Мужчины свои и чужие

Келли Кэти

Она совсем расстроилась, припомнив, с какой радостью упаковывала свои вещи всего семь месяцев назад, уверенная, что у них с Феликсом впереди чудесное будущее. Теперь общим у них осталась только Клоди. Бедняжка Клоди! Ханна никогда не хотела, чтобы она росла без отца. Она знала, как тяжело приходилось Донне с Таней и как выбивалась из сил Лиони. У родителей-одиночек жизнь нелегкая. Но лучше быть одинокой и уважать себя, чем оставаться замужней и при этом себя презирать. И для Клоди так лучше. По край­ней мере, ей не придется видеть, как ее родители ненавидят друг друга, заводят

себе партнеров на стороне и поливают друг друга грязью при первой возможности.

Грузовик отъехал, и Ханна в последний раз обошла дом. Она оставила Феликсу кровать, его личные вещи и столовый гарнитур, который он сам покупал. Диван, кухонный стол, а также большинство украшений, картин, книжных полок и светильников принадлежали ей.

Она вызвала такси и через двадцать минут уже ехала в Хитроу с двумя чемоданами, полными вещей Клоди, и рюк­заком. Водитель такси помог ей погрузить вещи в машину, но в аэропорту он сможет только найти ей тележку. Дальше придется самой.

Клоди дико вопила, пока они регистрировали билеты и проходили таможенный контроль. Надежды Ханны на то, что она ее покормит и укачает еще до посадки, испарились. Крики Клоди эхом разносились по всему аэропорту. Ханна с трудом тащила вещи к нужному выходу на посадку, а Клоди орала все громче.

В самолете она не замолчала и продолжала блажить все сорок пять минут полета.

– Пожалуйста, не плачь, лапочка! – умоляла ее Ханна, сама готовая расплакаться. Какой-то кошмар! И почему она решила, что справится самостоятельно? Надо было позво­нить Лиони. Она могла бы прилететь за ней в Лондон, а по­том улыбающийся Дуг встретил бы их в Дублине. Но Ханна никому не сообщила, что возвращается. Было стыдно. Стыд­но потому, что у всех все в порядке, только у нее все наперекосяк. Вот Эмма разобралась в Феликсе сразу. И Дэвид Джеймс. Только милая, слепая и романтичная Лиони верила, что настоящая любовь может возникнуть из обыкновенной похоти. Лиони – и, разумеется, сама Ханна.

Именно поэтому она собиралась взять такси и напра­виться в неприметный отель, а не встречаться со своими близкими друзьями в аэропорту.

Клоди немного успокоилась, только когда самолет при­землился.

– Наверное, радуется, что приехала домой, – улыбнулся сидящий рядом пожилой человек.

– Она родилась в Лондоне, – ответила Ханна, обрадо­вавшись, что дочь перестала вопить. – Она никогда еще не была в Ирландии.

– Значит, она чувствует, что это родина ее матери, – ласково сказал мужчина.

После двадцати тяжелых минут, которые Клоди, к счас­тью, проспала, Ханна собрала багаж, взвалила его на тележку и пошла через зал к выходу. Одной рукой она толкала коляс­ку, другой – тележку и так боялась налететь на кого-нибудь, что не смотрела по сторонам. Она не заметила высокого мужчину, с беспокойством наблюдавшего за ней.

– Ханна! А это, наверное, малышка Клоди?

От удивления Ханна сделала шаг назад и налетела на чужую тележку.

– Простите, – пробормотала она.

Дэвид улыбнулся. В куртке и джинсах он выглядел удиви­тельно родным, но в то же время незнакомым. В сравнении со стройным Феликсом он казался крупным и основатель­ным. Волосы

с проседью зачесаны назад, глаза смотрят не­много неуверенно, как будто он сомневается, рада ли она его видеть.

– Твоя мать мне позвонила, сказала, что неплохо было бы тебя встретить, – пояснил он.

Ханна улыбнулась. Впервые за целый день.

– Крутая женщина твоя матушка, – заметил Дэвид.

– Еще какая! – согласилась Ханна.

Дэвид, отобрал у нее тележку и покатил ее в сторону парковочной площадки. Двигались они молча: Ханна слишком устала, Чтобы говорить. Дэвид быстро погрузил вещи, а Ханна села сзади, посадив Клоди на колени, так как у Дэвида в машине не было специального сиденья для ребенка. Ма­лышка проснулась и, увидев Дэвида, улыбнулась ему беззу­бой улыбкой.

– Какая прелестная девочка, – заметил он, пощекотав ей шейку. – Ну что, поехали?

– Да, – ответила Ханна, – я зарезервировала себе номер в гостинице «Джури».

– Вообще-то тебе уже зарезервировано место у твоей по­други Лиони, – извиняющимся тоном сказал Дэвид.

Ханна оторопела:

– Тоже маминых рук дело?

– Если твоей матери когда-нибудь потребуется работа, я всегда найду занятие для женщины с ее организаторскими способностями, – сказал он.

Ханна невольно рассмеялась:

– Полагаю, она уже позвонила в гостиницу и отменила резервацию.

– Меня бы это не удивило, – согласился он.

Клоди была счастлива и весело курлыкала под музыку, пока машина катилась в направлении Уиклоу. Дэвид ни о чем не спрашивал, и Ханна была благодарна ему за это. Она то и дело искоса поглядывала на него, Профиль Дэвида не был идеален с эстетической точки зрения, как профиль Феликса, но он был основателен и надежен, а также неверо­ятно мужественен. Ханна даже пожалела, что так небрежно оделась для путешествия: джинсы не первой свежести и крас­ное шерстяное пальто не слишком ее красили.

– А ты с Лиони говорил? – спросила Ханна.

– Конечно. Она надеется, что ты ничего не ела, потому что готовит для всех нас огромный ужин.

– Мне очень жаль, что мама тебя в это вовлекла, – ска­зала Ханна. – Ты уже больше чем полдня потерял.

– Какая же это потеря? – возразил Дэвид.

Обернувшись, он улыбнулся ей, и Ханна сразу почувст­вовала, что успокаивается. С Дэвидом она чувствовала себя в безопасности, вот в чем дело. С Феликсом ей постоянно ка­залось, что она стоит на краю ледника, готовая в любую ми­нуту сорваться. А Дэвид давал ей ощущение защищеннос­ти – как будто сидишь у огня в деревянной хижине и при­слушиваешься к снегопаду снаружи.

Вскоре Клоди и Ханна задремали и проснулись от беше­ного лая Пенни. Весь клан Делани ждал их на улице у кот­теджа – Мел, очаровательная даже в школьной форме, Эбби, худенькая, в заляпанном красками комбинезоне, Дэнни, Дуг, Лиони и еще две собаки: очевидно, знаменитые Элфи и Джаспер.

– Ханна, дорогая, как я рада тебя видеть! – воскликнула Лиони.

Ханна тут же оказалась в теплых объятиях подруги, вдох­нула слабый запах «Опия» и немедленно почувствовала себя дома.

– Запрети собакам лаять, Дэнни, – распорядилась Лиони. – Они напугают Клоди.