Муссон
Шрифт:
Дориан послал вперед двадцать человек, за основной группой двигался арьергард. Сам Дориан держался поближе к принцу. Колонна начала подниматься к выходу из долины, направляясь в пустыню.
Шли быстро: все верблюды были ездовые и легко нагруженные, если не считать мехов с водой. За долиной открылась пустыня, бесконечная и неподвижная; лиловые и темные каменные холмы и сверкающие серебром барханы уходили на север. Над змеящейся колонной людей и животных раскинулось звездное небо, словно заросли диких белых маргариток после дождя. Песок заглушал топот широких верблюжьих копыт, слышался только скрип кожи и изредка негромкое предупреждение:
— Берегись! Яма!
Дориан ехал легко,
Дориан смотрел на небо, не просто чтобы определять дорогу в темноте, но захваченный гипнотическим очарованием древних огненных рисунков в их неустанном движении по небу.
Как ни странно, в такие мгновения прошлое казалось ему ближе, и он почти чувствовал присутствие Тома неподалеку. Они много времени проводили вместе под ночными созвездиями, когда мальчишками сидели марсовыми на старом «Серафиме». Аболи, Нед Тайлер и Большой Дэниел называли Дориану созвездия и путеводные звезды, и теперь он шептал их имена вслух. Как много арабских названий: аль-Нилам, аль-Нитак, Минтака, Сейл… В обществе человека, заменившего ему отца, среди свирепых воинов с ястребиными лицами, которыми он командовал, Дориан размышлял над древним пророчеством Теймтейма, написанным на рушащихся стенах мавзолея старого святого. И его постепенно захватывало почти набожное предчувствие неведомой и неизбежной судьбы, ждущей его под этим небом пустыни.
Остановились после полуночи, когда большой Скорпион низко навис над холмами. Один из шейхов соар подъехал к принцу, чтобы попрощаться и еще раз дать клятву верности.
— Я отправляюсь поднимать свое племя, — сказал он принцу. — Еще до того, как эта луна станет полной, я встречу тебя у источников Ма-Шадид с пятью сотнями воинов, — пообещал он.
Они смотрели вслед его быстро уходящему верблюду, пока тот не затерялся в лиловых тенях на востоке, потом двинулись дальше. Дважды в эту ночь шейхи отделялись от колонны и, испросив благословения принца, уходили в пески, обещая в полную луну встретиться с ним снова у источников Ма-Шадид.
Колонна двигалась, пока не достигла поля роскошной зары: тут несколько месяцев назад буря оросила крошечную часть пустыни. Здесь воины остановились и пустили верблюдов пастись, а сами нарезали охапки цветков, лучшего и высоко ценимого верблюжьего корма. Верблюды, угостившись на славу, шли до тех пор, пока восход не окрасил восточный горизонт в оранжевые и розовые тона.
Они снова остановились, на этот раз разбив лагерь, уложили верблюдов и накормили их припасенной зарой. Потом на кострах, в которых горел сухой верблюжий навоз, сварили кофе и испекли лепешки. Поев, все легли, завернувшись в одеяния. И проспали часы жары, когда скалы дрожали в знойном мареве.
Дориан лежал рядом с Ибрисам, в ее тени; звуки верблюжьей отрыжки и пережевывания жвачки были знакомы и успокаивали.
Спал он хорошо и проснулся вечером, когда воздух стал прохладнее.
Пока колонна поднималась и готовилась к долгому ночному маршу, Дориан выслал вперед по предполагаемому маршруту небольшой патруль под началом Батулы. Потом сел на Ибрисам и проехал назад по их пути, чтобы убедиться — за ними не следят.
Так принято в этой суровой враждебной земле, где племена живут в постоянной вражде и войне, где набеги за верблюдами и женщинами составляют часть образа жизни, а бдительность становится главным в существовании каждого.
Дориан обнаружил, что обратный след чист. Он повернул обратно, послав Ибрисам быстрым раскачивающимся шагом, и вскоре догнал основную колонну.
Миновала
Здесь, у Гхайл-я-Ямин, под редкими финиковыми пальмами, близ горьких источников, где вода такая соленая, что пить ее можно, только смешав с верблюжьим молоком, они провели два дня. Приходилось сильно углубляться под землю, чтобы добраться до этой воды и вынести ее на поверхность в кожаных ведрах, напоить верблюдов. После долгого пути без питья верблюды жадно глотали ее. Ибрисам много раз принималась пить и за следующие несколько часов выпила двадцать пять галлонов.
Здесь последние шейхи соар покинули колонну и разъехались по пустыне в поисках своих людей, оставив принца аль-Малика под защитой небольшого отряда Дориана. Предстояло преодолеть последний отрезок пути до встречи с племенем авамир у источников Мухаид.
Отряду потребовалось три ночи, чтобы преодолеть соляные равнины перед холмами Шия. Даже при луне соляные равнины были белы, как снежное поле, и ноги верблюдов оставляли на сверкающей поверхности темные следы. На третье утро впереди показались холмы — светло-голубая линия на фоне рассветного неба, неровная, как зубы тигровой акулы. День провели в неглубокой вади, где колючие кустарники давали скудную защиту от солнца.
Перед сном Дориан поднялся на край вади и стал разглядывать цепь холмов впереди.
Восходящее солнце освещало красные зазубренные скалы.
Холмы Шия отмечали границу между территориями соаров и авамиров. Дориан увидел холм, похожий на башню замка. Люди племени соар называли его Колдовской Башней. Здесь есть проход, по которому можно попасть во владения племени авамир.
Дориан довольно улыбнулся: он привел колонну по бездорожной пустыне точно к этому проходу. Он встал и спустился по склону вади, чтобы найти место для дневного сна.
Вечером, когда колонна была готова к выходу, Дориан, как обычно, проехал обратно по пройденному пути. В полмиле от лагеря он увидел след незнакомого верблюда. К этому времени он уже так хорошо знал пустыню и ее образ жизни, что узнавал след каждого верблюда в отряде. Этот свидетельствовал, что неизвестный всадник приехал с запада и пересек их путь. Дориан видел, что всадник спешился и осмотрел след, потом снова сел верхом и двигался по следу почти две мили, прежде чем свернуть и направиться к невысокому холму, который, точно слоновья спина, поднимается над плоской соляной равниной. Он оставил своего верблюда за этим укрытием и пополз к вершине холма. Дориан ясно видел извилистый след, похожий на след змеи.
Поднявшись вслед за незнакомцем, Дориан увидел, что с вершины открывается хороший обзор лагеря под деревьями гаф, [19] где колонна провела день. Дориан понял, что незнакомец некоторое время лежал здесь, потом отполз назад и побежал туда, где оставил верблюда.
Он по широкому кругу объехал лагерь и направился прямо к холмам Шия и к Колдовской Башне над проходом. Шпион опередил колонну часов на восемь и теперь уже добрался до места.
Из этого следовали неутешительные выводы. Новость о прибытии аль-Малика и о его поездке по пустыне для встречи с шейхами почти несомненно достигнет калифа в Маскате и его союзников турок. Они могут послать наперехват армию, и самое разумное место для засады — проход под Колдовской Башней.
19
Вечнозеленое колючее дерево цинерария.