Шрифт:
Глава 1
Если человек совершает глупость, кто в этом виноват? Он сам или обстоятельства, которые сложились так, а не иначе и подтолкнули его к ошибке? А может, виноваты те, кто окружает оступившегося? Ясное дело, они главные вредители и есть.
Допустили! Вовремя не остановили! Не предупредили!
Если копнуть совсем уж в глубь времен, понятно, что во всем виноваты родители. Их и еще бабушек с дедушками можно вообще обвинить в любой неприятности, которая
– Это они воспитали меня так!
– Лиля, при чем здесь твои бедные мама с папой и тем более бабушки с дедушками? – пыталась вразумить ее Алена. – При чем твои бедные родители, которых ты не видела уже лет пять, а дедушек с бабушками и того больше? При чем они все, если тебя несколько дней назад мужик бросил?
– Они! – исступленно уверяла Лилька. – Только они и виноваты!
– Но почему?
– Они вырастили меня никчемным созданием, которое даже постоять за себя не в состоянии! Всякий может пнуть! Всякий старается обидеть!
И она снова зарыдала. Надо сказать, что во всякое дело Лилька вкладывала всю свою душу. Не умела что-то делать спустя рукава. Вот и сейчас рыдала она с таким упоением, что слезы текли в три ручья, оставляя на бархатистой коже изу-мительно ровные бороздки.
Алена только головой качала. Нет, слезы Лильку совсем не красили, не надо бы ей рыдать вза-хлеб. Да уж, видно, припекло, раз она, всегда такая уравновешенная и веселая, взяла и сорвалась. А причина была в том, что главная любовь всей Лилькиной жизни пропала! Растворилась. Исчезла с концами.
– Нет, ты, главное, подумай, он жениться на мне собирался!
Алена удивилась:
– Борис делал тебе предложение? Ты мне об этом не рассказывала.
– Нет, до предложения дело не дошло, но Боря собирался на мне жениться. Я это точно знаю!
– Он тебе это говорил?
– Нет.
– Тогда откуда ты знаешь о его намерениях, если он о них не говорил?
– А шуба? – шмыгнула носом Лилька. – Он мне сколько шуб подарил! Иногда по три обновки за сезон получала.
Воспоминания о шубах грели настолько, что Лилькины слезы сразу высохли.
– И какие шубы, – возвела она глаза к небу. – Помнишь длинную в пол?
– Из чернобурки?
– И из чернобурки тоже, – прошептала Лилька, прикрывая глаза и отдаваясь сладостным воспоминаниям. – Но я сейчас о норке говорю. Помнишь ее?
Алена помнила манто из белоснежной норки. Оно было действительно потрясающим. Лилька в нем напоминала снежную королеву, только смоляные волосы подкачали, и голова на фоне белой норки казалась слегка обугленной.
– Она тебе очень идет, – на всякий случай сказала Алена.
Но Лилька в ее похвале и не нуждалась.
– А то! – упоенно произнесла она. – Надо думать. Одних животиков сколько ушло! А из горностая курточку помнишь?
– Ту, что с погонами?
– Много ты понимаешь, погоны! Это эполеты. Хороша курточка?
Курточка в виде казачьего мундирчика и правда была очень хороша, и Алена это подтвердила с чистой совестью.
– А еще жилетка из песца, – мечтательно шептала Лилька. – Короткая шубка из рыжей лисы. Шубка в талию из канадского бобра. А манто из шиншиллы! Легкое, воздушное! А какое теплое!
Лилька вспоминала свои зимние наряды еще долго, а когда Алена уже решила, что гроза миновала, подруга внезапно снова ударилась в слезы.
– Что теперь? – всполошилась Алена.
– Все кончено! Не видать мне больше ни шуб, ни манто, ни курточек, ни даже жилеток. Бросил меня Борька! Смотался!
– Как это получилось?
– Сказал, что в тайгу за шкурками едет, и пропал!
– В тайгу?
Изумление Алены было неподдельным и вполне оправданным. До настоящей тайги от них несколько тысяч километров.
– Да нет, это он так аукцион меховой называл, – хлюпнула Лилька носом. – Шутка у него такая, понимаешь? Охотники в тайгу за белками и лисами ходят, а Боря мой звериные шкурки иначе добывает.
Алена кивнула. Знала она Бориса, по которому так убивалась сейчас Лиля. Знала и примерную схему бизнеса, которым владел Борис Петрович Разумахин. Но прежде чем говорить о персонаже второстепенном, тем более исчезнувшем, надо познакомиться с главными действующими лицами этой истории: Аленой, ее мужем Василием Петровичем и прочими обитателями поселка Дубочки и его главной усадьбы, в которой и происходит наше действие.
Само поместье возникло буквально из ничего, на месте маленькой, тихо загибающейся деревеньки, в которой совсем недавно жило всего несколько стариков и парочка тихих алкоголиков. И вот силой воли одного-единственного человека, Василия Петровича, дорогого и любимого мужа Алены, возник целый поселок. Причем поселок процветающий и вполне сам себя обеспечивающий.
Начиналось все вполне невинно – с чистого поля и маленького конного завода, возникшего на этом месте. На этом самом заводе Василий Петрович воплощал свою давнюю мечту вывести отечественную породу, которая могла бы не только на равных участвовать в скачках, но и утерла бы нос английской верховой. Такая у Василия Петровича была мечта, а как человек азартный и к тому же свободный в средствах, он эту свою мечту начал активно претворять в жизнь.
Постепенно при заводе образовалась конюшня с выбракованными, не взятыми на племя лошадьми. Убивать или продавать своих друзей, которые по каким-то показателям не подошли для развития породы, но при этом были сильными и полными жизни животными, рука у доброго Василия Петровича не поднялась. Вся выбраковка, конечно, оставалась при заводе. Так сформировалось новое направление в работе Дубочков – иппотерапия.
Стали приезжать дети, которым такое лечение было показано. Для них построили пансионат и небольшую молочную ферму, чтобы под рукой были натуральные сливки, сметана и молоко прямо от коровы. Для коров пришлось увеличить кормовые поля. Чтобы было кому заниматься пахотой и сбором урожая, Василий Петрович закупил еще технику и нанял людей. Этих людей тоже надо было чем-то кормить – пришлось завести птичник, устроить огороды, построить теплицы.