Музпросвет
Шрифт:
Аутсайдерами называют тех, кто не включен в функционирование обычного, нормального, официального художественного процесса, то есть не связан с галереями, музеями, выставками, вообще с истеблишментом. Аутсайдеры — это художники-самоучки, находящиеся в изоляции: либо они заперты в психиатрических лечебницах, либо по каким-то иным причинам отрезаны от мира искусства и в нем, как кажется, и не нуждаются. Существуют разные названия для этого феномена: Art Brut («грубое искусство») или Outsider Art. Есть различия в понимании того, кого следует считать графоманом, кого дилетантом, кого наивным художником, кого примитивистом, кого относить к Art Brut, а
Искусство аутсайдеров вдохновляло сюрреалистов в 20-х годах, после Второй мировой войны на волне неодадаизма к нему опять пробудился интерес авангарда.
Но в отличие от визуальных искусств, то есть от картин, рисунков, скульптур, объектов и зданий, музыку никто не собирал. Скажем, известны фантасмагорические рисунки Адольфа Вельфли. Вельфли сочинял и огромные партитуры, записанные непонятными постороннему знаками, линиями и пятнами, они напоминали чертежи безумного здания. По этим партитурам Вельфли играл на склеенной из картона трубе. Его рисунки остались, а звуки навсегда исчезли. Артур Феррис мастерил гигантские скрипки, уклеивал их корпус изнутри своими текстами и страницами из Библии и долго что-то играл. Как это звучало, узнать уже невозможно.
Художник Жан Дюбюффе (Jean Dubuffet), который предложил название Art Brut, коллекционировал его и сам пытался ему подражать. Он записал и много музыки: играл на самодельных инструментах, читая нараспев стихи. Это не просто музыка человека, который не пытается выдать себя за музыканта, это музыка человека, который, как кажется, никакой «настоящей» музыки в жизни не слышал, которого правила и условности «настоящей» музыки впечатляют мало.
Существует много записей анархической как бы музыки, которую делали художники (Artist's Music), находящиеся в струе движения Fluxus, скажем Дитер Рот, он же был и участником проекта Selten geehrte Musik.
В 2006-м на бельгийском лейбле SubRosa вышел альбом «Musics in the Margin», это чуть ли не единственное собрание Outsider Music. Такая музыка для посторонних, то есть не знакомых с автором, ушей вообще не предназначается, ее делают для себя, у автора есть свои собственные причины ею заниматься. Самый известный в поп-рок-мире аутсайдер — американец Даниэль Джонстон. В начале 80-х он записывал магнитофонные кассеты со своими песнями и дарил их прохожим. Его крайне занимали супермены, невозможная любовь, сатана. Даниэль Джонстон обезоруживающе серьезен и искренен: «Когда мне было девятнадцать, я хотел стать The Beatles. Я был разочарован, когда оказалось, что я не умею петь». Петь он был не в состоянии, но сочинение и запись песен, а также рисование было для него жизненно необходимо.
Даниэль Джонстон серьезно болен, хотеть стать Даниэлем Джонстоном невозможно, при этом его песни начала 80-х невероятны.
Прыгающий органчик, голос, шум магнитофонной кассеты. Что тут такого, что не получается у психически здоровых? Почему эта музыка за забором, почему это маргинализм?
Еще один из известных персонажей с «Musics in the Margin» — Уэсли Уиллис (Wesley Willis). Еще в детстве он слышал голоса в своей голове. Чтобы их задавить или как-то научиться контролировать, он слушал музыку и пел. Несколько лет он пел на улице, сопровождая себя на простеньком синтезаторе, он продавал записи на кассетах, а потом на компакт-дисках. Уэсли Уиллис был добродушным и любвеобильным темнокожим толстяком, он здоровался со своими друзьями, стукаясь с ними лбом в лоб. Во время своих концертов он продавал свои рисунки.
