Мучимые ересями
Шрифт:
— В данном случае, оба Ваши Величества. — Её личный оруженосец слегка улыбнулся, но тут же вновь стал серьёзным. — Я считаю, что князь Нарман прав. И мне кажется, что если вы предстанете перед Парламентом, а возможно, и возможно в Теллесбергском Соборе вместе с Архиепископом в среду, и открыто объясните всем Черис, что вам необходимо как можно скорее вернуться в Чизхольм, чтобы заверить своих подданных в вашей безопасности и рассказать им, как погибла ваша черисийская стража, защищая вас, они, вероятно, вам поверят. И я уверен, что если вы оставите графа Серой Гавани и архиепископа Мейкела в качестве ваших регентов здесь, в Теллесберге, пока вы будете отсутствовать, вы можете рассчитывать, что всё пойдёт гладко, пока вы — или Император —
— Я думаю, он прав, Шарлиен, — сказал Кайлеб после минутного раздумья. — Если бы тебя здесь не было, и если бы нам обоим не было необходимо продемонстрировать, что мы действительно равны, я бы всё равно оставил Рейджиса и Мейкела за главных. Они определённо способны «продержаться», как выразился Эдвирд, несколько месяцев. И теперь, когда я думаю об этом, то, что ты решила «по собственной воле» вернуться в Чизхольм — и продемонстрировала, что у тебя есть право, разум, и воля действовать по собственной инициативе, когда мы оба не можем посоветоваться друг с другом — это ещё больше укрепит нашу способность разделять процесс принятия решений, когда мы вынуждены действовать порознь.
— Я думаю, что Эдвирд и Кайлеб правы, Ваша Светлость, — сказал Мерлин. — Случилось так, что вся эта почти-катастрофа показала мне, что я далеко не так умён, как думал.
Шарлиен склонила голову набок, глядя на высокого, широкоплечего мужчину с сапфировыми глазами, о котором она всё ещё не могла думать как о женщине по имени Нимуэ. Она хотела узнать больше о Мерлине — и Нимуэ — и о странном, чудесном и ужасающем мире, из которого они пришли, но она уже поняла, что именно он был причиной того, к чему она никогда раньше не могла прикоснуться даже пальчиком, когда дело касалось менталитета Мерлина. Теперь она поняла, почему он относится к Кайлебу — и к ней — с такой спокойной фамильярностью. Даже Сихемпер, который умер бы за неё не раздумывая, который помогал её растить, и который, она знала, любил её так же сильно, как если бы она была его собственной дочерью, всё же никогда не мог забыть, что она была королевой, а теперь императрицей. Всегда была эта естественная, неотвратимая грань уважения, это внутреннее осознание ролей и мест. Но Нимуэ Албан жила в мире, где не было ни королей, ни королев, ни императриц, и, судя по всему, в том мире её отец был одним из самых богатых и влиятельных жителей. Мерлин глубоко уважал Кайлеба, в этом Шарлиен не сомневалась, но воспитание Нимуэ Албан сделало его невосприимчивым к этому автоматическому, инстинктивному почтению.
«А тот факт, что Кайлеб не ожидал от него этого почтения, и не чувствовал себя оскорблённым, когда он не проявлял его, так же говорит много очень интересных вещей о Кайлебе», — подумала она.
— Я всегда понимал, что ты не так умён, как думаешь, — с усмешкой сказал ему Кайлеб. — Что же привело тебя к осознанию этого незначительного факта?
— Ну, Ваше Величество, — с улыбкой ответил Мерлин, — я мог бы предупредить Её Светлость о попытке покушения прямо из Корисанда, если бы только оставил ей коммуникатор. И если бы я это сделал, — его улыбка внезапно померкла, — все эти люди были бы живы.
