Мы – мутанты
Шрифт:
Слева, за шеренгой кирпичных домов, притаился бывший кинотеатр «Киев», куда, будучи подростком, я частенько заглядывал ради фантастических новинок Голливуда. Увы, кинозвезды давно капитулировали, и лет десять здание оккупировал стрип-клуб «Богиня», предоставляющий шикарные номера тем, кто хочет не только смотреть на танцы, но и размяться с исполнительницами ню-гопака и танго с шестом, если вы понимаете, о чем я.
Справа от дороги своей мощью давил на урбанистический пейзаж Дворец Спорта. То, что этот массив из стали и стекла не рядовой продмаг какой, подтверждали крупные синие буквы с белой окантовкой: «ПАЛАЦ СПОРТУ». Холл в прежние счастливые времена сдавали под офисы, вывески до сих пор сохранились: «Олімпія перукарня» и «Бильярд, кафе, бар “Бездна”».
Джип тряхнуло на ухабе. Панк неразборчиво выругался сквозь зубы.
– Турок, сбавь скорость, приехали уже, – не удержался я от цэ-у.
Мы добрались-таки до головного офиса одной из самых крупных и влиятельных ОПГ не только Вавилона, но и всей Украины. Дворец Спорта, где и духа спортивного не осталось в раздевалках, как, впрочем, и самих раздевалок, и есть офис клана «Африка».
Подходы к Дворцу от самого проспекта были обнесены «колючкой», тут и там виднелись огневые точки из мешков с песком. Пулеметчики и снайперы в прицелы любовались гражданами, которым не повезло находиться снаружи. По огороженной территории неспешно разгуливали вооруженные автоматами, копьями и еще бог знает чем «африканцы». Все они выглядели – были одеты или же не стеснялись своего обнаженного тела – согласно традициям тех племен, с которыми воевали. Ах нет, простите, так нельзя говорить! «Принуждали к миру» – вот верная формулировка, потому что миротворцы не воюют, это же противоестественно для тех, кто приносит мир в ваш дом, даже если при этом сносят ваше жилище танком и расстреливают из «калашниковых» вашу семью.
У обшитого стальными листами домика КПП на наш джип демонстративно навели стволы крупнокалиберных пулеметов. Банальный шлагбаум, миновав который можно попасть в самое сердце клана «Африка», – вы это тут жаждали увидеть вместе с моими спутниками, лица которых враз поскучнели? Как бы не так! Прореху в заборе перегораживал автобус – старый, еще советских времен «икарус», который, как и домик, обшили листами жести, а колеса прикрыли стальными коробами, чтобы ни одна тварь ни ножами, ни пулями не смогла повредить резину.
– Так, парни, давайте без суеты. Резких движений не делать! – Признаться, я слегка занервничал, заметив пару натовских мин, установленных так, что при дистанционном подрыве нашу тачку изрешетит направленными пучками осколков. М-мать, будто местным ветеранам тут пулеметов мало!
Если аборигены так намекали, что клан «Африка» – это не какие-нибудь «папуасы», едва сводящие концы с концами, но организация серьезная, любые шутки в отношении которой – даже легкая ирония и просто намек на улыбку – обязательно закончатся для шутника летальным исходом, то… Верю. Задираю лапки и признаю, что все понял, буду молчать да хранить предельную серьезность, как падшая женщина – девственность. Макс Край ведь хохмить не умеет. Тот самый орган, который отвечает за юмор, у него ампутирован, купирован и обрезан.
Но почему мне так хочется – аж зудит прям! – подшутить над «африканцами»?! Спросите что-нибудь полегче. Будем считать, что я свихнулся.
– Здорово, парни! – Опустив стекло, я по пояс высунулся из окна, будто выпускница, подсевшая к мажору в лимузин и влившая в себя пузырь шампусика. – Как оно ничего?! Как служба?! Начальство дрючит регулярно, чтоб крепчали?!
На КПП началось движение: двое в мочале вместо нижнего белья, разрисованные белой краской от пяток до залысин, и еще трое таких же несуразных принялись угрожать мне, божась, что откроют огонь на поражение. Нервные тут все. Еще примет кто мои невинные шутки близко к сердцу и сдуру нажмет на спуск, а мне башку оторвет! Согласитесь, современному человеку в просвещенный век высоких технологий без черепушки совсем никак. В конце концов, это же неэстетично!
