Мучимые ересями
Шрифт:
В любом случае, в тоже время, лошадям и тягловым драконам сил вторжения требовалось достаточно времени, чтобы восстановить свои сухопутные ноги, прежде чем двинуться в поле, так что Кайлеб и его советники всегда планировали потратить, по крайней мере, первую пару пятидневок, укрепляя свои позиции на Дейросе, пока их животные восстанавливались, а их припасы прибывали на берег. Они не вполне учли ограниченность складских площадей в самом городе, и больше их припасов, чем кому-либо хотелось, было сложено под брезентом, вместо прочной крыши, что, в связи с приближением сезона штормов, было не совсем приятной мыслью. Но, по крайней мере, они смогли отправить почти половину своих кораблей обратно в Королевский Порт под конвоем трети чизхольмских галер. Это значительно снизило количество транспортов в порту,
С другой стороны медали, Гарвей уже сосредоточил большую часть своих восьмидесятитысячных сил в окрестностях Перевала Талбора, прежде чем двинуться дальше на восток со своим авангардом. Ещё двадцать пять тысяч человек направлялись к нему и должны были прибыть в течение примерно ближайшей пятидневки. Когда они прибудут, он будет превосходить по численности всю армию вторжения Кайлеба более чем в два раза, а Гектор располагал, по меньшей мере, ещё тридцатью тысячами человек в радиусе ста миль от главной позиции Гарвея. Эти цифры не располагали к приятным размышлениям.
— Мне не нравится, как тщательно Гарвей обдумывает эти вещи, — сказал Кайлеб более серьёзно, сцепив руки за спиной и слегка покачиваясь на носках ног. — Я был бы намного счастливее, если бы там командовал кто-то вроде Разделённого Ветра!
— Это было бы неплохо, — почти мечтательно согласился Мерлин.
На самом деле, он даже лучше, чем император, чувствовал раздражающую компетентность сэра Корина Гарвея, поскольку именно СНАРКи Мерлина следили за полевым командиром Гектора в течение последних нескольких месяцев. Он ещё больше сосредоточился на этом в течение нескольких последних пятидневок, хотя его способность контролировать все датчики, которые он развернул здесь, в Корисанде (и в других местах), даже с помощью Сыча, была расширена до (и за) предела. Тот факт, что его взломанное программное обеспечение ПИКА заблокировало высокоскоростной интерфейс передачи данных, становился всё более существенным препятствием. На самом деле, он не слишком сильно жаловался на это, учитывая тот факт, что если бы доктор Элиас Проктор не взломал это программное обеспечение, оно бы автоматически отключило Мерлина и сбросило бы всю его память после десяти дней автономной работы, но это не помешало ему причинять значительные проблемы. Он должен был просматривать данные чуть быстрее, чем с «человеческой скоростью», и даже то, что он мог достаточно долго обходиться без «сна», не помогало выкроить достаточно часов в одном из продолжительных сэйфхолдийских дней, чтобы изучить все те отчёты и записи, которые он должен был изучить.
— Ты уверен, что он собирается переправиться через реку и ударить по Кларику и Хеймину? — спросил Кайлеб.
— Настолько, насколько я могу быть уверен, прежде чем он действительно сделает это. В конце концов, он уже начал перебрасывать туда основную часть своих запланированных ударных сил.
— Чёрт. — Кайлеб произнёс это слово на удивление мягко, учитывая выражение его лица, а глаза его сверкнули. — Какого чёрта он не мог просто сидеть в обороне и сосредоточиться на том, чтобы окапываться?
— Потому что он компетентен.
— Чего бы мне хотелось, так это оттащить Кларика и Хеймина назад, — сказал Кайлеб. — Я знаю, что они потратили месяцы, тренируясь именно для этого, но у них всего едва ли четыре тысячи бойцов, а шансы три- или четыре-к-одному не кажутся мне лучшим соотношением для их первой серьёзной битвы.
— И как бы ты смог оправдать их отвод назад? — спросил Мерлин. Кайлеб повернул голову, чтобы бросить на него острый взгляд, и человек, бывший когда-то Нимуэ Албан, пожал плечами. — Одно дело, когда ты сам там, Кайлеб. Когда ты можешь использовать свой «инстинкт моряка», чтобы объяснить, почему ты «руководствуешься шестым чувством», управляя флотом. Но все разведывательные донесения Чермина продолжают указывать на то, что по эту сторону Тёмных Холмов находится всего несколько тысяч солдат Гектора. Мы с тобой оба знаем, что эти донесения неверны — или, по крайней мере, не полны. Но мы не можем никому об этом рассказать так, чтобы они не задались вопросом, откуда нам это известно. А Кларик и Хеймин
— Я всё ещё могу приказать им удерживать позицию, пока мы не перебросим к ним больше войск, — возразил Кайлеб.
