Муж-незнакомец
Шрифт:
Изабелла ошеломленно заморгала. Он нарочно грубил ей, чтобы оттолкнуть ее, напугать, и это ему почти удалось. Ни один мужчина не осмеливался говорить с ней так дерзко и оскорбительно, с таким гневом. Все это подействовало на нее странным образом. Она вся дрожала, дыхание стало прерывистым.
Упираясь ладонями в дверь, Изабелла прислушивалась к звукам в комнате мужа. Она понятия не имела, что ей следует делать, но уйти сейчас, когда он так распалился, казалось ей трусостью. И все же… Она не такая уж дура. Она понимала мужчин гораздо лучше, чем женщин. Ей было известно, что лучший способ справиться с разъяренным мужчиной – это не попадаться ему на пути. Она прекрасно знала, что произойдет, если она снова попытается проникнуть в его комнату.
– Грейсон?
Он не ответил.
Изабелла не могла ничего для него сделать. Ничего, что смогло бы изменить положение вещей или заставить его чувствовать себя лучше. Разве что подарить кратковременное облегчение в безумном вихре экстаза. Но может быть, именно это ему и нужно сейчас, когда он услышал, как оскорбляют и унижают его мужское достоинство? Может быть, это нужно и ей самой, чтобы хоть на какое-то время забыть, что оба ее брака не удались? В первом случае она была слишком молода и наивна. Но на этот-то раз ей следовало быть умнее! Как глупо было с ее стороны не подумать о том, что Джерард со временем повзрослеет! Теперь он это доказал, взяв на себя ответственность за лорда Спенсера. Это натолкнуло ее на мысль, что Пелем, возможно, тоже бы изменился, если бы ему хватило на это времени.
– Мне даже сквозь дверь слышно, как ворочаются в голове твои мысли, – послышался мрачный голос Грейсона совсем рядом.
– Ты все еще злишься?
– Конечно, но не на тебя.
– Мне очень жаль, Грейсон.
– Жаль чего? – спросил он тихо. – Что вышла за меня?
Слово «нет» так и не слетело с ее языка – она не решилась его произнести.
– Изабелла?
Вздохнув печально, она двинулась прочь. Джерард был прав. Сейчас не время для разговоров, пока она не в состоянии мыслить трезво. Она ненавидела дверь, разделявшую их. Преграду, отрезавшую ее от его запаха, его прикосновений, ненасытной жажды в его глазах—всего того, чего ей не следовало желать. Почему она оказалась так непрактична в вопросах своего замужества, в отличие от остальных членов своей семьи? Почему ее эмоции всегда берут верх и все разрушают?
– Ну вот, мы все и выяснили, – сказал он угрюмо. – Лично я ни о чем не жалею, и среди всех гадостей, что мне пришлось выслушать в продолжение последнего часа, больнее всего меня ранили твои слова, что мы допустили оплошность.
Изабелла споткнулась и замедлила шаг. Как он мог не сожалеть о женитьбе, которая принесла ему столько горя? Если даже это не смогло поколебать его решимость наладить нормальные супружеские отношения, то тут уж ничего нельзя поделать.
Внезапный прилив нежности к нему привел ее в ярость. Нельзя позволять себе так раскиснуть! Мать ее ни за что не поддалась бы чувствам. И Рис тоже. Они бы наслаждались великолепным сексом, пока не насытились, а потом разом покончили бы с этим. Изабелла упрямо вздернула подбородок. Вот так и ей следовало поступить, будь она хоть немного практичнее.
Выйдя из ванной, она медленно побрела в свой будуар. Все дело в том, что раньше ей казалось, будто она поступает практично, потому что с самого начала были оговорены определенные правила и результат был заранее известен. Тогда у нее не было того собственнического чувства, которое она испытывала к Пелему и которое теперь начало пробуждаться у нее по отношению к Джерарду.
Пропади он пропадом! Они ведь были добрыми друзьями. Потом он возвратился совсем другим человеком и претендует на место ее супруга.
Муж – это своего рода собственность. Любовник – нет.
Противный спазм скрутил ей желудок.
«Ей пристало быть содержанкой, Грейсон, но не женой».
Может, в этих гневных словах лорда Спенсера и заключалось совсем простое решение?
Позвонив в колокольчик, Изабелла с нетерпением ждалa прихода камеристки, а затем с ее помощью разделась. Донага. И распустила волосы. После этого она, гордо расправив плечи, быстро пересекла пространство, отделявшее ее от спальни Джерарда. Толкнув дверь, она увидела, как ее муж потянулся за рубашкой, разложенной на кровати, и с разбега вспрыгнула ему на спину.
– Какого черта…
Потеряв равновесие, он лицом вниз упал на постель. Изабелла не отпускала его. Протянув руку за спину, он с громким ворчанием сбросил ее на покрывало.
– Наконец-то ты пришла в чувство, – пробормотал он и, склонив голову, обхватил губами ее сосок.
– Ох! – вскрикнула она и вздрогнула, ощутив пронизывающий жар. Боже, этот мужчина не терял времени даром! – Подожди!
Он что-то пробормотал, продолжая сосать.
– Я устанавливаю правила!
Горящие голубые глаза встретили ее взгляд, и он с громким чмоканьем отпустил ее сосок.
– Ты, обнаженная, когда бы я ни захотел. В любом месте, где мне вздумается. Вот единственно приемлемые «правила»!
– Да. – Изабелла кивнула, и он замер, его огромное тело стало твердым как камень. – Мы составим соглашение и…
– У нас есть письменное соглашение, мадам, – наше брачное свидетельство.
– Нет. Я буду твоей содержанкой, а ты моим любовником. Соглашение должно быть четким и скреплено на бумаге, потому что я не могу доверять тебе на слово после того, как ты столь небрежно обошелся с нашими прежними сделками.
– Просто ради любопытства, – начал Джерард, приподнимаясь с кровати и чуть отстранившись от нее; руки его двинулись к застежке брюк. – Ты что, с ума сошла?
Изабелла приподнялась на локтях, сгорая от желания при виде мужа, сбросившего одежду и внезапно представшего перед ней восхитительно обнаженным и впечатляюще возбужденным.
Он заговорил, не особенно подбирая слова:
– Твое умственное расстройство ничуть не ослабляет моего влечения, так что на этот счет не стоит беспокоиться. Можешь спокойно выкладывать все глупости, которые только придут тебе в голову, пока я занимаюсь своим делом. Я не возражаю.
– Грей, право же…
Поймав ее колени, он широко раздвинул ей ноги и расположился между ними.
– Жену обычно лелеют и холят, стараются обращаться с ней нежно. Содержанку берут только для одной цели – удовлетворять похоть. Ты уверена, что хочешь поменять свой статус в нашей спальне?
Только теперь, по угрожающе напряженным скулам, Изабелла поняла, что он все еще страшно зол. Жаркая тяжесть его возбужденной плоти жгла ее, словно огонь. Тело ее покрылось гусиной кожей, грудь мучительно заныла.