Музыкальный приворот
Шрифт:
Я ничего не ответила. Вспоминать прошлое, совеем неприятно прошлое, мне совершенно не хотелось - а кому бы доставляло удовольствие воскрешать в памяти несчастную, нет, дурную, первую любовь, которая по каким-то своим любовно-тараканьим законам заканчивается едва ли не в добрых девяносто случаях несчастливо? Ехидная Нинка, относящаяся ко всем там "шурам-мурам навек" с огромной долей здорового скептицизма, скепсиса и нигилизма, в шутку называет это явление Законом Первой Любви (ЗПЛ). Лет с пятнадцати она, не верящая в настоящую любовь, организовала себе
– Катя, ты думаешь, что у тебя есть вторая половинка? Вот умора! На Земле сейчас больше шести миллиардов человек, и среди них живет твой один-единственный? Ты сумасшедшая? И как ты его, простите, искать будешь? Мало ли в какой он дыре живет. В Уганде, например, или на Мадагаскаре.
На это я не обижалась и только пожимала плечами. Но вообще, лучшая подруга оказалась права - моя первая любовь исключением из этого глупого закона не была, и закончилась не хэппи-эндом, а, скорее, наоборот.
– Куда мы идем, Нина? Что ты опять задумала?
– Навстречу маленькой легкой мести мы идем, но вообще-то мы идем покушать, - завернула блондинка к небольшому уютному кофе со странным названием "У дядюшки Диккенса".
– Я тут еще не разу не была, - хищно оглядела полупустой зал девушка.
– Удивительное дело.
– Зануда ты. Сейчас мы тут отобедаем, и я поведаю тебе план боевых действий.
– У меня, как всегда, нет денег.
– Вздохнула я виновато, садясь вслед за Ниной за круглый деревянный стол. На улице было жарко, а это помещение радовало своих клиентов
– Я, как всегда, буду щедрой, - расхохоталась подруга, - хватит всякой фигней забивать свою костяную голову.
– Почему?
– Потому что она на тебя совеем обидеться.
– Ой, отстань от меня, - надулась я.
– Да ладно тебе, - как-то по-мальчишески ткнула меня кулаком в плечо Нинка и обратилась к только что подошедшему официанту - миловидному молодому человеку в смешном фартуке со странным вопросом:
– Скажите, а у вас тут раельно сам Диккенс готовит?
– Простит, что?
– Не понял работник общественного питания.
– Я, говорю, у вас работает тот самый известный английский писатель - Чарльз Диккенс?
– Нет, - явно обалдел паренек от такого вопроса. Что-то мне подсказывало, что он совеем ничего не знал о великом английском классике девятнадцатого века.
– А почему тогда ваш общепит так называется?
– Уставилась на официанта Ниночка с таким видом, будто бы это он придумывал название кафе.
– Он один из соучредителей,- выкрутился паренек.
– Дааа?
– С таким скепсисом протянула девушка, заставив молодого человека ошарашено на нее взглянуть.
– Он что, воскрес и соучередил это местечко? Забавно, весьма забавно.
– Нина, перестань, - одернула я ее.
– Молодой человек, клиентам врать нельзя. Ладно, записывайте, что я хочу заказать,- милостиво дала команду официанту, а когда он удалился, она расхохоталась.
– Иногда мне кажется, что большая половина людей, с которыми тебе приходится общаться, жутко тебя ненавидят
– Тебе это не кажется.
– Весло отозвалась Ниночка. Я так и не вытянула из подруги даже пары слов насчет того, почему она пожертвовала собой и ушла из студии На краю".
– Сначала еда, потом разговор, - строго заявила мне подруга.
Только лишь через полчаса, когда она, наконец, наелась, пару раз обхамила официантов, поговорила по телефону с Келлой и двумя молодыми людьми, о которых я раньше не слышала, Ниночка решила поведать мне свою очередную чокнутую идею.
– Значит так.
– Посмотрела на меня подруга внимательным взглядом.
– Что так?
– Не понравилось мне ее выражение лица.
– Все так, дорогая. Сегодня ты вместе со мной пойдешь на частный концерт нашей…
– Твоей.
– …любимой группы. Обязательно.
– Зачем это?
– с подозрением поглядела я на подругу.
– Затем. Там будет Максим. Потреплем ему немного нервы, как и он нам когда-то.
– Как мы ему потреплем нервы? Слушай, да я не хочу его больше встречать.
Точно не хочешь? А не будет ли тебе приятно действительно понервировать его? Нинка такая, она поможет тебе из любого человека душу вынуть…
– В общем, ты придешь на эту пати, - продолжала Нинка, задумчиво болтая в высоком прозрачном стакане остатки апельсинового сока, - со своим парнем, чтобы доказать этому безмозглому засранцу, что и без него жизнь прекрасна и удивительна. А то знаю я мужиков - увидел тебя и наверняка думает, что у тебя никого нет только потому, что ты до сих пор его, недоаполлона, любишь!
– Чего?
– с безмерным удивлением взирала я на спятившую.
– Какого еще парня? Где я тебе его за пару часов возьму?
– Для меня, Нины Журавль, нет ничего невозможного. Я достану тебе прекрасного парня, о котором мечтает любая баба и завидует любой мужик.
– Что за выражения?
– Нормальные выражения. Значит так, Макс будет на этом частном празднике жизни, чтобы его Сцилла сожрала, а Харибда косточками подавилась, поэтому он дожжен тебя там увидеть - красивую и обязательно с парнем!
– Почему обязательно с парнем-то?
– Потому, - отрезала Нинка, - слушай меня. Он должен понять, как много он потерял, оставив тебя одну - вот же подонок, зла на него не хватает! У меня, кротенькой овечки Ниночки, ангела во плоти, можно сказать.
И она даже сжала свой изящный, но очень сильный кулачок. Недаром все же говорят, что больше всего твоих бывших ненавидят именно подруги.
– Ниночка, я не понимаю, зачем ты хочешь затеять очередную аферу, и я не хочу в этом участвовать, потому что это глупо.