Мультикультурализм и политика интеграции иммигрантов: сравнительный анализ опыта ведущих стран Запада
Шрифт:
О кризисе французской идентичности свидетельствует и то, что «традиционная» расовая напряженность в отношениях между «коренными» французами и французами-арабами дополняется ныне новыми вариантами размежевания и конфликтами, например между французами-мусульманами и французами-иудеями. По данным Европейского центра мониторинга расизма и ксенофобии, сегодня более половины расистских и националистических преступлений во Франции совершают французы-мусульмане против французов-иудеев. Хотя французское правительство отрицает само наличие серьезной конфронтации подобного рода, многие факты подтверждают рост антисемитских настроений в стране. Дело дошло до того, что в марте 2007 г. представители еврейской общины Франции обратились в Конгресс США с просьбой инициировать принятие закона, который позволил бы предоставлять убежище и гражданство США французским евреям. Мусульманский антисемитизм вызывает у политиков и исследователей наибольшие опасения, поскольку несет потенциальную угрозу террористических акций, уличного насилия и тотального давления на евреев Европы. Проблема также состоит в том, что многие мусульмане – граждане стран ЕС способствуют распространению антисемитизма.
Таким образом, в ближайшем будущем Франции заново предстоит решать вопрос о собственной национальной идентичности, а также серьезно переосмыслить понятие национального гражданства, содержание которого было определено во времена Великой французской
248
См.: Dimier V. Unity in Diversity: Contending Conceptions of the French Nation and Republic // West European Politics. 2004. Vol. 27, N 5. P. 836–853.
2.5. Мусульманское меньшинство и кризис национальной идентичности в странах Западной Европы
По мнению немецкого ученого-мусульманина, сирийца по происхождению, Бассама Тиби, автора термина «евроислам», интеграция мусульман в европейское общество будет успешной только в том случае, если они откажутся от прозелитизма, джихада и законов шариата и примут европейские ценностные ориентации и поведенческие установки. Смысловое ядро этой культуры составляют демократические правила и демократическая ориентация политической жизни, которых должны придерживаться все европейцы вне зависимости от их происхождения, веры, расовой и этнической принадлежности. Соответственно, и линия раскола проходит не между Западом и исламским миром, как утверждает С. Хантингтон, а между теми, кто принимает демократические ценности и идеалы, на которых строится современное европейское общество, и их решительными противниками. Как считает Б. Тиби, только светское общество в состоянии успешно противостоять давлению исламистов и обеспечивать мирное сосуществование в Европе различных этнических и конфессиональных групп. [249] Таким образом, Б. Тиби верит в возможность формирования особой единой идентичности всех мусульман Европы и существования секуляризованного европейского ислама, занимающего то же место и имеющего тот же статус, что и европейское христианство.
249
См.: Тиби Б. Политизация религии // Центр «Религия и Демократия»: [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://addm.az.net.iatr/tibru.html.
