Мудрец. Сталкер. Разведчик
Шрифт:
Посмеялись, хотя ничего смешного не было.
Наконец Техас сказал:
– Всё, бродяги, жданки съедены.
Печкин обрадовался, потому что сидеть и ждать было ему совестно, а голос у него пока был совещательный…
– Господа сталкеры, – сказал он. – Да как же вы не поняли, что снайпер как раз Белого и стережёт? Кто в Зоне первый приходит на помощь, вы же сами мне говорили – Белый… Кто белый комбез носит?
– Ну, в белом-то комбезе и Пекинесу щеголять пришлось, – сказал Матадор. – А ты, пожалуй, прав, коллега…
– Так ведь Билый
– Неужели они через балку прошли? – сказал Мастдай. – Я там сидел-сидел на краешке, когда меня патрули гоняли, а спуститься не посмел, пусть лучше бы сразу пристрелили…
– И как? – сказал Огонёк. – Пристрелили?
– Нет, – совершенно серьёзно ответил грузчик. – Они к балке даже близко не подошли.
– Тогда в путь, – сказал Матадор. – Сбор через десять минут. Мы не такие продвинутые, чтобы налегке выходить…
Те, кто ночевал в номерах, побежали за снаряжением наверх, прочие скатывали спальники, проверяли оружие…
Даже Батюшка отложил книжку, засобирался, приговаривая при этом:
– Иисусе, одежда веселия, одей мя, тленного! Иисусе, покрове радости, покрой мя, недостойного! Иисусе, источник разума, напой мя, жаждущего…
Никто над ним не подтрунивал.
Глава одиннадцатая
…Пройдёт много лет, и журналист Дэн Майский-Печкин вспомнит тот день, когда он стоял у выщербленной пулями кирпичной стены в ожидании неминуемой смерти.
…Обстановка за стенами бара изменилась. Солнце скрылось за привычными тучами, тучи нависали сверху и опускались всё ниже, словно кто-то заворачивал над головами людей невидимый пресс. Дождя, правда, ещё не было.
– Вот и кончилось короткое зональное лето, – сказал Коломбо. – Добро пожаловать в Вечную Осень!
– Недолго музыка играла, – вздохнул Паганель.
Последним выходил Батюшка, решивший, видно, приободрить товарищей:
– Утро ныне мудро: птицам на разлёт, добрым молодцам на расход…
И осёкся, увидев окаянную тяжёлую хмарь.
– А как бы добрым молодцам не в расход, – сказал Матадор. – Вы уж будьте поосторожнее. Говорил же – не стоит расслабляться…
Седой гусар подходил к каждому, объяснял, куда идти и что делать, сверял карты и часы. Потому что в Зоне строем не ходят даже военные сталкеры.
– Снайпер может залечь или тут, или тут, или на водонапорной башне, что вряд ли. Наверняка там кто-то нехороший уже обитает. Так, разобрались по группам. Одиночки, ищите временного связчика, не тот случай, чтобы по одному шляться…
– На хрен мне связчик? – взвился Идол, паренёк весьма истеричный и конфликтный. Удивительно, что в Зоне он ходил уже довольно долго.
– Всё-таки я иногда жалею, что мы не военкеры, – сказал Матадор. – Там не уговаривают. Пойдёшь с Коломбо – он такой же отлюдник, зато стреляет хорошо… Печкин, с кем свяжешься – с Киндером или с Мастдаем? Паганель пойдёт с нами, есть для него дело…
– Да я с тобой привык и с Мылом, – сказал Печкин.
– Отвыкай! – сказал
– Ничего не слышно, – сказал Киндер. – Нету его нигде – ни в офисе, ни в Москве. Секретарша говорит, он где-то с генералами перетирает. Твердолаптева-то сняли, а новая метла собралась чисто мести…
– Плохо, – сказал Матадор. – Как бы опять нам с сапогами не схлестнуться… Вот же не вовремя!
– Я лучше с Мастдаем пойду, – сказал Печкин. – Он вон какой здоровый!
– Ладно, – сказал Матадор. – Значит, Киндер безработный снова с нами… Слушайся Мастдая, как меня, и даже лучше, потому что у него плюха тяжелее…
– Да уж знаю, – сказал Печкин.
– По уму, нам бы лучше отсидеться, – сказал Матадор. – Но это будет не по совести. Нарушил этот гадский снайпер всё наше хрупкое равновесие – кто стрелял? Чей стрелок? Ах, не ваш? Не выдумывайте про какого-то майора… Дуче, «долговцы» в курсе?
– В курсе-то в курсе, – сказал мордастый Дуче. – Но все равно грешат на «Свободу»… Да ещё какая-то комиссия из «Гринписа» примчалась на базу миротворцев. Расследовать, кто бедных мутантов газами травит…
– Удружил майор, – сказал Матадор. – Незаметно просочился через Периметр… Видите, бродяги, как всё смешалось в доме Облонских?
– Это которые Облонские? – встрепенулся миномётчик Умная Маша. – Это которые на хуторе Хвойная Поляна каннибализмом занимаются? Я бы им всё в доме перемешал… Дал бы бог прицелиться…
– Э, нет! – вскричал Матадор. – Партизанщину свою не берите! Хватит с нас вашего дружественного огня…
– Ладно, – сказал Умная Маша. – А я-то думал: забомбим балочку и проскочим… Была бы честь предложена…
– Ну, голова он у вас, – сказал Печкин, когда вожак миномётчиков поволок опорную плиту Колчаку на сохранение. – Как он с такой головой по Зоне ходит?
– Не у вас, а у нас, – сказал Матадор. – Привыкай. А ходит он в Зоне получше меня. Он любую «воронку» или «карусель» обойдёт без всяких гаечек. Как бы в компенсацию за умственное калечество…
Наконец разобрались, Батюшка перекрестил каждого персонально – и разошлись группы по разным намеченным маршрутам к одной Михалёвке. В Зоне прямых путей не бывает.
Печкин пошёл с Мастдаем не потому, что всерьёз обиделся на Киндера. Просто захотел усложнить себе жизнь. Надо с любым человеком уметь наладить отношения.
– До насыпи дойдём свободно, – учил Мастдай по дороге. – Не пялься на тех из наших, кто в зоне видимости. Перед насыпью остановимся…
Насыпь была свежая, как будто Его Величество Выброс взял и смял равнину громадными ручищами… Как будто игрок воспользовался редактором карт и поменял рельеф местности.
– Вот, смотри на ПДА, – сказал Мастдай. – Да не в этом режиме! Вы что, с Матадором и хохлом только водку жрали? На насыпи вроде ничего нет, зато за ней схарчит нас «вороночка»… Что значит не видно? Я сказал – есть, значит – есть. Поэтому Пройдём влево метров пятьдесят…