать пользоваться — вместо того, чтобы подчиняться гормонам, которые толкают ее, глупо улыбающуюся, в объятия Доминика! А Доминик просто скотина, — твердо сказала она себе. Самовлюбленная, упрямая скотина, наделенная чрезмерной сексуальной привлекательностью. Впрочем, к концу его загородного приема, когда у нее будет возможность непрерывно, в течение двух дней, и непосредственно наблюдать его высокомерие и его недостатки, Доминик наверняка до смерти ей надоест…
Когда наступил вторник, Роми почувствовала, что устала до крайности. Она провела удачный с профессиональной точки зрения уик-энд, который лишь слегка омрачили навязчивые ухаживания влюбленного графа. Он был просто неспособен понять, что не интересует Роми и что все его тысячи акров земли и фамильный герб не производят на нее ни малейшего впечатления! Роми позвонила Доминику в офис. Ей пришлось так долго ждать, пока несколько секретарш, говоривших будто роботы, соединяли ее, что она успела здорово разозлиться, когда услышала наконец в трубке его низкий, глубокий голос:
— Привет, Роми.
Слава Богу, что они говорят по телефонам, не оснащенным видеоэкранами, подумала Роми, и ее щеки порозовели. Иначе он увидел бы, как ее соски мгновенно ответили на интонацию, с какой он произнес ее имя.
— Не могу поверить, что наконец допущена говорить с великим человеком! — саркастическим тоном сказала она.
— Что, были проблемы?
— Да еще какие! — раздраженно ответила Роми. — Пришлось объясняться по крайней мере с тремя надутыми секретаршами, которые по совместительству, похоже, подрабатывают на испанскую инквизицию.
— Именно поэтому, — начал он терпеливо, словно коэффициент ее интеллектуальных способностей выражался совершенно жалким числом, — я и предлагал позвонить вам, но вы…
— Вы все-таки сможете встретиться со мной сегодня вечером? — решительно перебила его Роми, в надежде, что ее голос выражает одновременно скуку и деловитость.
— Где? — Роми моргнула.
— Что — г-где?
— Ну, вы сказали, что закажете столик.
— А, да-да. Конечно, я заказала.
Молчание.
— Так где же?
Не подумав, Роми выпалила наобум:
— В «Оливковой ветви».
Опять молчание.
— Вы уверены?
— Разумеется, уверена, — напропалую врала она. — Вы всегда так реагируете, когда кому-то удается достать вам столик в лучшем ресторане Лондона?
— Буду ждать встречи с большим нетерпением, — сухо прозвучало в ответ.
— На какое время вы заказали столик?
Глупость содеянного начала доходить до Роми, и ей пришлось думать быстро. Достать столик в «Оливковой ветви» — все равно что раздобыть бриллиант размером с «Кохинор»… Единственный способ повысить свои шансы — это предложить такое время, когда почти все нормальные люди не только закончили свою вечернюю трапезу, но уже чистят зубы и собираются облачиться в пижамы!