Мужчина нарасхват
Шрифт:
– Скажите мне, - приказал я, снова тряся её за плечи.
Я услышал, как лифт стал спускаться вниз, на первый этаж, замер там на мгновение, и начал подниматься.
– Если вы не скажете, считайте, что он уже мертв.
– О, боже, - зарыдала она.
– И все из-за какой-то маленькой официантки по имени Салли Блейк! Хорошо, я скажу! Он находится в отеле "Эксельсиор", в номере триста двадцать. Только не проболтайтесь - нельзя, чтобы Большой Сид узнал об этом.
– Не беспокойтесь, - пообещал я, и в это время лифт остановился и двери его с шумом распахнулись.
–
– спросил я, указывая на высоченного мускулистого парня, который, набычившись, топал к нам.
– Женщине необходимо мужское общество...
– начала она.
– Это моя баба, приятель, - обратился ко мне детина, остановившись в десяти футах от меня со сжатыми кулаками.
– Неужели?
– усмехнулся я, а сам обеими руками потянул за бантики на её бикини. Бантики развязались, я одним рывком сдернул с неё трусики и прижал её к себе.
– Теперь ты лишился своей собственности. Что скажешь?
Привратник только раздразнил мой аппетит. А, расправившись с этим великорослым подонком я уже заморю червячка. Верзила, бешено оскалившись, кинулся на меня, а я отпихнул Проказницу в сторону - пусть подождет. Как только он налетел на меня, я резко ударил его по руке ребром ладони, сломав ему предплечье. Я ухмыльнулся, и, не знаю, что он прочитал на моем лице, но это заставило его побледнеть даже раньше, чем он почувствовал боль. Отчаянно взвыв от боли, он прижимал свою сломанную клешню здоровой рукой. Этот парень был большой чудак. Он имел один недостаток, как и большинство здоровенных и сильных субъектов. Он полагался на свой вес и силу в борьбе с противником и при этом совершенно игнорировал скорость и ловкость.
Когда, скорчившись от боли, он наклонился вперед, его красная мясистая шея представилась для меня отличной мишенью. Ребром ладони я нанес ещё один сокрушительный рубящий удар, а затем, размахнувшись правой, я резко ударил его в живот. Это согнуло его пополам. Сомкнув пальцы, я добил его, вонзив их в его кадык. Любовник рухнул, как подкошенный. И больше не двигался.
– Я согласен с вами, Проказница, - сказал я с улыбкой, поправляя свой галстук.
– Женщине нужен мужчина.
– Но вот это, - я пнул ногой в неподвижную тушу у моих ног и грубо выругался.
– Это не мужчина. Лучше вызовите скорую помощь. Или ассенизаторскую машину - от него воняет.
– О, - все, что она могла сказать. На ней ничего не было, кроме бюстгальтера, в широко раскрытых глазах застыл ужас. Я почти подошел к лифту, когда Проказница стряхнула с себя оцепенение и зашагала за мной.
– Куда вы идете, мистер Рэм?
– Если вы собираетесь и дальше оставаться в таком виде, как сейчас, то я никуда не пойду, - рассмеялся я.
– Вы не разучились исполнять танец живота?
– Я все ещё могу исполнять танец живота, - ответила она, разглаживая правой рукой свой лобок. В следующий миг её лицо внезапно осветилось улыбкой. Мы вместе вошли в маленькую кабинку лифта и поехали вниз. Затем она сказала:
– Послушайте, вы отделали Джо до полусмерти! Вы всегда так деретесь?
– Просто я люблю побеждать, - ответил я, выходя следом за ней из лифта.
Она подошла к длинному бару в углу комнаты и стала готовить коктейли.
–
– Что вы собираетесь предпринять насчет Родни?
– спросила она.
– Ничего, - ответил я, принимая из её рук стакан.
– Ему ничего не угрожает. Я просто хотел узнать, почему он так внезапно исчез.
– Но я же объяснила причину, - напомнила она.
– Он обрюхатил какую-то молоденькую официантку, а она угрожала разоблачить его перед начальством, если он не женится на ней. Родни испугался и скрылся. Конечно, он клянется, что не дотрагивался до нее, но я сомневаюсь, чтобы какая-нибудь девушка стала утверждать подобное, не имея на то веской причины.
– И как зовут эту официантку?
– Блейк. Салли Блейк.
– Затем она помолчала, отпила большой глоток из своего стакана и сказала: - Думаю, мне следует также рассказать и все остальное... Я сама наняла Большого Сида Вомака, чтобы он увез её из страны и оставил где-нибудь. Может быть в Мексике, Южной Америке - где угодно, просто, чтобы она не портила карьеру Родни в Государственном департаменте.
С каждой минутой мне становилось все более интересно.
– И он сделал это?
– Должен был сделать. Я дала ему двадцать тысяч долларов.
– А теперь, - глухо сказал я, глядя на неё поверх стакана, - он требует еще. Я прав?
– Она жалобно кивнула и ответила:
– Да. А когда я отказалась, он угрожал навредить Родни.
– Сомневаюсь, что он сделает это, - ответил я.
– Я не знаю, что собой представляет Большой Сид, но даже если у него мозгов не больше, чем у головастика, он дважды подумает, прежде, чем связываться с Государственным департаментом. Вот, - я протянул ей свое удостоверение, - в следующий раз, когда он обратится к вам, скажите ему, чтобы он связался со мной.
Направляясь к двери, я услышал её вздох облегчения.
Глава 8
Долларовая банкнота помогла мне попасть в триста двадцатый номер отеля "Эксельсиор", но я не нашел там Родни Стоуна. Его там не было. Единственным свидетельством того, что номер был обитаем, служил открытый чемодан, стоявший на стуле около кровати. В нем лежали рубашки, носки, несколько смен нижнего белья и маленький несессер с бритвенными принадлежностями. Ничего больше - кроме письма во внутреннем кармане на крышке чемодана. Оно содержало страстную мольбу некой Салли Блейк, которая призывала Родни жениться на ней. Письмо было длинным и нудным, с повторяющимися просьбами об одном и том же.
Я стоял в пустом номере и читал это письмо и вдруг почувствовал, как по спине у меня поползли мурашки. Мое сознание подсказывало мне, что мне грозит какая-то неведомая опасность.
Выйдя из номера, я закрыл за собой дверь, вышел в слабо освещенный холл, прошагал к телефону-автомату, трясущимися пальцами опустил в щель монету и набрал домашний номер Уоррика.
– Привет, Эдит, - сказал я в трубку, - позови, пожалуйста, Эда.
– Да, Джокко?
– пробасил Эд.
– Я насчет этого молодого парня, труп которого патрульный нашел сегодня утром, - сказал я.
– Его ведь звали Родни Стоун?