Мужчина высшей пробы

Леонидова Людмила

Девушка молчала.

– Вы были с ним близки? – повторила обвинитель.

– Вы что? – В голосе свидетельницы зазвенело справедливое негодование.

– Свидетельница! – Судья вновь остановил девушку.

– Ваша честь, да как она смеет? У меня двое детей. И если бы не Кирилл Петрович, я бы замуж не вышла...

– Вот это место подробнее, свидетель, – заявила прокурор.

– Ну, я гуляла со своим мужем.

– Он еще не был вашим мужем, – перебил обвинитель.

– Ну и что, стал ведь!

– Продолжайте, – приказал

судья.

– И забеременела.

– В шестнадцать лет? – взвизгнула прокурор.

– Да, что вам за дело?

– Свидетельница, вы должны отвечать на вопросы.

Строгий окрик судьи возымел действие.

– Хорошо. Да, я забеременела в шестнадцать лет от своего мужа. Зато мой сын родился благодаря Заломову и сейчас учится у него. Ваша честь, почему она меня упрекает? Сейчас сам президент просит всех рожать, и даже деньги за ребенка обещают. Я потом второго родила, и тоже от мужа. И не пытайте меня про всякие глупости о Заломове. Мне даже стыдно это слушать! Кирилл Петрович лучше всех! Он настоящий учитель. Мы с мужем и второго ребенка ему отдадим. Позовите моего мужа, он вам тоже, как я, все про него расскажет! Ему ведь это поможет, да?

– Хорошо. Спасибо, свидетель.

– Я еще могу много примеров привести, какой Кирилл Петрович настоящий, сколько он всем помог, – не унималась девушка.

– Спасибо, свидетель, вы дали исчерпывающий ответ. Переходим к следующему эпизоду. У меня вопрос к обвинению: проводилась ли в ходе следствия медицинская экспертиза пострадавшей?

– Что вы имеете в виду? – вскочила с места прокурор.

– Я имею в виду: проводилась ли экспертиза спермы, то есть я прочел в деле, что незадолго до аварии у потерпевшей состоялся половой акт. Если обвинение утверждает, что Екатерина Земцова находилась в близких отношениях с моим подзащитным, то можно предположить, что сперма принадлежит последнему. Ясности по этому вопросу в деле нет.

– Обвинение считает это несущественной деталью, так как девушка не была изнасилована. Она добровольно пошла на контакт.

– Вопрос: с кем? – заметил адвокат.

– Протест! – вскочила прокурор.

– Отклоняется, – отрезал судья.

– Защита настаивает на существенном значении экспертизы. Вопрос я задал неспроста. Дело в том, что имеется свидетель, который видел Заломова именно в то время, когда случилась авария. Причем в противоположном конце города. Это соседка моего подзащитного по квартире.

– Свидетель? – Прокурор подняла выщипанные брови. – Обвиняемый сам признался, что свидетелей у него нет, что, с его слов, в это самое время он находился у себя в квартире один.

– Пригласите свидетеля, – перебил обвинителя судья.

– Приглашается Кочетова Полина Дмитриевна. Прошу.

После принесения присяги адвокат приступил к допросу:

– В день аварии видели ли вы вашего соседа Заломова?

– Видела.

– Расскажите подробнее, как,

при каких обстоятельствах, в котором часу это было?

– Мы сидели с соседками на лавочке. День стоял теплый. Я как раз посмотрела на часы, потому что мой сериал должен был начинаться.

– Сколько было время?

– Четырнадцать тридцать.

– Хорошо. Что было дальше?

– Как раз Кирилл Петрович с работы возвращался.

– Вы не заметили ничего необычного?

– Ничего, как всегда, шел с кейсом в руках, думал о чем-то. Даже меня не заметил.

– А вы, значит, его увидели?

– Да.

– Поздоровались?

– Конечно. Я даже спросила, как чувствует себя его папа. Он ведь в больнице последнее время лежит. У него с сердцем плохо.

– Итак, вы с ним поздоровались, и что?

– Ничего, он зашел в подъезд. Я пошла смотреть сериал.

– А соседки его видели тоже? – задала вопрос обвинитель.

– Нет, к сожалению, они ушли чуть раньше. А я решила свежим воздухом еще подышать.

– Свидетель, почему вы утверждаете, что все это время обвиняемый находился дома?

– Я заходила к нему в квартиру и просила настроить телевизор. У нас в доме антенна барахлит. Мы в домоуправление жаловались, но они...

– Свидетель, в котором часу это было?

– Перед самым окончанием сериала.

– Сколько он идет по времени?

– Час плюс тридцать минут реклама. Только в этот раз где-то террористов поймали. Поэтому фильм прервали, сообщение было о срочном информационном выпуске, потом сериал пошел дальше.

– Значит, у него примерно часа полтора было. То есть в тот период он мог быть вне поля вашего зрения?

– Протестую, ваша честь, – возразил адвокат.

– Нет, я отвечу прокурору. Да, я не видела Кирилла Петровича примерно более полутора часов.

– Уточните, свидетель.

– Я не видела, но слышала, – повторила свидетель, – потому что у нас и стены тонкие, и перекрытия деревянные. Я человек одинокий. Всегда слышу, есть ли соседи в квартире. Даже отличаю кто: отец или сын.

– Как?

– По походке. У Кирилла Петровича твердая походка. У меня даже в серванте посуда позвякивает. Слышно.

– Спасибо.

– У меня вопрос к свидетельнице, – опять встала прокурор.

– Прошу.

– Ваша честь, у меня нет сведений о состоянии здоровья свидетеля, но у меня есть вопрос. Сколько вам лет, свидетель?

– Семьдесят четыре года.

– Смею утверждать, что в таком возрасте невозможно по слуху определить человека за стенкой. Да еще по походке. Свидетель ведь не музыкант.

– Я не музыкант, но у меня хороший слух. Я до сих пор в хоре пою.

– Позвольте спросить: в каком?

Шум в зале заставил судью стукнуть молотком.

– Прошу о тишине.

– Возражаю, – воспротивился адвокат.

– Принимается.

– Ваша честь, прошу вызвать еще двух свидетелей.