Multi venerunt, или Многие пришли
Шрифт:
– Это он! – прошептал падре Антонио. – Он прибыл в Сомбре. Наверняка он направляется к переправе через Рону. Теперь надо спешить, чтобы подготовиться к встрече.
Тут послышались крики, доносившиеся из деревни, а со стороны дороги донёсся топот лошадиных копыт.
– Интересно, кто сейчас проскакал по дороге? Сходите и осторожно посмотрите, что там стряслось? – попросил падре Антонио Бертрана и Дюрана.
Солдаты ушли и вскоре возвратились.
– Во двор к старому Мартину зашёл темноволосый кудрявый мужик и стал кричать, что конокрады увели у него лошадей, – рассказал Дюран, благоразумно умолчав о том, что этот кудрявый мужик ещё упоминал об украденных у него накануне четырёх курах и вязанке вяленой рыбы.
– Повозка всё ещё стоит возле дома старого катара? – поинтересовался падре Антонио.
– Да. Распряжённая повозка стоит возле дома, – сообщил Бертран. – Наверняка, гости останутся ночевать в Сомбре.
– Тогда собирайтесь. Седлайте лошадей, и – в путь! – вставая с бревна, приказал падре Антонио.
– Но ведь скоро стемнеет! – воскликнул Дюран.
– Нам здесь больше нечего делать. Хватит кормить комаров. Я теперь уверен, что он направляется к той самой переправе через Рону по дороге, которая проходит через Сомбре, – сказал падре Антонио. – До наступления темноты мы можем отъехать довольно далеко и опередить его. Следующий привал сделаем в лесу, когда наступят сумерки. Нам нужно время, чтобы подготовиться.
Бертран и Дюран не стали спрашивать, к чему именно им предстоит готовиться. Они переглянулись и, вздохнув, стали седлать лошадей.
Глава 5. Хрустальный храм
Грегуар и Вероника зашли в дом. Бросив взгляд на незаконченную картину, которая лежала на столе, юноша сказал:
– Хорошо, что ночевавшие в доме гости не испортили моё творение.
– Если бы они это сделали, ты сам был бы в этом виноват, – заметила Вероника. – Тебе уже давно следовало убрать со стола холст, краски и кисти.
– Я не успел. Слишком неожиданно нагрянули в ваш дом гости. Можно я продолжу работу?
– Что ж, можешь продолжить заниматься рисованием, а, если хочешь, мы побываем на службе, которую проводят Совершенные катары, – предложила Вероника.
Грегуар насторожился. Он намного больше узнал о катарах и их вере после жаркого спора вольнодумцев – философа Персиваля и художника Данье, а также катаров – старика Мартина и трубадура Патриса с ярыми поборниками католичества – бароном Симоном де Монфором и легатом Пьером де Кастельно.
– Ты хочешь пригласить меня на службу в вашу церковь? – спросил юноша.
– Катары не возводят такие церкви и храмы, как католики. Но я хочу пригласить тебя на службу в место, которое вполне может именоваться храмом. Его в народе называют Сrystallinus sacrarium.
– Хрустальный храм. Красивое название.
– Не только название, но и само место, где по праздникам молятся катары, изумительно красиво.
– Я хочу побывать в Хрустальном храме. Я пойду с тобой, – с радостью согласился Грегуар.
– Путь предстоит неблизкий. Место, куда мы направляемся, находится в горах. Мы поедем туда на лошадях. Дорога опасная, – предупредила Вероника.
– Я готов ехать! – с радостью согласился Грегуар.
Он был готов отправиться куда угодно, лишь бы только как можно больше времени находиться рядом с Вероникой.
– А кто ещё из наших знакомых поедет туда? – поинтересовался Грегуар.
– Кроме нас, туда отправятся мой дедушка, Персиваль, Данье и Патрис, – сообщила Вероника.
В дом зашёл Мартин и спросил внучку:
– Ну, как, ты уговорила нашего гостя поехать с нами?
– Он согласился, – улыбнувшись, сказала Вероника.
– Седлай Аврору! А ещё надо подумать, где нам взять ещё несколько лошадей.
– Жаль, у Давида угнали лошадей. Вряд ли теперь он даст нам оставшуюся у него лошадь.
– Теперь с нами поедут наши друзья. Придётся просить лошадей по всей деревне. А лишних лошадей у жителей Сомбре мало. К тому же, большинство жителей собираются сами ехать на праздничную службу, – посетовал Мартин.
Грегуар убрал со стола краски и кисти в сундучок. Наскоро позавтракав, Мартин, Вероника и их гости стали собираться в дорогу. На службу направилось больше половины взрослых жителей Сомбре. Все они были облачены в тёмные одежды. На чёрных поясах у них была изображена пчела. Лошадей на всех не хватило. Многие юноши везли девушек перед собой. Взобравшись на Аврору, Грегуар посадил Веронику перед собой.
– Почему жители Сомбре не взяли с собой детей? – поинтересовался Грегуар.
– Детям в Хрустальном храме нечего делать. Сегодня состоится «соnsolomentum» – таинство Утешения. Этот обряд проходят только взрослые люди. Лишь тот, кто сердцем и разумом принял веру катаров, может быть допущен до этого таинства, – объяснила Вероника.
Среди выехавших из деревни катаров своей одеждой выделялись гости Мартина.
– Разве Патрис не катар? – удивился Грегуар, обратив внимание на то, что юный трубадур был одет иначе, чем жители Сомбре.
– Он почти катар. По крайней мере, он думает, как катар, хотя и не соблюдает все обряды. Патрис давно мечтает получить Утешение, да только он постоянно носит с собой нож. А это, за редким исключением, для катаров неприемлемо. Сегодня, наверно, он тоже попытается пройти обряд Утешения, – рассказала Вероника.
– В том, что на катарское богослужение поедет Патрис, я не сомневался, – сказал Грегуар.
– А в том, что туда отправимся мы с Данье, ты сомневался? – спросил Персиваль, услышавший слова Грегуара. – Так вот, я еду, потому что никогда раньше не бывал в Хрустальном храме катаров, но очень хотел его увидеть.
– А я собираюсь после посещения Хрустального храма, написать картину, основываясь на своих впечатлениях, – добавил Данье.
К процессии присоединились десять всадников – мужчины в чёрных куртках и штанах и женщины в чёрных платьях. Они выехали с дороги, которая шла со стороны Ольне.