– Макс, сбавь обороты!.. – прошипел Орфей.
И я таки послушно сбавил.
– Эй, юноши, передайте Джонни: «Макс Край прибыл»! Неужто, пионеры, вы Джонни не знаете?! Это такой чернокожий здоровяк. У него еще племяшка есть, Амака зовут. – Меня откровенно несло, я просто-таки нарывался на неприятности. – Не знаете? Да кто вы такие вообще?! На кой вас тут поставили?!
Лица «африканцев», дежуривших на КПП, превратились в каменные маски. Автоматы и РПК они наводили на нас уже не для острастки, но всерьез намереваясь стрелять. И то, что мы еще живы, моя заслуга – их смутила моя самозабвенная наглость.
«А ведь если не заткнусь прямо сейчас, они точно откроют огонь», – вдруг понял я так отчетливо, что перед глазами тут же нарисовалась картинка: дырявый, точно решето, джип, из которого на асфальт каплет алым… м-да…
– Валить отсюда надо. – У Турка мозг заработал в унисон с моим. Он тоже понял, что нам угрожает смертельная опасность и что переговоры с руководством клана потерпели фиаско, не успев даже начаться. Именно поэтому щекастый чудо-сталкер переключил коробку передач на заднюю скорость. – Бо хана нам тут!
А ведь мыслишки в его незатейливом черепке генерируются верные, подумал я. Надобно быстро-быстро отступать, если хочется прожить чуть дольше, чем пару секунд. Но в то же время идея с бегством до нельзя глупая, потому как отъехать от КПП хотя бы на десяток-другой метров нам не дадут. Так что, как говорится…
– Улыбаемся и машем, мальчики, – выдал я «африканцам» очередную порцию оскорблений. – Чего такие скучные? Давно друг с дружкой сексом не занимались?!
Всеобщее напряжение уже зашкаливало.
Я просто-таки чувствовал, как меня ненавидят – волны ненависти шли от парней с КПП, будто бы вминая меня обратно в салон «Вепря», но и изнутри на меня тоже очень-очень злились, этой самой злобой как бы выталкивая, стараясь избавиться от Макса Края. Наверное, поэтому я, собравшись было юркнуть обратно на подогретую задницей сидушку, зацепился за что-то ремнем и неожиданно – и очень не вовремя! – застрял в оконном проеме дверцы.
Дернулся всем телом вперед и назад… А вот никак! Нет, я вовсе не испугался, просто в кровь плеснул адреналин. Надо же, раз я засуетился, то, должно быть, ни хрена вообще не утратил вкуса к жизни и наотрез отказываюсь умирать при столь глупых обстоятельствах! Я даже рот открыл, намереваясь заорать во всю глотку, чтоб не стреляли, что никто никого не хотел обидеть, просто шутка юмора, больше не будем. Но напрягать голосовые связки уже не нужно было, потому что классический венгерский автобус медленно пополз в сторону. Судя по растерянности на лицах защитников КПП, это стало для них сюрпризом. Значит, «шлагбаум» открывается-закрывается вовсе не их волевым решением. Опустив оружие, охрана в юбках из мочала, позвякивая бусами и браслетами, посторонилась. Типа милости просим, гости дорогие, проезжайте, заждались вас.
– Край, хватит уже! – Орфей дернул меня за куртку, и я тут же оказался в салоне «Вепря».
Сзади, на проспекте, разноголосо засигналили: к КПП мчала кавалькада из пяти специфически тюнингованных тачек, выглядевших так, будто вчера еще только давили протекторами прерии Дикого Запада, но были пойманы и отпущены на волю в украинских степях. Бизоньи рога на капотах, связки орлиных перьев под лобовым стеклом, ковбойские шляпы на головах водителей и пассажиры, вооруженные М-16… Несомненно, это «американцы» явились по мою душу. Парни, воевавшие в Орегоне и Дакоте, жаждут отомстить за гибель главаря. По Вавилону расползлись слухи, что это негодяй Макс Край убил благородного Техасца, и бесполезно было кому-либо доказывать, что я палец о палец не ударил, чтобы завалить хладнокровного ублюдка, устроившего кровавую бойню на заброшенном ликеро-водочном заводе посреди Полигона. Мне не пришлось сильно напрягаться, чтобы вертушка Техасца угодила под воздействие гравитационного прибора… Кто бы знал, как клево Ми-24 всея «Америки» грохнулся! Только я да Милена это видели.