— Не надо, Мерлин. — Шарлиен покачала головой. — Ты не мог оставить мне никакого «коммуникатора» — что бы это ни было — не сказав мне всего этого перед отъездом. И хотя я не могу притворяться, что не жалею, что ты мне этого не сказал, я понимаю, почему ты этого не сделал. Если уж на то пошло, я думаю, что это было, вероятно, самое мудрое решение, учитывая то, что ты и Братство действительно знали обо мне в тот момент, хотя, очевидно, события изменили это.
— Я думаю, вы добрее ко мне, чем я того заслуживаю, — сказал Мерлин. — Хотя, возможно, вы и правы. В любом случае, это — коммуникатор.
Он сунул
— Это называется «защищённый коммуникатор», Ваша Светлость, — сказал он. — В данный момент, я не буду даже пробовать объяснить всё о том, как он работает. Честно говоря, большинство людей, которых я знал, когда был Нимуэ, тоже не понимали этого. Всё, что им нужно было знать, — это как им пользоваться, и это всё, что вам нужно знать. Его основная функция заключается в том, чтобы позволить людям быстро и безопасно общаться на больших расстояниях, разговаривая друг с другом, хотя у него есть несколько дополнительных функций, которые я отключил, по крайней мере на данный момент, — сказал он ей. — Помимо всего прочего, это устройство способно отображать голографические изображения — по сути, картинки, Ваша Светлость — а также передавать простые голосовые сообщения. В конце концов, я уверен, вы захотите активировать некоторые из этих функций, но пока я решил, что лучше избегать осложнений. Например, было бы немного трудно объяснить, если бы вы случайно начали воспроизводить голографическую запись Кайлеба там, где её мог бы увидеть или услышать кто-то другой. Не думаю, что кому-либо из нас понравилась бы интерпретация, которую дали бы этому большинство людей, — закончил он сухо.
— Почему-то я тоже так думаю, — согласилась Шарлиен, когда он сделал паузу.
— Я так и думал, что вы согласитесь, Ваша Светлость, — улыбнулся он. — Кайлеб, со своей стороны, был немного не весел, когда я сделал то же самое с его коммуникатором.
— Что, — вставил Кайлеб, — произошло потому, что сначала он показал мне, как работают эти его «голографические записи». Он может называть их «картинками» сколько угодно, но на самом деле они больше похожи… похожи на статуи, которые двигаются и разговаривают. И, — он бросил на Мерлина суровый взгляд, — он начал с того, что показал мне «картинку» тебя.
— В таком случае, наверное, хорошо, что он не собирается показывать мне то же самое, — ответила Шарлиен.
— Показать тебе твою картинку? — Невинно спросил Кайлеб, затем пригнулся, когда она замахнулась на него.
— Как я уже говорил — сказал Мерлин чуть громче, — у него есть несколько полезных функций. Самое важное для наших целей — это способность вас и Кайлеба — или любого из вас и меня — говорить друг с другом, независимо от того, где вы или мы находимся. Конечно, у этого есть ограничения. Например, мне достаточно трудно найти что-то похожее на настоящую конфиденциальность, когда я хочу использовать что-то подобное. Вам двоим будет гораздо труднее сделать то же самое, но есть несколько вещей, которые мы можем сделать, чтобы упростить ситуацию
Он дотронулся кончиком пальца до мигающего символа — головы человека, с пальцем, прижатым вертикально к губам — на стеклянной панели. Панель погасла, затем заполнилась другой группой букв. Шарлиен наклонился ближе и прочитала их.
«Инициирована защищённая передача», говорили они. Несмотря на то, что все эти слова были ей знакомы, она понятия не имела, что они означают в данном случае.
— По сути, я только что установил связь между этим аппаратом и СНАРКом, который я постоянно держу на орбите над Котлом. Если уж на то пошло, над Чизхольмом тоже висит один. Когда вы касаетесь значка на экране — вот этого светящегося символа — которого я коснулся, коммуникатор автоматически ищет ближайший безопасный ретранслятор. Передача электронным способом перенаправляется на…