Это, кстати, кажется типичным для многих аутсайдеров, они занимаются одновременно всеми им доступными искусствами — рисуют, изготавливают предметы, пишут стихи, играют музыку.
Андре Робийяр более тридцати лет
Марселла Дюмари попала в психиатрическую лечебницу в возрасте 18 лет, и провела там всю жизнь. Она умерла в 2006-м в возрасте 69 лет. Марселла была очень набожна, она считала, что Дева Мария явилась ей, когда ей было семь лет, она пела исключительно об Иисусе и Марии. Она разработала ритуал песен: песни для пробуждения утром, песня для прогулки, песня для благодарности, песни для молитвы. День кончался вечерней песней. Для каждой ситуации в жизни существовала своя песня.
Ни изобразительное искусство аутсайдеров, ни их музыка не знает никакого особенного стиля. Искусство посторонних, постороннее искусство, это не стиль. А что же это такое? Буклет «Musics in the Margin» знает ответ: это своеобразный, в высшей степени оригинальный, как правило, замкнутый для посторонних мир.
И вот тут мы, что называется, приехали. Дело в том, что метафора «художник выстраивает свой собственный мир» нам представляется вполне оправданной. Построил Пикассо свой мир? Построил. А Матисс? И Матисс тоже. И Ван Гог, и Бетховен, и вообще всякий серьезный творческий человек. Представители психо-фолка, скажем Девендра Банхарт или Animal Collective, толкуют психоделический фольклор именно как выстраивание своего замкнутого, крайне своеобразного и плотного мира. Именно это и слышно в их музыке в первую очередь, и именно это и ценно: разваливается ли музыка на составные части, видны ли белые нитки, которыми она сшита, или же она выступает как причудливое целое? Слышно ли, что она — плод внеземного разума? То есть насколько она органична и подчинена своей собственной, не очень понятной окружающим логике?
И оказывается, что ушедший в себя аутсайдер является идеальным художником, идеальным музыкантом. В нем до максимума доведено то, чего мы ожидаем от всех обычных, нормальных и привычных, художников и музыкантов. Но с другой стороны, разве можно согласиться с тем, что мы считаем идеальным художником ушедшего в себя сумасшедшего, шизофреника или больного маниакально-депрессивным синдромом?
О чем ни заведи разговор — о радикальной музыке, о музыке, не утрачивающей своего волшебства, об истинно независимом творчестве, о фолке или об антироке — невозможно пройти мимо американского девичьего трио The Shaggs. The Shaggs — это три сестры: Дороти, Хелен и Бетти Вигин. Под давлением отца, который хотел выдрессировать их в обычную бит-группу, они сочинили, разучили и записали в 1969-м несколько песен. Вигин-старший оплатил тираж альбома «Philosophy of the World». Практически весь тираж в 1000 грампластинок был потерян.
The Shaggs звучат феерично, они используют ненастроенные гитары, не держат ритма, играют отрывисто и бездушно, их представление об устройстве мелодии, текста, вообще песни катастрофично — очевидно, они сами не слышат, как звучат. Пение и игра сестер Вигин напоминает атональную авангардную музыку и свободный джаз, хотя девушки ничего подобного в виду, конечно же, не имели. Поют они невероятную оптимистическую мелкобуржуазную лабуду: родителей надо любить, уважать людей, не поддаваться отчаянию, но этот неуклюже пошитый китч воспринимается как язвительный социальный протест. Радикальная музыка трио The Shaggs гипнотична и маниакальна, но никакого влияния Востока или галлюциногенных наркотиков тут нет. Это безумная музыка? Тоже нет, сестры Вигин, очевидным образом, вполне нормальны. Глупо настаивать, что один из наиболее интересных и влиятельных альбомов в истории рок-музыки сыгран неправильно: чем больше слушаешь The Shaggs, тем больше убеждаешься, что именно так и надо петь и играть. Их музыкальный мир вроде бы устроен крайне просто, но на самом деле непостижимо.