Муассанитовая вдова
Шрифт:
Зачем Селесте знать, что несколько десятков лет я провел в тюрьме на радиоактивном астероиде? В качестве наказания за смерть Фьенны меня обязали шестьдесят лет добывать золото в шахтах. То ли короткая стремительная война вычеркнула массу имен из списка живых, то ли никому не было до меня дела, но не освободили меня ни на шестьдесят первый год, ни на шестьдесят второй… А умников, заявляющих, что их сослали на астероид незаконно, – каждый второй. На шестьдесят третий год заключения звездопроходцы напали на наш участок, решив, что золото и несопротивляющиеся заключенные будут легкой добычей. Завязалась перестрелка,
Меня взяли на корабль пиратов просто потому, что повезло. Или не повезло, тут как посмотреть. Рептилоиды, организовавшие налет на шахты, прихватили выживших, рассчитывая на послушных рабов. К тому моменту из-за радиации моя кожа потеряла привычный фиолетовый цвет, глаза и волосы выцвели. Только хвост с шипом и остался. Пираты подумали, что я легко внушаемый смесок с малой долей цваргской крови, но их ожидал неприятный сюрприз. Кто-то из бывших заключенных поверил, что их освободили, и стал помогать рептилоидам грабить корабли и поселения мирных гуманоидов по доброй воле. Кого-то заставили, но были и такие, как я, кто до последнего отказывался служить им в этом грязном деле.
За неповиновение мне ампутировали хвост, но даже это не заставило меня пересмотреть основополагающие ценности. Многочисленные шрамы и гематомы на теле раз за разом зарастали, и это бесило жирного капитана звездопроходцев еще сильнее. В какой-то момент он не выдержал и приказал команде избавиться от меня. Но хитрющий рептилоид по имени Рокри предложил идею расплатиться мной и еще парочкой захваченных каторжников за услуги маэстро душ и желаний, и я оказался у Аюра.
Стоило ли рассказывать всю эту грязь Селесте? Мне не хотелось, чтобы она лишний раз нервничала. И жалости не хотелось. Достаточно, что я рассказал о Фьенне.
Я проснулся по привычке на рассвете и первым делом занялся злосчастной калиткой. Запорный механизм временно был переключен на открывание и закрывание металлическим ключом, но в оригинале был снабжен программируемым чипом и экраном, как стандартные двери в каютах на «Сверхновой». Встроенный сканер отпечатка ладони указывал на самую распространенную и надежную модель КХ-155. Вот только без электричества или автономной батареи замок не работал. Это на космическом корабле все можно запитать от ядерного реактора и не волноваться, а на Оентале любой шквалистый ветер – и прощай, электросеть. Неудивительно, что замок сломался. Нужен хороший аккумуляторный блок высокой емкости.
Пока я размышлял, как можно бывшему капитану разведкорабля с лицензией навигатора заработать деньги на полуаграрной планете, ноги сами привели меня на базар, в ту часть, где торговцы раскладывали товар на прилавках. Раньше я здесь не бывал, но из обрывков фраз прислуги в доме Аюра знал, что помимо «элитной» части, где находились дома маэстро, существовал еще и так называемый Глиняный рынок, прозванный так за то, что каждую весну после сезона кислотных дождей местные возводили саманные лачуги и торговали всем, что накопилось за время ненастья. Прилавки, навесы и столы в кратчайшие сроки складывались из дешевого кирпича-сырца из песка, глины и соломы, накрывались пленкой, а сверху выставлялся товар. Здесь были и рукодельные предметы быта, и вязаная одежда, и стеклянная посуда, которую стеклодувы выдували за
Глиняная часть рынка существовала аккурат со знойных дней лета и закрывалась с первыми действительно сильными ветрами. Вначале порывистые шквалы сносили навесы и прилавки, а с наступлением сезона дождей смывало и хлипкие временные хибары.
Шум и гам толпы, блеющие овцы и квохчущие куры в клетках, витающая в воздухе пыль и шерсть, глина и щебень под ногами, запах чеснока и птичьего помета, пота и дезодорантов многочисленных торговцев, нагретого солнцем песка. Таков был Глиняный рынок. На первый взгляд он не отличался от постоянной части базара, но располагался рядом с площадкой, заменяющей на Оентале космопорт, и время от времени здесь встречались прилавки с электроникой.
Каждый год кислотные дожди на Оентале заставали врасплох кого-то из неудачливых космических торговцев. Коммерсанты по всей Вселенной жадны. Неудивительно, что в погоне за прибылью при короткой остановке на очередной планете многие экономили на аренде ангара и даже элементарной мембранной пленке и не успевали накидывать на свои челноки специализированную защиту. После сезона кислотника на таких кораблях стартовать уже нельзя, и в первые сухие месяцы на Глиняном рынке появлялись дырявые и прожженные листы, куски обшивки, разнообразные аккумуляторы, бортовые компьютеры, современные роботы для уборки кают и прочие комплектующие космочелноков. Откуда я это знал? Сложно, живя в доме маэстро – высшего по меркам Оенталя чина для торговца, не знать таких вещей.
Бесцельно бродя по базару и прикидывая, как можно заработать денег, наткнулся на сваленную, словно груда металлолома, гору батарей и… аккумулятор для запорного механизма КХ-155.
– Продам за пять секкеров всю кучу, – отвлек от созерцания чей-то голос.
Фигуристая девушка с нежно-зеленоватой кожей, внушительным бюстом, весьма тонкой для оршанки талией и очень миловидным личиком скучала, опершись на балку. Полукровка, что ли?
– Мне все не нужно, только это, – указал на аккумулятор.
Девушка на миг растерялась, но, тряхнув головой, ответила:
– Одна штука электроники за секкер.
«Штука электроники». И грустно, и смешно… Видимо, оршанка не понимает, чем торгует, иначе ценник был бы в разы больше. Это же новенький, снятый с двери каюты аккумулятор для КХ-155!
– Денег у меня, к сожалению, нет. Может, договоримся? – уточнил, раздумывая.
Если незнакомка выведет на хозяина электроники, возможно, я смогу взять у него и генератор электричества. Лишним в хозяйстве не будет. А уж с капитаном звездолета, думаю, смогу договориться…
Девушка неожиданно покраснела, зачем-то поправила кофточку на внушительном бюсте, оголяя соблазнительную ложбинку, хлопнула ресницами и промурлыкала:
– Обычно меня такие услуги не интересуют, но с тобой я с удовольствием. У тебя такая интересная внешность… Я заканчиваю помогать отцу на закате. Приходи.
На несколько секунд я подвис, переваривая фразу на неродном языке, и только через бесконечно долгую паузу понял, что подумала оршанка. Оенталь, чтоб его! Неужели на аграрных планетах секс – ходовая валюта?!