— Да, можешь. Но посмотри на местность, где они сейчас находятся. Там вокруг вторичный лес, проволочная лоза, ежевика и лесные угодья. Главным преимуществом наших людей будет дальность, на которой они смогут вступить в бой, а такой тип местности сокращает видимость всего до десяти или пятнадцати ярдов… а местами и того меньше.
Мерлин подумал было упомянуть генерала со Старой Земли по имени Грант[13] и место под названием Глушь[14], но решил не отвлекаться.
— На такой дистанции гладкоствольные ружья так же эффективны, как и нарезные, — продолжил он, — а треть мушкетёров на той стороне вооружены их собственными кремневыми ружьями. Эти мушкетёры будут способны стрелять почти так же быстро, как и наши, и, учитывая абсолютные числа с каждой стороны, эти пропорции означают, что у Гарвея столько же мушкетов с кремневыми замками, как и у нас, и вдвое больше с фитильными, чтобы поддержать их. Если мы хотим максимизировать наши преимущества, дать нашим людям лучший шанс на победу, то нам нужно больше открытого пространства. А это, как оказалось, именно то, что ищет Гарвей. Не зная, что все наши мушкетёры на самом деле вооружены нарезными ружьями, он намеренно ищет поле боя, которое даст ему достаточно свободные линии огня, чтобы он мог наиболее эффективно использовать своё преимущество в артиллерии.
— И это даст то же самое преимущество нашим ружьям, — согласился Кайлеб. — Я это знаю. Это просто цифры на каждой стороне, Мерлин. Если бы я мог, по крайней мере, предупредить их, сказать им, что происходит, сколько людей у Гарвея на другой стороне холма…
— Кайлеб, — тихо произнёс Мерлин, и в его сапфировых глазах промелькнуло сочувствие, — давным-давно, на Старой Земле, жил государственный деятель по имени Уинстон Черчилль[15]. Он был лидером нации, во многих отношениях, на самом деле, очень похожей на вашу. Островное государство, которое на протяжении сотен лет полагалось на свой собственный флот и морские традиции для защиты своей свободы. Но когда Черчилль стал премьер-министром, эта нация — Великобритания — боролась за свою жизнь против чего-то, что было таким же, и даже более ужасным, злом, каким является Церковь Господа Ожидающего сегодня на Сэйфхолде.
Император перестал раскачиваться вверх-вниз. Теперь он стоял совершенно неподвижно, напряжённо прислушиваясь к голосу ПИКА по имени Мерлин, который вновь оживил прошлое, столь пыльное, что ни один живой человек на Сэйфхолде даже не слышал о нём.
— Великобритания была, по крайней мере, так же одинока, как и Черис, но, так же как и вы, британцы имели определённые преимущества. Во-первых, они перехватывали сообщения противника. Эти сообщения передавались очень продвинутым и сложным шифром, который их враги — нацисты — считали невзламываемым. Но британцы взломали шифр. В результате они знали многое о том, что собираются делать нацисты, ещё до того, как это произошло. И одна из вещей, которую они обнаружили, заключалась в том, что один из их городов, Ковентри, будет подвергнут атаке большого количества бомбардировщиков.
— «Бомбардировщиков»? — повторил Кайлеб, пробуя это странное слово на вкус.
— Это такие машины, которые летали по воздуху со скоростью двухсот миль в час, нагруженные бомбами, похожими на большие, очень мощные версии «снарядов», с которыми экспериментирует Подводная Гора. Их сбрасывали в воздухе с большой высоты, и в то время, о котором я говорю, они были не очень точны. Нацисты не могли надеяться поразить конкретные цели или военные сооружения, но они собирались послать сотни бомбардировщиков. То, что они планировали, было преднамеренным нападением на гражданскую цель[16] — потом это назвали «террористическими бомбардировками»[17] — и все довоенные прогнозы указывали, что нападение, подобное тому, которое они планировали, убьёт тысячи и тысячи людей, большинство из которых были гражданскими лицами.