Однако в понятие «евроислам» зачастую вкладывается далеко не один и тот же смысл. Для его сторонников (А. Баят, Т. Модуд, Т. Рамадан, А. С. Роалд, Б. Тиби и др.) это форма приспособления и адаптации мусульман в западном обществе с принципиально иными ценностями и традициями, чем в мире ислама. Так, египтянин, внук основателя фундаменталистской организации «Братья-мусульмане», профессор философии и исламоведения в Женевском колледже и Университете Фрибурга (Швейцария) Тарик Рамадан пишет, что если мусульмане хотят жить в Европе и избавиться от комплекса гонимого меньшинства, то они должны приобрести способность отвечать определенным требованиям, предъявляемым им европейским обществом, в частности осознавать себя гражданами общества, заключив общественный и нравственный договор со страной, в которой они проживают, признавать и уважать существующие в ней законы. Кроме того, исламу нужны перемены. Так, «…старые определения “Дома войны” и “Дома мира”, – утверждает он, – которых нет в Коране и которые не являются частью откровений Пророка, устарели». Вместо этих определений Рамадан предлагает ввести новое – «Дом клятвы» (dar ash-shahada), так как оно может успешно содействовать укоренению мусульман в Европе. Это новое определение включает в себя как мусульманский символ веры, так и гражданскую обязанность подчинения общественным законам. [250] По мнению Рамадана, необходимо четко обрисовать специфическое выражение европейской исламской культуры, адекватное европейской среде и не вступающее в противоречие с основополагающими принципами исламского вероучения. При этом мусульманские объединения в Европе и их руководители, считает один из интеллектуальных лидеров евроислама, должны приложить активные усилия к тому, чтобы защитить свою независимость в политическом и финансовом отношении как от попыток установить контроль со стороны ряда исламских стран посредством финансирования строительства мечетей и создания фондов, так и со стороны некоторых европейских государств, стремящихся оказывать влияние на деятельность мусульман на континенте. [251]
250
См.: Ramadan T. Jungen Muslime Europas befreien sich aus der Isolation. Режим доступа: http://www.hgdoe.de/pol/ramadan04–00.htm.
251
См.: Рамадан Т. Европа должна стать нашим домом. Участие в жизни общества вместо обособления: Европейские мусульмане должны учиться жить на Западе, не отрекаясь от своей веры // Intern. Politic. М., 2005. № 2. С. 155–158.
Британский сторонник евроислама Тарик Модуд считает особенно важным создать у новых граждан – представителей этнокультурных общин чувство принадлежности к государству, в котором они живут и которое наделило их правами. Однако для этого необходимо широкое обсуждение того, что означает эта принадлежность. Невозможно просто предложить людям иной культуры перенять чуждую им идентичность, мотивируя это тем, что она является системообразующей для данного национального государства и существовала до появления иммигрантов на его территории. Иммигранты-мусульмане должны сами создать свою гражданскую идентичность, т. е. осознать, что значит для них быть британцем, французом и др. [252]
252
Cм.: Modood T. Op. cit.
Научный директор Международного института исследований ислама в современном мире Асеф Баят говорит: «Я верю, что любой мусульманин в Европе должен научиться жить в обществах, которые не являются исламскими, которые не такие, как в Египте, в Иране. А европейцы <…> должны признать, что Европа стала многоэтническим и многорелигиозным обществом, и должны с этим смириться». [253]
Однако, по мнению других исследователей, «евроислам близок к “универсальному исламу”, несущему в себе радикальный импульс». [254] Рассуждая о проблемах «шариата для меньшинства», приверженцы этого варианта «евроислама» выражают одновременно уверенность в том, что рано или поздно шариат станет правовой системой для европейского большинства. В связи с этим некоторые авторы делают самые радикальные выводы; в частности, бывший посол РФ в Султанате Оман Владимир Носенко утверждает: «В последнее время исламизм все глубже внедряется в Европу, прокладывая дорогу своему боевому отряду – “Аль-Каиде”, которая чувствует себя здесь вольготно благодаря «цивилизованности» европейского сопротивления исламским экстремистам». [255]
253
Баят А. Указ. соч. С. 196.
254
Roy O. Euroislam: The Jihad Within? // The National Interest. 2003. Vol. 72. Р. 63.
255
Носенко В. Толерантностью исламизм не одолеть. Варвары всегда побеждают там, где сопротивление выстраивается на фундаменте умиротворения // Московские новости. 2007. № 11. С. 31.
Несмотря на очевидное преувеличение опасности и явный алармизм такой позиции, ясно, что многие мусульмане – иммигранты во втором и третьем поколении уже не готовы довольствоваться декларациями идеи равенства вероисповеданий, они требуют реального признания статуса ислама в Европе. Примером таких требований может служить манифест Гентского центра, опубликованный в 1999 г. В документе утверждается, что «европейская идея в конце ХХ в. остается националистической идеологией века XIX», создающей образ Европы исключительно белой и светско-христианской. Сегодня в результате массовой иммиграции ислам вновь укрепил свои позиции в Европе, что делает социально необходимым «реинкорпорирование ислама в европейскую культуру». [256]
256
Четверикова О. Ислам в Бельгии и Нидерландах // Россия и мусульманский мир. 2005. № 7 (157). С. 114–117.
