Multi venerunt, или Многие пришли
Шрифт:
– Хватит болтать, Грегори! – Вероника оборвала юношу. – Лучше скорее решай: ты направляешься со мной в Сомбре или возвращаешься в Монтэгле. А, может, ты думаешь навсегда остаться в роще, про которую теперь пойдёт молва, будто в ней хозяйничает ведьма, обращающаяся в кошку?
– Я отправлюсь с тобой, – решил Грегуар.
– Тогда садись впереди меня на лошадь, – предложила Вероника.
– Нет уж, я не собираюсь занимать место твоего кота. Я сяду позади тебя и возьму в руки поводья. Всё-таки, я настоящий мужчина.
– Что ж, настоящий мужчина, поехали! – сказала Вероника.
Грегуар запрыгнул в седло и, подав руку девушке, помог ей сесть перед собой.
– Куда ехать? – спросил Грегуар.
– Прямо по дороге. Но, если услышишь впереди топот копыт или голоса, сразу съезжай в лес. Осторожность не помешает. Поезжай не спеша. Надеюсь, к нашему приезду, папские солдаты уже покинут Сомбре.
Юноша натянул поводья, и Аврора, опустив голову, медленно пошла по дороге. Они выехали из дубравы и поднялись на высокий холм. Впереди, за низкими холмами, поросшими оливковыми рощами и виноградниками, показались белые дома под красными крышами, утопавшие в розовато-белом яблоневом цвету.
Грегуар испытывал восторг – ведь рядом с ним была прекрасная девушка. У него часто затрепетало сердце. Он не удержался и прошептал на ушко Веронике:
– Ты самая прекрасная ведьма в мире!
– Только не прижимайся ко мне. И не вздумай ухаживать за мной, когда доберёмся до Сомбре, – попросила Вероника. – По крайней мере, не делай этого при людях. В нашей деревне это осуждается.
– Хорошо, я не стану ухаживать за тобой при людях, – проговорил Грегуар и нежно, едва заметно, поцеловал её а ушко. – Я слышал, что среди жителей Окситании много талантливых трубадуров и поэтов. Уж не такие ли красавицы, как ты, вдохновляют их на чудесные песни? Уж не из-за таких ли прекрасных окситанок, как ты, теряют головы поэты?
Вероника повернула голову и улыбнулась Грегуару.
Они выехали на равнину, и виноградники на зелёных холмах остались позади. По обе стороны дороги зеленели всходы, которые окучивали мотыгами женщины в чёрных платьях.
– Кажется, скоро мы доберёмся до твоей деревни, если только в той оливковой рощице, что лежит на нашем пути, не спрятались солдаты и падре Антонио, – заметил Грегуар.
– Оливковая роща невелика. В ней невозможно укрыться всадникам, – сказала Вероника. – Это не то, что лес, начинающийся за нашей деревней.
Она помахала рукой работавшим женщинам и спросила:
– Нет ли в деревне папских солдат?
– Нет. Все солдаты уже покинули Сомбре, – отозвалась одна из женщин.
Глава 3. Признание старого катара
Грегуар и Вероника въехали в деревню. Местные жители встретили их настороженно. Насколько празднично выглядели белые дома под красными черепичными крышами, настолько мрачными казались жители Сомбре, которые носили чёрную одежду. Мужчины были одеты в чёрные рубахи и штаны, а на женщинах были длинные чёрные платья. Грегуар выделялся среди местных жителей своей белой, пусть и перепачканной грязью, рубахой и серыми штанами.
– Кажется, на меня все смотрят, как на чужака, – заметил Грегуар.
– Так ведь ты на самом деле чужак и одет непривычно для катара, – сказала Вероника.
Тут из-за угла небольшого дома, расположенного в яблоневом саду, окружённого плетнём, на котором сушилась рыболовная сеть, показался высокий седовласый синеглазый старик с густой бородой в просторном чёрном балахоне. Юноша остановил лошадь. Вероника спрыгнула на землю.
– Здравствуй, дедушка! – подбежав к вышедшему за калитку старику, весело сказала Вероника.
– Куда же ты пропала? – спросил старик. – Я переживал за тебя.
– Мне пришлось бежать из деревни от папских солдат. Мне удалось их провести. Как видишь, я вернулась живой и здоровой.
– И вернулась ты не одна, – сказал дедушка, придирчиво осматривая Грегуара. – Этот юноша уже сидит на нашей Авроре, словно на своей лошади.
– Это мой друг. Он бежал от папских солдат из своего дома в Монтэгле, – сказала Вероника. – Знакомься, Грегори, – это мой дедушка Мартин.
– Я недавно вернулся с озера, смотрю, а двери везде распахнуты – и в доме, и в сарае. И нигде нет ни тебя, ни лошади. Соседи потом рассказали, что видели, как ты ускакала на Авроре. Я уже испугался, что тебя, как и Оливию, похитили солдаты, – тяжело вздохнув, сказал старик.
– Кто такая Оливия? – поинтересовался Грегуар.
– Моя старшая сестра. Недавно её схватили солдаты, когда она работала в поле. Её увезли в неизвестном направлении, – ответила Вероника.
– Вы пытались её искать? – спросил Грегуар.
– Пытались, но безуспешно, – ответила Вероника. – Мы верим, что Оливия жива, и надеемся её спасти.
– Про некую Оливию вчера рассказывал мой старший брат, который недавно стал катаром, – вспомнил Грегуар. – Жером говорил, что она находится в заточении, а к её похищению причастен падре Себастьян – наш новый кюре.
– Тот молодой человек по имени Жером, который несколько дней укрывался у нас, не твой ли старший брат? – спросила Вероника.
– Возможно, это он, – кивнул Грегуар.
– Тот юноша похож на тебя, Грегори, – заметил Мартин. – Сейчас я начинаю припоминать и того высокого худощавого падре, который недавно пытался заигрывать с моей старшей внучкой. Вот же ведь повадились эти падре в наши края! Не к добру это.
– Да, раньше такого не было, – заметила Вероника. – Мы жили спокойно. Какое им дело до нас? Ведь мы никому не мешаем.
– В роще я подслушал, как падре Антонио говорил о некоем Итамаре. Вероника, ведь ты тоже упоминала о нём, – вспомнил Грегуар.
– Хватит разговаривать. Лучше проходите в дом, – предложил старик, который, как понял Грегуар, не хотел продолжать беседу об Итамаре.
Грегуар спрыгнул с лошади, которую Вероника тут же привязала к коновязи. Хозяева и гость прошли в дом, внутри которого была скромная обстановка – стол, две скамьи, три лежанки и небольшой ткацкий станок.
– Накорми гостя, внученька. У нас сегодня много рыбы. Приготовь жареную щуку, – сказал старый Мартин.