Мужчина нарасхват
Шрифт:
Его широкоскулая жестокая рожа напомнила мне одного знакомого с детства мерзавца, который любил обливать бензином котят иль щенят и поджигать их, а сам покатывался со смеху, глядя как корчатся и вопят несчастные твари, сгорая заживо.
Все ещё держа его за уши, я снова дернул его голову к себе и с силой рубанул по кадыку. Когда я отпер ворота, он крутился и извивался на земле, как змея с отрубленной головой.
Я припарковал машину у подъезда огромного с высокими колоннами особняка из коричневого кирпича, являвшегося родовым владением Стоунов. При этом я
Могучий великан в ливрее дворецкого открыл дверь на мой звонок. Миссис Джон Л., похоже, обожала окружать себя подходящей охраной. Если, конечно, это чудовище и тот, у ворот, были её представителями.
– Да?
– рявкнул великан, свирепо смотря на меня сверху вниз.
И если я говорю, сверху вниз, я именно это имел в виду. У меня рост шесть футов с четвертью, а этот верзила был на целых пять дюймов выше.
– К Миссис Джон Л. Стоун. Джокко Рэм , - кротко сказал я.
– Как вы прошли через ворота?
– Спросите лучше привратника, - спокойно ответил я, глядя ему прямо в глаза, - но сначала вызовите скорую помощь. По-моему, он сейчас неважно себя чувствует. Жить, правда, будет, но крайне нуждается в срочной пластической операции.
Он долго смотрел на меня, прежде, чем ответить, и я не знаю, поверил он мне или нет. Мне было наплевать.
– Миссис Стоун сейчас наверху, в гимнастическом зале на крыше, сказал он, широко открывая дверь.
– Она занимается йогой - так, кажется, это называется. Я передам ей, что вы здесь.
Он отправился доложить, а я вошел в дом.
– Скажи ей, - крикнул я ему вслед, - что я хочу поговорить с ней о её сыне Родни.
Минут пять спустя верзила вернулся.
– Поднимитесь на лифте, - сказал он мне, грузно облокотившись на перила лестницы и ковыряя в зубах указательным пальцем.
– Он там.
Он махнул рукой в направлении лифта в дальнем углу холла. Я уже вошел в маленькую кабину лифта, когда слабоумный гигант добавил:
– Не делайте там глупостей. На этот раз вы имеете дело не с таким идиотом, как привратник.
– Пошел ты в жопу, - ответил я ему. Приятное чувство снова возвратилось ко мне.
– В самую сраную.
Прежде чем до смысл сказанного мной дошел до его крохотного мозга, я нажал на кнопку и был таков.
Крыша особняка Стоунов была покрыта, как ковром, толстым слоем зеленой травы, растущей из мягкого грунта, который утопал у меня под ногами, когда я вышел из лифта. И прямо на траве были расставлены все типы гимнастических снарядов, какие только существуют на свете.
Женщина, которая решительным шагом направлялась ко мне, была высокого роста. Не худая и не костлявая. Просто высокая. Все выпуклости были у неё на нужных местах, да и соблазнительными изгибами природа её не обделила. А вот из одежды на ней были только
– Вы хотели меня видеть, Мистер Рэм, - улыбнулась она, протягивая мне руку.
– Насчет Родни?
– Где он, Миссис Стоун?
– Не имею ни малейшего представления, - не колеблясь ответила она. Мне самой хотелось бы это знать.
– Вы должны это знать, Проказница, - сказал я, назвав её по имени, под которым она была известна, когда отплясывала в кабаре много лет назад, в промежутке между замужествами.
– Как... кто вам сказал об этом?
– задыхаясь, спросила она; глаза её расширились от испуга. Она не могла знать, что я пользовался информацией, взятой из её досье в Управлении службы безопасности.
– Помните того светловолосого паренька, который дал вам сотню долларов той ночью, когда вас выгнали из этого дешевого цирка в Биг-Лейке, что в штате Миннесота?
Долгое время она молчала, смотря прямо мне в лицо, губы её беззвучно шевелились.
– Это были вы?
– наконец с трудом выговорила она.
Я кивнул. На самом деле того славного паренька звали Свен Бьергсон, но она никогда этого не узнает.
– Что... что... как...
– Она была поражена, совершенно ошарашена. Затем как-то сникла и повесила голову.
– Но не после стольких лет... всхлипывала она с отчаянием.
– Что я скажу Родни?
– Прекратите, - огрызнулся я.
– Сколько вы хотите, мистер Рэм?
– спросила она вдруг очень холодным и сдержанным тоном.
Я не стал продолжать, потому что не хотел мучить её. Что-то подсказывало мне, что эта женщина много страдала. Ее голова дернулась, когда я мягко повернул её к себе.
– Мне не нужны деньги, Проказница, - сказал я ей как можно спокойнее. Затем, глядя на эту отчаявшуюся женщину, многострадальную мать, я и сам не заметил, как слова вылетели у меня изо рта: - Я пытаюсь спасти жизнь вашему сыну.
– Вы хотите сказать - она задохнулась от ужаса, - Большой Сид Вомак назначил за его голову цену?
– Я временно работаю на Государственный департамент, - ответил я.
Ей это ни о чем не говорило.
– Если я вскоре не найду Родни, будет слишком поздно.
– О, боже!
– выдохнула она.
– Значит, он все-таки сделал, что обещал. Я дала ему двадцать тысяч долларов, но ему этого мало.
– Кто это Большой Сид Вомак?
– спросил я, с силой тряхнув её за плечи.
– Я знала его в старые времена. Он был отъявленным негодяем, но он выжил и сейчас процветает.
– А почему вы дали ему двадцать тысяч долларов?
– Родни влип в историю с одной девкой - молоденькой проституткой стервой, которая собиралась сообщить об этом его начальству, если он не женится на ней. Она сказала, что беременна и Родни испугался и прибежал ко мне.
– Значит, он здесь?
– Нет, - ответила она, - не здесь. Но в городе.
– Где именно?
– Нет, - простонала она, падая мне на грудь.
– Я не могу.