Западноевропейский опыт, как, впрочем, и американский, демонстрирует, что излишняя тематизация различия (права на различие) ведет к закреплению этнических установок и идентичностей, а так называемая интеркультурная педагогика, казалось бы, предназначенная для воспитания толерантности, на деле способствует постоянному воспроизводству дискурса различия. По-этому идея общеевропейской господствующей, или руководящей, культуры, укорененной в демократическом сообществе, члены которого связаны друг с другом не религиозной или этнической идентичностью, а коллективной идентичностью граждан этого сообщества, поддерживается многими европейскими интеллектуалами (вспомним, например, идею конституционного патриотизма Ю. Хабермаса, который видит гражданство единственной альтернативой этнической идентичности). Предполагается, что подобная гражданская идентичность должна быть превыше любой этнической и религиозной идентичности: конечно, при этом никто не выступает против религии как частного дела каждого индивида, однако на публичном уровне только демократическая гражданская идентичность должна иметь решающее значение. По мнению левых европейских интеллектуалов, только на такой основе возможно успешное решение задачи интеграции неевропейцев в европейское общество. Однако одновременно высказывается следующее опасение: «…под предлогом, что объединяющаяся Европа нуждается в общей истории, а значит, и в общей памяти, ведется речь об одной доминирующей интерпретации не только истории Европы, но и истории регионов и отдельных европейских стран». [257]
257
См.: Траба Р. Польские споры об истории XXI века // Pro et Contra. 2009. Т. 13. № 3/4 (46). С. 60.
Впрочем, многие европейские интеллектуалы забывают, что само исламское мировоззрение чрезвычайно своеобразно. Прежде всего, нужно иметь в виду, что ислам – это не только мировая религия. «Основы, на которых строится внешняя и духовная жизнь каждого мусульманина, заключены не только в откровениях Корана, но также и в Сунне и хадисах, составляющих законодательные традиции», – пишет норвежский исследователь П. Н. Воге в книге «Ислам и современный мир». [258] В них определены правила и нормы, касающиеся устройства государства, общества, а также отношений между людьми, которые и называют шариатом. Многие из этих норм и принципов, как отмечает либеральный мусульманский исследователь Абдуллахи Ан-Наим, живущий в США, несовместимы с современными нормами международного права, в том числе в области прав человека. Хотя не существует единой стандартизированной версии шариата, исторически он, безусловно, предполагает неравенство мужчин и женщин, мусульман и немусульман, допускает рабство, применение силы с целью распространения ислама и др. [259]
258
Waage P. N. Op. cit. P. 12.
259
См.: Ан-Наим А. На пути к исламской реформации. М., 1999. С. 19.
Кроме того, «христианство и ислам имеют разное понимание мира сего и Царствия не от мира сего, духовного и мирского. Христианство различает родину духовную (Небесное царство) и мирскую (национальное государство – отечество). А для мусульманина существует только одна родина – умма, т. е. община всех верующих-мусульман, а разделение духовного и светского [для правоверного мусульманина. – В. С.] – это худшая несправедливость, означающая процесс деисламизации. Поэтому если христианский универсализм не ставит под сомнение национальную и государственную принадлежность, то исламский универсализм претендует на исключительность, и разделение по языковому, национальному, идеологическому, ценностному и страновому принципу для него лишено смысла. Ислам – это вера и культ, это родина и гражданство, которые аннулируют различия между правоверными. <…> Говорить о светском или умеренном исламе так же неверно, как невозможно отделить веру от шариата». [260]
260
Четверикова О. Ислам в современной Европе… С. 71–72.