Мужчина из ее снов
Шрифт:
Она переводила взгляд с дотлевающих в камине поленьев на красивое лицо Клэйтона и вздыхала. И сегодня они не будут любовниками. Нужно запастись терпением. У них впереди несколько недель. Она потерла руки: в комнате становилось холоднее. Нужно терпение.
Очень осторожно Алиса переступила через его вытянутые ноги и достала из корзины еще одно полено. Опустившись на колени, она положила полено поверх других. Легче было бы включить отопление, но ей нравилось смотреть на лицо Клэйтона в отсветах огня. Кочергой она поправила полено. Рыжий огонь заплясал вокруг
— Ты похожа на коленопреклоненного ангела.
Она вскинула голову. Клэйтон проснулся и смотрел на нее. Его лицо казалось золотистым от всполохов огня.
— Ты проснулся?
— Или же это снова происходит во сне.
Она не могла понять, был ли его голос хриплым спросонья или от желания. Она хотела, чтобы от желания.
— Снова?
— Мне снился чудесный сон о тебе. — Тело его оставалось неподвижным, а глаза смотрели неопределенно, будто он и в самом деле сомневался, видит ли он сон — или действительность.
Алиса наблюдала, как в глазах его плясали огоньки, отражая пламя камина. Казалось, огонь исходит прямо из его души. Она задумчиво играла ручкой кочерги.
— Расскажи мне свой сон.
Он молчал целую вечность.
— Ты стояла перед огнем, — сказал он наконец.
— Этим огнем?
— Не уверен. Все, что я помню — за тобой был огонь, и он окутывал тебя всю золотом. — Он сжал ручки кресла. — Твои волосы были распущены и развевались. Казалось, они живут в тысяче золотых огоньков. Над твоей головой был почти что нимб, как сейчас. — Его голос задрожал от изумления.
Алиса судорожно сглотнула: у нее пересохло горло.
— И что я делала?
Пальцы Клэйтона побелели от напряжения.
— Ты стояла и улыбалась мне.
— И все?
— Нет.
Казалось, опять пройдет вечность, прежде чем он ответит. Он не отвечал. Это было несправедливо: она ждала продолжения. Ей нужно было знать, что он видит в снах. По какой-то причине ей страшно важно было знать это.
— Скажи, что я делала, Клэйтон.
Его взгляд упал на ее грудь, прежде чем вновь остановиться на лице. В глазах его горело пламя, но на сей раз это было не отражение пламени камина.
— Ты снимала блузку.
Она облизнула пересохшие губы и почувствовала, как учащается ее дыхание.
— И что я с ней сделала?
— Бросила ее на пол, а потом и лифчик.
— Это все? — Голос ее томился желанием. Он чувствовала, как набухли ее груди и напряглись соски. Как это Клэйтон ухитрялся возбуждать, даже не прикоснувшись к ней? Он был в двух метрах от нее, а Алиса уже истаяла.
— Нет, милая Алиса, — сказал он. — Ты стояла и мучила меня, медленно снимая одежды. И отражение пламени плясало на твоем теле, будто маня меня за собой. Оно ласкало тебя, как любовник.
— И твои руки послушались этого зова? — спросила она.
Он застонал и закрыл глаза.
— Не знаю. — Он откинул голову на спинку кресла. — Я проснулся.
Алиса так и осталась коленопреклоненной на полу, и ее окружило опустошение. Он жил лишь своими фантазиями — а она оставалась здесь, без него,
Трясущимися руками она положила кочергу и встала. Колени ее дрожали, а сердце билось, как птица в клетке. Она посмотрела на Клэйтона. Глаза его все еще были закрыты, и он казался глубоко несчастным. Алиса вздохнула, улыбнулась — и расстегнула верхнюю пуговицу блузки.
Клэйтон открыл глаза, потому что не услышал шагов Алисы, которая, как он ожидал, должна была уже выбежать из комнаты. Его изумленный взгляд следовал за ее пальцами, а они расстегивали уже третью пуговицу.
— Что ты делаешь? — спросил он.
Алиса расстегнула следующую пуговицу.
— А тебе как кажется?
— Расстегиваешь блузку, — вырвалось у Клэйтона.
Она усмехнулась:
— Рада, что ты заметил. — Она вытянула подол блузки из брюк и расстегнула последнюю пуговицу.
— Я знаю, что ты делаешь. Я хочу знать, почему.
Она расстегнула пуговицы на рукавах.
— А ты как думаешь? — Шелковая блузка упала на ковер.
Он покачал головой.
— Не осмеливаюсь на догадки!
Она расстегнула узкий золотой ремешок и вынула его из петель брюк. Он опустился на пол поверх блузки. Алиса ощущала тепло камина за своей спиной, но ее сжигал пламень, бушующий в глазах Клэйтона. Ее груди налились и молили о прикосновении, а когда она расстегнула пуговицы на брюках, по животу пошли мурашки.
Да, именно она начала. Она осмелилась первой и предложила Клэйтону не только свое тело, но и свою веру в него. Интуиция подсказывала ей, что Клэйтону можно верить. Клэйтон не предаст ее.
Она читала в его глазах любовный голод и чувствовала в себе женскую силу, понимая, что причина голода — она. Алиса была открыта для него. И была уязвима. Предлагать себя так свободно — опасно.
— Я соблазняю тебя, Клэйтон.
У Клэйтона непроизвольно вырвался из груди стон.
Пальцы Алисы дрожали так сильно, что она смогла расстегнуть молнию лишь с третьей попытки.
И это все, на что он способен — вздыхать?
— Ну как, действует?
Он откашлялся:
— Определенно действует. — Он пошевелился в кресле и потянул свою молнию. — Даже слишком.
Удовлетворенная улыбка показалась на ее губах, и она откинула ногой упавшие брюки.
Ей больше не хотелось солировать. Она надеялась, что Клэйтон возьмет инициативу в свои руки и поможет ей.
— Ты планируешь провести в кресле всю ночь?
— Я боюсь, если я встану, то ты растворишься в воздухе, и я останусь со своим разочарованием и тоской.